Кейн стоял, повернувшись спиной. Линия загара низко на бедрах и светлая узкая полоска на крепкой округлой заднице бросались в глаза. Судя по контрасту в тоне кожи, похоже, он загорал сильнее Мики, а может, его кожа сама по себе была бледнее, чем у него, поэтому и разница была заметнее.

- Пялишься на мою задницу? - спросил он.

Я подняла взгляд и увидела, что он смотрит на меня через плечо. Кейн был почти лысым, но вовсе не потому что потерял свои волосы, а потому что сбрил их до короткого черного пушка. И от того, как выглядели его волосы, когда были настолько коротки, я была почти уверена, что они завились бы, если бы отросли. На лбу были две залысины, а между ними вдовий пик, отчего снова начинаешь задумываться: эта прическа - вынужденная мера при облысении или дань моде. Без волос обострились черты лица, давая заметить, что он был привлекателен, почти красив, тем более для роста больше 182 см.

(Вдовий пик - линия роста волос на лбу в форме треугольника вершиной вниз. Признак наследуется генетически и является доминантным.)

- Да, похоже пялилась.

Я продолжала идти, фактически приближаясь к нему, но возможно, если я просто продолжу двигаться, то сумею не увязнуть в типичном для нас с ним упражнении в остроумии.

- Нравится то, что видишь?

- На самом деле я просто задумалась, загораешь ли ты сильнее Мики или просто настолько светлокожий, что линии от загара сильнее бросаются в глаза.

- А что, не нравятся линии от загара?

- Думаю, мне на них плевать.

Охранники, стоявшие ближе к нам, засуетились в душе, украдкой переводя взгляды от меня к Кейну. Они не должны были смотреть на него так, он не был им ни королем, ни принцем, ни кем-то еще в этом духе. Он был всего лишь любовником одного из наших любовников. Но они на него смотрели так, словно у него было достаточно сил, чтобы заставить их бояться или, по крайней мере, не желать вставать между нами. Технически, Ашер был правой рукой Жан-Клода, если говорить о вампирах, но, если честно, мы с Микой занимались большей частью обязанностей Ашера, и его значимость уменьшилась, отчасти благодаря его несдержанности, в большей степени, отчасти потому что он провел полгода в другом городе. А когда наконец вернулся, мы уже справлялись без него. Так отчего же охранники смотрят на Кейна так, словно попадание в его черный список может испортить им день?

Кейн повернулся, и я смогла проследить за линиями от загара. Прекрасный вид, но раздражительность, что всегда, похоже, довлела над ним, разрушала любое минутное очарование.

Ашер наконец-то нашел кого-то капризнее, чем он сам, а с Ашером было ой как нелегко. Как по мне, с Кейном было неоправданно много хлопот.

Он скользнул руками по своему телу, накрыл себя ладонью, массируя немного, демонстрируя мне, что ему есть куда расти. Я вскинула брови, собираясь уйти. Я здесь закончила.

- Тебя задевает то, что ты можешь смотреть, но не трогать? - спросил Кейн с язвительностью в голосе, что частенько у него проскальзывала.

Это заставило меня остановиться и оглянуться на него.

- Извини?

Он ласкал себя руками под струей воды в душе, почти мастурбировал.

- Наконец встретить в городе мужчину, которого ты хочешь, но который не хочет тебя. Каково это, Анита?

Я захохотала, не удержалась. И это было неверным действиям, если мне хотелось разойтись мирно, большинству мужчин не по нраву быть обсмеянными, когда они обнажены и так помпезны, а Кейну вообще это не казалось забавным.

Он перестал сексуально надувать губки и нахмурился на меня.

- Ты уверена, что можешь управлять всеми вокруг с помощью того, что у тебя между ног, но нашелся тот, кому плевать. Меня интересует только член.

- Поверь мне, Кейн, ты не в моем вкусе.

Двое охранников выключили душ и поспешили протиснуться мимо меня в раздевалку. От них несло страхом, а им нечего было бояться. Кейн недостаточно хорош, чтобы быть одним из наших охранников, значит в честной драке они бы его сделали, так откуда же это ледяное ощущение паники?

- Но тебе нравится член.

- Мне нравится член, когда он принадлежит правильному человеку. И раз ты поднял такой шум за моногамность с Ашером, думаю, должен как никто другой понимать это.

Еще двое охранников выключили душ и исчезли, и это слово очень верно отражает суть. Они предчувствовали драку, и не важно с каким исходом она будет, это на них отразится. Они не должны были вести себя так, это значило, что я упустила что-то важное в отношениях между Кейном и охранниками, только вот что?

- Ашер сказал, тебе нравятся мужчины.

- Нравятся, но не все, а сейчас у меня появилось и парочка любовниц, так что я изучаю свои возможности и без члена, - последнее я произнесла с улыбкой, потому что это была очень странная беседа, тем более с Кейном. И очевидно самая продолжительная, что у нас с ним когда-либо была.

- Мне нужно увидеться с Микой, приятно тебе помыться.

Я буквально была уже в дверях, когда он сказал нечто, заставившее меня остановиться:

- Сколько же ликантропов надо было перетрахать ночью, чтобы с ног до головы уделаться в этом?

Я нахмурилась.

- Это не твое дело, но я призвала зверя Домино, чтобы спасти ему жизнь. Такое вынужденное обращение может быть жестким и грязным.

- Милая история, но будь это правдой, ты не была бы покрыта спермой вперемешку с соками Домино, что даже охранники не признали тебя.

- Я конечно знаю, что любая история при пересказе раздувается, но я провела в душе всего час, а ее уже так приукрасили.

- Ты все отрицаешь?

- Да, но откровенно говоря, даже если бы я захотела устроить буккакэ-вечеринку со всеми своими любовниками-оборотнями, какое тебе до этого дело?

- Твоя развращенность продолжает меня удивлять, Анита, только и всего.

- Это ты был тем, кто ласкал себя в душе, пытаясь задержать меня представлением. Повтори-ка еще раз, кто из нас развращен?

Повеяло его гневом, подобно горячему ветру, с показавшимся над ним зверем. Я ощущала гораздо больше жара, гораздо больше силы по сравнению с последней его вспышкой ярости, при которой присутствовала.

- Твоя сила возросла, Кейн. Отчего?

- Догадайся, - ответил он и был настолько доволен собой, словно знал, что, что бы там ни случилось, мне это не понравится.

- Понятия не имею, и мне правда нужно увидеться с Микой перед встречей с ФБР, так что у меня нет времени играть с тобой в "20 вопросов".

- Давай тогда сыграем в "Свою игру", - предложил он.

- О чем ты, Кейн?

- Категории: вампиры, ликантропы, любовь. Выбери одну.

Я прищурилась, глядя на него, но ответила:

- Я не собираюсь играть с тобой, Кейн. Либо скажи мне, либо нет.

- Ты не развлекаешь.

- Тебя - нет, и у меня правда нет времени на это дерьмо.

Я вошла в раздевалку.

Внутри никого не было, остались лишь разбросанные полотенца. Даже пара забытых кроссовок опрокинуты на бок, словно люди в такой спешке покидали комнату, что не проверили, все ли они забрали.

Почему они так убегали? Какого черта происходит? Почему Кейн так доволен собой? Черт, я должна знать. Я едва не повернула обратно в душевые, но Кейн избавил меня от этого. Он вошел в раздевалку, все еще мокрый, словно не потрудился даже вытереться полотенцем.

- Какое самое сакральное действо может сделать вампир для оборотня? - спросил он.

-Я не знаю, - ответила я.

- Ой, да брось, как называют ликантропа, принадлежащего вампиру?

- Питомец?

Он нахмурился на меня.

- Просто скажи мне, Кейн, эта прелюдия становится чертовски утомительной.

- Что вампир делает во имя любви и силы?

Теперь я тоже нахмурилась.

- Делает кого-то своим человеком-слугой.

- А если этот кто-то не человек?

Я всмотрелась в его темные глаза, в его самодовольное лицо.

- О черт, Ашер сделал тебя своей гиеной зова.

- Та-дам, ты выиграла!

- Черт, Кейн, Нарцисс слонялся за Ашером почти два года, чтобы тот сделал его своим зверем зова. Ты не один из самых сильных гиен в вашей группе. Твоя сила возросла, конечно, но Ашер не получил столько же, сколько ты.