Наследственных болезней — нет, увечий и уродств, несовместимых с достоинством Ашаи-Китрах — нет. Отношение к сестринству Ашаи-Китрах и вере Сунгов — достойное. Прохождение испытания правдовидицей перед Церемонией Совершеннолетия — успешное. В низменных и недостойных поступках не уличена.

Место прохождения Церемонии Совершеннолетия — Сидна. Прохождение Церемонии Совершеннолетия — успешное. Мнения Круга Семи на Церемонии Совершеннолетия: шесть — принимают, одна — воздержалась. Таланты, выявленные на Церемонии Совершеннолетия: чистая игнимара. Эскиз стампа (собственный) одобрен. 803 год Э. И.

Амарах вздохнула, подошла к перилам лоджии и чуть посмотрела на мир, а потом вернулась обратно.

Дисциплара Ваалу-Миланэ-Белсарра, из рода Нарзаи. Приятие назначено на начало Поры Огня 810 года Э. И. Склонности и таланты, проявленные во время обучения: чистая, стойкая игнимара в две руки; стальса; траурный церемониал. Овладение общими знаниями Ашаи-Китрах — полное. В низменных и недостойных поступках не уличена, отношение к стампу — ответственное, в злоупотреблении веществами не уличена. Явление Ваала во снах — сбылось, подтверждено правдовидицей. Инструменты: кифара, арфа, цимлатин, мансура; мастерство игры — достаточное (примечание на полях: на мансуре — хорошее). Владение танцами — достаточное, владение жестами и позами — хорошее (примечание: родовой опыт в швейном деле, отличный вкус в одеждах). Владение каллиграфией — хорошее, владение рисунком и росписью — достаточное. Важные и примечательные служения и поступки: ведение церемонии сожжения супруги префекта префектуры Регулата Закона и Порядка Сармана; ведение церемонии сожжения трагически погибшего септимарра Имперской Легаты; излечение тяжёлого спинного недуга у купца высокого денежного достоинства (из Сунгкомнаасы); излечение от шейных болей многих Сунгов; четырёхлунное служение Легате на Восточных землях (Второй Восточный Доминат).

Сводное мнение наставниц о предполагаемых местах служения Сунгам: Имперская Легата (боевые части); больницы для добрых Сунгов хорошего денежного достоинства; сестра, отвечающая за траурные церемонии в больших городах.

Детей на данное время нет. Патрона на данное время нет. 809 год Э. И.

Было несколько примеров почерка (обычного и каллиграфического), оттиск стампа, несколько посредственных стихов (сочиненных в процессе обучения искусству речи), два ещё более посредственных рисунка (грифелем и тушью), маленькое замечание от одной из правдовидиц Сидны: «Спокойные, твёрдые жизненные принципы, характерные для андарианок. Не имеет склонности к разглашению всяких тайн, предпочитает скрытность и утайку, неохотно идёт на искренность в некоторых темах, тактична в разговоре», и курьёзный, весьма смешной документ, который неизвестно зачем прикрепили к делу — объяснительная главы стражи центральных ворот о том, что он в служебное время ушёл в термы дисциплария и был замечен там «на лечении» у Ваалу-Миланэ-Белсарры по её же настойчивой просьбе, поскольку это требовалось «для обучения стальсам, массажам и прочим терапиям», правописание сохранено. Леенайни раньше как-то не замечала его и с весёлой живостью перечитала несколько раз; потом до неё дошло, что эту одинокую бумажку кто-то из наставниц всунул не смеха ради, а для полной характеристики дисциплары, мол, принципов она спокойных, строгого андарианского воспитания, но ничто из удовольствий ей не чуждо. Тут Леенайни вспомнила, как краем уха слышала о склонности Миланэ заманивать львов, преимущественно стражей, в термы дисциплария под вроде бы серьёзным предлогом… Правда, Леенайни и не знала всей правды: Миланэ и в самом деле звала львов в термы именно ради обучения стальсе, потому как она должна была знать не только анатомию и энергетику самки (подруги-дисциплары с величайшим удовольствием-то ходили к ней на сеансы), но и самца; конечно, при этом львы вздумывали себе всякое, но Миланэ мягко, но непреклонно отбивалась, и не захотела сопротивляться лишь раз. Так что мысли Леенайни о скрытной тяге к интимным развлечениям у Миланэ хоть и имели веские основания, но на самом деле не отвечали действительности. Все домыслы подруг и наставниц о скрытой тяге Миланэ к разврату (что само по себе спокойно воспринимается сестринством Ашаи) были именно домыслами; Миланэ знала о них, но не спешила что-либо отрицать, ибо это могло вызвать насмешки и даже обвинения в лицемерии.

Самое обычное, даже безликое личное дело. Неплохая дисциплара, но явно ничего выдающегося. Да и по сути, её Леенайни знает хуже всех, лишь больше по рассказам тех, кому доверяет. Несколько бесед и пара совместных работ в экзане не в счёт.

Но дело Миланэ оказалось у неё на столе по нескольким причинам. Во-первых, остальные дисциплары, у которых состоится Приятие в этом году, попросту не подходят по многим причинам: то влиятельный и богатый род, то ненадёжный, ветрено-смешливый характер, то особые умения, на которые уже ждут во множестве мест Империи, и так далее и тому подобное. Во-вторых, Леенайни втайне завидовала всякой Ашаи с отличной игнимарой, ведь у самой-то не ахти, и считала, что в её случае это будет очень полезным. В-третьих, почти полное отсутствие всяких проступков и вольностей во время обучения говорило об ответственности и страхе любым образом опорочить своё имя, а это на руку Леенайни.

Кроме того, с одной стороны, Миланэ ей чем-то симпатична, но с другой стороны — совершенно не нравится; первое чувство было вполне разумным, рациональным, плодом размышлений-сопоставлений, тщательного выбора из доступных вариантов. Второе возникало из созерцания её портрета на светотипе; острые, чуть асимметричные черты мордашки, цельная, внутренняя строгость во влажных глазах, даже узкий нос и подведенные чёрные полоски от глаз к шее (на Совершеннолетие принято раскрашиваться), странное, глубоко скованное, хищное бесстрашие (или же бесстрашная хищность), что тихо скользило по её юному, семнадцатилетнему облику — всё это внушало то ли непонятные опасения, то ли даже плохо объяснимый испуг. Какие-то слишком противоречивые чувства.

Статус Ашаи — всё, что есть у Миланэ, и она ни за что не захочет утрачивать его; Миланэ сделает всё, чтобы сохраниться в сестринстве; её небогатый род не сможет вмешаться, поднять шум или защитить свою дочь, да и высоких покровителей у неё нет. Всё это говорило «за». Но казалось, Ваалу-Миланэ что-то таит в себе, неизвестное; с одной стороны, именно это и нужно Леенайни, с другой — настораживало и пугало.

— Не знаю, не знаю насчёт тебя, не знаю. Миланэ, да. Род Нарзаи, да. Андарианка. Не знаю, брать ли тебя в игру…

В таких случаях совершенно логичным было бы использовать какой-нибудь способ предсказания. Но Леенайни слаба в мантике, она знает, что предсказательница из неё никакая, потому не надеется на мантику и не слишком верит ей, считая, что каждая душа сама шьёт свою судьбу.

Осторожно отложив в нерешительности дело Миланэ, Леенайни значительно бойчее-веселее взяла дело удобной и хорошей во всех смыслах Ваалу-Амариссани.

Ваалу-Амариссани, рождённая 787 года Э. И., городок Верхний Мас, провинция Дэнэнаи. Родное место на момент Совершеннолетия — городок Верхний Мас, провинция Дэнэнаи. Оглашённая прайдовая принадлежность — не оглашена. Наставница — с. с. Ваалу-Нолиана, Верхний Мас, Дэнэнаи (примечание: известная старшая сестра, Ашаи высоких достоинств, одна из лучших воспитанниц Айнансгарда своего года, крупная мастерица фармации и каллиграфии). Происхождение: простое, сословие чиновников среднего ранга. Отец, дед по отцу — истинные Сунги, Дэнэнаи. Нишани по отцу — истинная Сунга, Северный Ашнари. Мать, дед по матери, нишани по матери — истинные Сунги, Дэнэнаи. Вывод по родословной: истинная Сунга. Денежное достоинство рода: среднее.

Наследственных болезней — нет, увечий и уродств, несовместимых с достоинством Ашаи-Китрах — нет. Отношение к сестринству Ашаи-Китрах и вере Сунгов — радостное, слегка экзальтированное. Прохождение испытания правдовидицей перед Церемонией Совершеннолетия — успешное (примечание: с некоторыми допущениями и оговорками, см. стр. 4). В низменных и недостойных поступках не уличена, имела несколько замечаний от наставниц, будучи сталлой в Сидне.