Впоследствии П.М. Третьяков очень внимательно следил за творческим развитием Шишкина и старался приобретать его лучшие работы. И, несмотря на то что со временем он все чаще сталкивался с конкуренцией других собирателей, в его собрании художник был представлен целым рядом значительных картин. И «Рубка леса» вполне закономерно пополнила его коллекцию, хотя точно неизвестно, когда именно приобрел ее Третьяков.

Лесная глушь. 1870

Бумага желтая, графитный карандаш, растушка, тушь, перо, кисть, белила. 37,2 х 54 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Нужда в деньгах у Шишкина при растущем семействе была большая, и он исполнял немало заказных работ, чаще всего - рисунки пером и карандашом, литографии. В живописных произведениях Шишкин, учитывая пожелания заказчиков, нередко варьировал мотивы своих работ, созданных в Германии и Швейцарии, как, например, в картине «Швейцарский пейзаж» (1866), написанной для казанского коллекционера А.Ф. Лихачева. Вероятно, в связи с этим в творчестве Шишкина конца 1860-х годов возникают реминисценции его заграничных художественных впечатлений. К ним относятся, в частности, небольшие пейзажи с фигурами - «Прогулка в лесу» (1869), «Пейзаж с гуляющими» (1869), исполненные в стиле сентиментальных «прогулок», характерных для мастеров дюссельдорфской школы.

В то же время заметно его стремление насытить типовые композиции пейзажно-жанрового характера внешними национальными приметами - сделать их наглядно «русскими». Так в пейзажах «В роще» (1869), «За грибами» (1870), «Вечер» (1871) и др. появляются фигуры крестьян, идущих или занятых обыденными делами, «существующих» как органичный мотив в комплексе пейзажного образа, - в этом, несомненно, был отголосок венециановской традиции. В лучших работах этого ряда он достигает подлинной образности воплощения русского пейзажа и целостности слияния с ним человека - к таким полотнам относится «Речка Лиговка в деревне Константиновка под Петербургом» (1869).

Этапным событием в жизни Шишкина стало знакомство с И.Н. Крамским. «Кажется, ни один человек не имел на Ивана Ивановича такого сильного, долгого и благодетельного влияния, как Крамской... Он говорил, что со смертью Крамского он лишился незаменимого художественного критика, который всегда умел и ободрить, и остановить вовремя, и всегда указывал именно тот путь, по которому надо было идти», - писала племянница художника А.Т. Комарова46.

На покосе в дубовой роще. 1874

Холст, масло. 103 х 167 см

Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан, Казань

Вместе с Крамским Шишкин в начале 1870-х годов присоединился к процессу создания Товарищества передвижных художественных выставок (ТПХВ) и стал одним из его учредителей. И в этом новому объединению чрезвычайно повезло, потому что никто так, как Шишкин, не был готов и способен утверждать в это время национальный пейзаж как важную сферу реалистического искусства и русской живописной школы в целом. В октябре 1870 года Шишкин подписал устав ТПХВ и в 1871 году участвовал в первой выставке Товарищества, с которым теперь будет связана вся его творческая жизнь. Не входя в правление Товарищества (лишь однажды в 1878 году он был избран кандидатом в члены правления), он тем не менее во всем был горячим сторонником его деятельности и всегда отстаивал его интересы. В числе основателей Товарищества он утверждал новое русское искусство и, главное, его понимание русским зрителем.

На первой выставке ТПХВ Шишкин экспонировал картину «Вечер» (1871) и одну из своих этапных картин начала 1870-х годов - пейзаж «Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии» (1872). Шишкин первоначально представил ее на конкурс ОПХ, где получил первую премию.

Материал для этой картины он собирал в Елабуге летом 1871 года. Именно в этом произведении можно отыскать истоки эпических форм шишкинского пейзажа. Здесь его «лесная» тема приобретает особое смысловое наполнение. Хвойный лес выступает как символ красоты и мощи родной художнику елабужской природы и шире - русского пейзажа. А мачтовый сосновый лес у Шишкина - это «аристократия» лесного царства. В этой работе особенно чувствуется развитие образа природного мира как целостности, во взаимосвязи всех его компонентов - воды и земли, неба и леса, птиц и животных (здесь у Шишкина появляются медведи, которые, несомненно, предвещают тему картины «Утро в сосновом лесу»), И.Н. Крамской, в мастерской которого Шишкин заканчивал картину, характеризует ее в письме Третьякову как «одно из замечательнейших произведений русской школы». То же он сообщает и Ф. Васильеву: «Шишкин, оставаясь все-таки самим собою, до сих пор еще не сделал ничего равного настоящему. Это есть чрезвычайно характеристическое произведение нашей пейзажной живописи... Лучшей вещи он не писал»47. Картина с передвижной выставки сразу была приобретена П.М. Третьяковым (теперь уже за 1500 рублей).

Первый снег. 1875

Холст, масло. 140 х 220 см

Киевский музей русского искусства

Несклонный к общественной деятельности и идейным выступлениям, Шишкин нашел в лице Крамского человека, который «озвучил» бродившие в нем мысли об искусстве, его целях и возможностях, придал ясность его убеждениям. По словам А.Т. Комаровой, «Иван Иванович шел за Крамским с закрытыми глазами, и почти до конца все взгляды Крамского оставались и его взглядами»48.

Крамской же считал Шишкина художником европейской значимости и желал для него такой славы. В 1876 году он писал Шишкину из Парижа: «Если бы Ваши вещи были в Салоне... Вы были бы здесь не только замечены, но и нечто большее. Говорю Вам, поставьте здесь Ваш какой-нибудь лес, сосны или что-нибудь крупное, и весь Салон сядет на задние ноги... Только истинная оригинальность и может быть здесь замечена! А у Вас она есть, не заимствованная, не покупная и не взятая напрокат... Я Вас люблю и уважаю как художника, ставлю Вас высоко, и мне обидно, что этого не ценят, надо что-нибудь сделать для этого»49.

Дружба с И.Н. Крамским и К.А. Савицким в 1870-е годы занимала большое место в жизни Шишкина. Отношения между семьями художников были почти родственными - С.Н. Крамская и К.А. Савицкий были крестными детей Шишкина - Лидии и Константина. Продолжая традицию, сложившуюся в Артели художников, два лета Крамской, Савицкий и Шишкин с семьями провели вместе на этюдах. В 1872 году они жили под Лугой на станции Серебрянка. Все работали с жаром, и особенно Шишкин. А.Т. Комарова описывала его работу на этюдах так: «Облюбовав этюд, он обыкновенно расчищал кустарники, обрубал сучки и отгибал деревья, - чтобы ничего не мешало ему видеть выбранную им картину; потом устраивал себе сиденье из сучьев и леса, делал идеальный по простоте и удобству мольберт и располагался как дома»50.

В письмах Ф. Васильеву из Серебрянки Крамской, внимательно наблюдавший за работой Шишкина, делает глубокий анализ его творчества начала 1870-х годов. Он пишет: «Шишкин нас просто изумляет своими познаниями, по два, по три этюда в день катает, да каких сложных, и совершенно оканчивает. И когда он перед натурой... то точно в своей стихии, тут он и смел, и ловок, не задумывается: тут он все знает... Я думаю, что это единственный у нас человек, который знает пейзаж ученым образом, в лучшем смысле... Но что бы это было, если бы у него была еще струнка, которая могла бы обращаться в песню. Ну чего нет, того нет: Шишкин и так хорош... Он все-таки неизмеримо выше всех взятых вместе до сих пор».