— Вернуть… призраку?

— Вернуть на место, где умер ребёнок. Или к её могиле. Просто избавься от него. И обещай мне, что никогда больше не встретишься с этим человеком.

— Не думаю, что всё так просто.

— Всё просто, — настоял он. — За нарушением правил следуют последствия. Ты знаешь.

Его строгий тон пробудил во мне желание защищаться.

— Но я не нарушала правила…

— Держись подальше от тех, кого преследуют, — напомнил он. — Если они ищут тебя, уходи, поскольку они представляют ужасную угрозу и не заслуживают доверия.

Я подумала о том, как Девлин спал в моём кабинете, истощая энергию. Я не осмелилась рассказать папе об этом.

— Ты не должна позволить этому человеку войти в твою жизнь, — предупредил он. — Не искушай судьбу.

— Папа́…

— Выслушай меня, Амелия. Есть сущности, которые ты никогда не встречала прежде. Силы, о которых я даже не осмелюсь заговорить. Более холодные, сильные и голодные создания, чем ты можешь себе вообразить.

У меня перехватило дыхание.

— О чём ты говоришь? Ты имеешь в виду… призраков?

— Я называю их иными, — сказал он, и я никогда ещё не слышала так много страха и отчаяния в человеческом голосе.

Иные. Моё сердце стучало с мучительной болью.

— Почему я не могу их видеть?

— Будь благодарна, что не можешь, дитя. Убедись, что не впустила их в свою жизнь. Как только дверь откроется… её нельзя будет закрыть.

— Ты видел их, папа́? — прошептала я.

Он закрыл глаза.

— Да. Я видел их.

Глава 8 

Иные — более холодные, сильные и алчные существа их всех, которых я когда-либо встречала. Такое описание не могло не пугать. И все же даже по пути домой, у меня не получалось отделаться от вопроса, почему именно сейчас наступило время для подобного открытия. Почему папа́ только теперь заговорил со мной о другой разновидности призраков, которых я не могла видеть?

Он боится силы запрета, притяжения табу? Хочет напугать, чтобы я держалась подальше от Девлина?

Возможно, план сработал, если бы только на следующий день мне не позвонила Камилла Эшби.

По крайней мере, так я себя уверяла.

Камилла не только мой нынешний работодатель, но ещё и одна из самых влиятельных людей со связями в Чарльстоне. Помимо поста в университете Эмерсон она входит в совет почти каждой городской ассоциации по консервации. Её признание — золотая жила для моей деятельности. Поэтому, когда она позвонила и попросила о встрече на кладбище, я прекрасно понимала, что ей нельзя отказать.

Меня тревожила новая встреча с Девлином — особенно после предупреждения папа́ — но мне удалось убедить себя, что он не мог истощить мою энергию во время сна в кабинете. Лишь призраки питаются человеческой энергией, а Девлин не призрак. Он человек из плоти и крови, красавец с мрачной харизмой. Слабость, которую я испытываю в его присутствии, вызвана ни чем иным как физическим проявлением моего влечения к нему.

Да, он меня привлекал. Теперь я могла это признать, хотя и никогда не рассказала бы об этом папа́. Задумчивый взгляд и таинственное поведение — мощный дурман для такого одинокого романтика, как я. Несмотря на то, что Девлин жил в двадцать первом веке, он обладал аурой старого мира. Опьяняющая смесь Байрона, Бронте и По с современной ноткой.

И так же как у вымышленных героев названных авторов, у него был смертельный изъян. Его преследовали призраки.

По понятным причинам его призрачная девочка произвела на меня сильное впечатление, но теперь мои мысли обратились к женщине. Для меня до сих пор оставалось загадкой, какие отношения связывают её с девочкой. Я чувствовала дистанцию между ними, непонятную разобщённость, которая, казалось, не свойственна материнской связи. Она выглядела больше охранником, чем защитницей.

Это всё очень таинственно, и у меня накопилось множество вопросов. Почему девочка пришла в мой сад одна? Если она оставила кольцо специально для меня, то что это значит? И прав ли папа́? Должна ли я найти способ вернуть его?

Теперь, спустя какое-то время после её визита, мысль об общении с призраком не пугала, как раньше. И это само по себе довольно страшно: я обдумывала мотивы, толкнувшие её на попытку связаться со мной, как нечто повседневное. Ещё сильнее тревожило, что часть меня хотела узнать, что ей нужно, а не укреплять защиту против незваных гостей.

Видимо, как и при любом кошмаре, дневной свет лишил случившееся силы, и верх взяло естественное любопытство. Пришлось снова и снова напоминать себе правила номер один и четыре: «Никогда не позволяй призраку понять, что ты его видишь, и не соблазняй судьбу».

Если бы я только соблюдала эти правила. Если бы только послушалась предупреждения своего отца…

Но этим благоухающим летним днём было совсем не сложно отпихнуть в сторону ранние опасения, проходя мимо ряда припаркованных на краю дороги патрульных автомобилей и машин без опознавательных знаков.

«Дубовая роща» удалена от проезжей части. Когда-то к воротам вела торёная тропинка, но колея давным-давно заросла густым клубком кустарника, виноградных лоз и тернистой юкки^[15], которую первоначально высадили около некоторых могил, чтобы не дать духам бродить по кладбищу. За долгое время колючая растительность расползлась за стены и теперь уже мешала потенциальным нарушителям, а не призракам, хотя, как видите, не остановила убийцу.

Сбросив сандалии, я потянулась через всё сидение за ботинками. Никогда не устану от прогулок по старинным кладбищам, хотя они и хранят скрытые опасности. Осевшие могилы и упавшие надгробные камни становятся прекрасным убежищем для ромбического гремучника^[16]. Папа́ когда-то сказал мне, что нашёл целое гнездо на небольшом кладбище около Тринити. За один день он убил двадцать три змеи.

Во время уборки мне часто попадаются всякого вида змеи, ящерицы и тритоны. Заурядные ползучие гады меня не пугают; я почти не обращаю на них внимания. Но ядовитые змеи и пауки заставляют глядеть в оба. Смотря под ноги, я прошла через высокие сорняки к воротам.

На воротах стоял полицейский в форме, я назвалась. Так как на встречу я приехала заранее, а Камиллы нигде не было видно, я попросила Девлина.

— Он ждёт меня, — сказала я полицейскому.

— Вы эксперт по кладбищам? Ворота открыты. Ходите по тропинкам и не заходите за огороженные участки.

Я кивнула.

— Можете подсказать, где я могу его найти?

— Нет, но здесь довольно тихо. Покричите. Он обязательно вас услышит.

Поблагодарив его, я прошла через тяжёлые железные ворота и остановилась осмотреться. Я не увидела Девлина или кого-либо ещё, но не собиралась нарушать торжественную тишину кладбища криком. Папа́ учил меня вначале рассмотреть каждое кладбище, как будто я гость. Уважай мёртвых, уважай их владения. Ничего не забирай и не оставляй.

Я подумала о корзине с ракушками и гальками, которую собрала в детстве на святом месте в «Розовом холме». Я никогда не рассказывала отцу о той «краже», как умолчала о произошедшем в кабинете. Папа́ не единственный, у кого есть тайны.

Облака заволокли солнце, и по могилам пронёсся желанный бриз, неся с собой отдалённый шум беседы где-то со стороны стен: видимо, именно там полиция сконцентрировала свои усилия по поиску. Я опустилась на мшистый камень, чтобы перевязать шнурок, и на тропе раздался женский голос, сопровождаемый более низким знакомым баритоном.

Отчего от простого звука его голоса мне становилось так неуютно, я не понимала. Первым порывом было поспешно уйти, прежде чем он меня увидит. Вместо этого я проигнорировала внутренний голос и осталась на месте; позже я расценила это решение как поворотный момент в моих отношениях с Девлином. Скоро я пойму, что это был момент, когда дверь, о которой меня предупреждал папа́, открылась немного шире.

Глава 9 

Близость Девлина застала меня врасплох, и потребовалась секунда, чтобы узнать голос Камиллы Эшби, и ещё секунда на понимание, что я, возможно, подслушиваю личный разговор. Но даже тогда я не дала знать о своём присутствии, но стала медленно перевязывать шнурок.