*

Кристоферу очень хочется знать, где он ошибся. Когда впервые увидел обреченные, но холодные глаза Тамары Анарсвиль? Когда выжил после Сербии? Или, может быть, когда согласился стать крестным белого ангелка? Моментов, когда он мог совершить эту самую ошибку, много. Важно не это, а то, что все привело к самым худшим последствиям, которых он успешно избегал все эти чертовы месяцы.

Кайрен Валгири истекал кровью и корчился от невыносимой боли в постели. Глухо постанывая сквозь сцепленные зубы, а вырвавшаяся из-под контроля магия снова и снова била по стонущим стенам особняка. Эбот рвал на себе волосы и извел весь запас сыворотки от яда Амикуса. Маркус валился с ног от усталости, но продолжал делиться своей магией с братом, и вдвоем с женой они вытягивали из него столько боли, сколько могли. Но этого было слишком мало. Отравленная пуля угодила прямо в сердце и расплавилась, за несколько секунд прогнав яд по венам. Она с бешеной скоростью распространилась по всему телу и начала медленно разъедать тело оборотня. Вытащить эту заразу из него было уже невозможно.

Продолжалось это уже несколько часов, и с каждой минутой самоконтроль альфы давал новую трещину. Готфрид напряженно вслушивался в его сдавленное рычание и ждал той минуты, когда на пороге появится слетевший с катушек Дагура. А в том, что это случится в ближайшие сутки, он не сомневался. Валгири все еще держался, но это был вопрос времени, пока не рухнет последняя ментальная стена, отделяющая оборотня от Небесного...

Они не ждали этого удара, и в том целиком была вина Криста. Гор со своими волками был в Австрии и затягивал петлю на шее Понтифика. И они с Валгири должны были присоединиться к нему, когда пришла весть о нападении на клан Седрика Редмара. И это не остановило бы Кайрена, если бы там не были Маркус и Диана. Они рванули на помощь, где ждал охрененный сюрприз в лице двух взводов, в одежде без опознавательных знаков и до зубов вооруженных оружием с ядом Амикуса.

Это была резня. Хорошо спланированная и мастерски исполненная, если бы они не пришли на помощь. У Криста до сих пор заживали раны и ныли регенерирующие кости плеча и ребер. Это еще не считая пять огнестрельных и два ножевых ранения. А тогда на это не было времени обращать внимание. Зато он в очередной раз убедился в том, что Кайрен Валгири был идеально создан для Дагуры.

Альфа рвал людей на куски когтистыми лапами и выгрызал их глотки. Он бил всей своей магией и смел в песок два квартала города Редмара. Его рев разносился над дерущимися и прижимал к земле своей силой. Злой, как дьявол, и со слипшейся от крови шерстью, он скалил клыки и, не обращая внимания на свои раны, крошил тела в пыль. Эшбен горел и рушился на глазах. Многочисленные трупы заполнили улицы, окрасив их алой кровью. А над всем этим хаосом, под свист пуль кружила Диана и обрушивала всю свою мощь на нападающих. Она зависла над своим мужем и, прикрывая его спину, рвала своими когтями любого, кто смел подойти к ним.

Схватка накалялась до тех пор, пока не перешла в уцелевшие кварталы города. Где со своими волками Седрик защищал своих людей и раненных членов стаи. Он весь измазался в крови, но ободранная местами шерсть совершенно не мешала ему драться. На него накинули сеть из зачарованного серебра, и оборотень взвыл от боли впивающихся в тело сотни острых игл. Он уже терял сознание, когда Маркус мощным ударом магии отшвырнул пятерых окруживших Редмара коммандос. Это и стало причиной того, что он потерял Диану из виду. Всего лишь на несколько минут, но этого хватило, чтобы пропустить снайпера, засевшего за рухнувшими стенами мэрии. Зато тихий и уверенный щелчок, с которым винтовку сняли с предохранителя, услышал Кай. Он среагировал мгновенно и, вырвав Диану из воздуха, зашвырнул к себе за спину в ту же секунду, когда раздался выстрел. Он только пошатнулся и тут же поднял оскаленную морду. Взглянув прямо в глаза застывшего в шоке снайпера, он резко вскинул обе когтистые лапы, и мощная неконтролируемая ядовито фиолетовая волна накрыла все улицы. Она буквально впилась острыми клыками в напавших и, выкручивая их тела, потащила вон из разрушенного города. Ломая их кости и с противным звуком разрывая орущих от боли людей. Кай держал ее до тех пор, пока не начали покрываться трещинами уцелевшие здания. Обломки стен и скрученный металл с шумом и треском последовали за телами людей. Весь этот мусор подняло над развалинами и, смешав в месиво из кровавых ошметков, закинуло далеко за пределы города.

Кайрен облизал кровавую пасть и, пошатнувшись, начал оседать. Вскрикнувшая Диана еле успела поймать его и с ужасом уставилась на разлагающееся тело своего альфы. Кайрен хрипел и выгибался в ее руках. Скалясь от боли и захлебываясь собственной кровью, которая начала превращаться в желтовато-зеленую гниль.

Они перенесли его в особняк Редмара, не решаясь отправиться в Блодхарт. Маркус выскочил за Эботом и уже через рекордные шесть минут ворвался в холл, за шкирку неся обалдевшего от скоростного перехода врача. Николас уже открыл рот, чтобы возмутиться, но шумно захлопнулся, когда и без того разгромленный особняк тряхнуло и выбило стекла всего второго этажа.

- Блядь, – выдохнул Эбот и, не проронив ни слова, стремительно кинулся в комнату раненного альфы.

Он был там все эти пять часов и пытался вытащить Кайрена, рвущего когтями мокрое от крови постельное белье под собой. У Кая был болевой шок, и он уже бредил, то теряя сознание, то снова приходя в себя. Тело, покрытое многочисленными отвратительными гнойными язвами, запустило процесс регенерации, чем еще больше довело стремительно ослабевающий организм. Сыворотка не помогла. Они пытались вытащить из него эту мерзость, но она черной паутиной распространилась по всему телу и вцепилась в него, словно клещ. Она сжимала его тело изнутри и ломала кости. Добралась до мозга и теперь разрушала его изнутри.

Анрис был очень далеко. Тамара была рядом с рожающей Эрикой, и весь Блодхарт стоял сейчас на ушах. А они были отрезаны от них здесь. Крист сжал кулаки и, не моргая, уставился на стремительно чернеющее небо сквозь разбитые окна. Он уже чувствовал напряжение, которое густело в воздухе и кровавым привкусом оседало на языке.

- Командир! – заорал коммуникатор голосом Стива, – командир, у нас проблемы!

- Что происходит? – совсем не вовремя подал голос Седрик Редмар и встал рядом с напряженным человеком.

- Писец к нам мчится, и скоро все случится, – пропел Готфрид и сорвал комм.

- Это не ответ, человек! – зарычала леди Ингрем и оскалила разом удлинившиеся клыки.

У нее шерсть дыбом начала вставать от спокойного и равнодушного тона Криста. Тот даже бровью не повел. Редмар с непониманием уставился на необычного человека и взгляд его стал жадным, когда увидел стремительно затягивающиеся раны. Он уже открыл рот, когда особняк тряхнуло в очередной раз. Настолько сильно, что пол зашатался под ногами. Крышу сперва вмяло вовнутрь, а потом буквально оторвало с приличным куском стены. Маркус с трудом успел закрыть собой закричавшую Диану и отшвырнуть подальше Эбота. Ворвавшиеся к ним оборотни в немом шоке уставились на того, кто в следующее мгновение влетел в полуразрушенную комнату.

Огромные серые крылья заслонили свет, и высокая мужская фигура, словно сотканная целиком из морозных ветров, опустилась у подножья кровати, на которой корчился от боли альфа. Босой, с растрепанными по загорелым плечам серебристо-белыми волосами и одетый в одни лишь белые хлопковые штаны. Он сложил свои подрагивающие рваные крылья и, тяжело дыша, потянулся к Кайрену. Но пальцы застыли на полпути, так и не решаясь прикоснуться к гнойным язвам.

- Ри...

Его голос хриплый и больной. Потому что каждая рана на его теле огнем горит на его собственной коже. А еле слышные стоны голодными псами вгрызаются в его сердце. Вместо золотых искр глаз, он смотрит в абсолютно белые и не может оторвать взгляд от посиневших губ, покрытых алой кровью. Она течет по подбородку и тлеющим ключицам. Он видит, как слабо бьется покрытое гноем сердце под ошметками мышц и пожелтевших костей. Седые волосы слезают вместе с кожей, оголяя череп, и повсюду кровь-кровь-кровь... Он задыхается от ее соленого запаха и чувствует, как вырывается на волю все его безумие, сдерживаемое все эти дни. Он снова утопает в ненависти и боли, не слыша собственного воя, что рвется из груди.