Умывшись, она сама смазала свое плечо мазью, оделась и заплела волосы в косу, насколько это позволяло отсутствие расчески и зеркала. Привычным жестом она сунула палочку в рукав блузки и ровно через десять минут уже стояла в гостиной перед Снейпом в полной боевой готовности.
– Долго собираетесь, – проворчал он. – Извините, в армии не служила и одеваться за минуту не научилась, – в тон ему ответила она. – Надолго меня запрут в этом клоповнике? – Точно не знаю, время покажет, – сказал Снейп. – А что я там буду делать, помимо охраны психованного портрета? – На свое усмотрение. Хотите – вышивайте крестиком, хотите – перекрашивайте стены в цвета британского флага. Также предоставляю вам полную свободу в деле по перевоспитанию обнаглевшего эльфа. Если в порыве гнева вы его нечаянно заавадите, думаю, вам это простят все, начиная с меня и заканчивая Поттером, который имел несчастье получить это недоразумение в наследство.
Диана улыбнулась. Снейп шутит – событие поистине незаурядное. Должно быть, он сегодня в сносном настроении, хотя и выглядит таким же не выспавшимся, как и она сама.
В доме на Гриммо в этот ранний час находились только Люпин и Молли Уизли. Римус, тепло улыбаясь, поздоровался со Снейпом, на что тот ответил весьма сухим кивком головы, а Молли, беспрерывно болтая, поминутно справляясь о ее самочувствии и полная энтузиазма откормить Диану как следует, повела ее наверх, где для нее была подготовлена комната, в которой летом жил ее младший сын Рон. Затащив ее в комнату и велев располагаться, миссис Уизли тут же вернулась в кухню, чтобы приготовить ей завтрак.
Диана огляделась. Комната была довольно чистой и хранила следы былой роскоши – высокие потолки с лепниной в виде переплетающихся змей, обои в цветах Слизерина, местами, правда, отставшие от стен, массивное резное бюро красного дерева, также украшенное изображениями змей, бронзовые канделябры в виде змеиных голов, вделанные в стены. Большая, когда-то роскошная кровать была изъедена короедом и покрыта скромным, хотя и довольно новым покрывалом. Видимо, миссис Уизли потратила много времени, чтобы привести эту комнату, похожую на склеп, как и весь дом, в более-менее жилой вид.
Странно, пока они поднимались сюда, Кричер так и не попался им на глаза, хотя раньше считал едва ли не святым долгом встретить ее в коридоре и пробурчать ей вслед что-нибудь вроде «паршивой полукровки» и «босячки». Может, и правда, кто-то в порыве раздражения укокошил это больное на всю голову существо?
Оглядев свое новое место жительства, Диана сразу же вышла и направилась вниз. В гостиной сидели Снейп и Люпин и о чем-то негромко переговаривались, к счастью, довольно спокойно. Краем уха она услышала имена «Шеклболт» и «Дамблдор», а также слово «охрана».
При ее появлении они оба замолчали, как видно, их разговор не был предназначен для ее ушей. Через несколько секунд неловкого молчания Снейп поднялся со своего места и, небрежно кивнув Люпину, решительно направился к выходу. Диана устремилась следом за ним. Уже держась за ручку входной двери, он обернулся в ее сторону и недоуменно приподнял бровь.
– Прежде чем вы уйдете… не знаю, когда мы еще увидимся, – пробормотала она, – я хотела еще раз поблагодарить вас за все. Если бы не вы… – она чувствовала, как щеки заливает румянец.
Холодные и бездонные, темные глаза Снейпа уставились прямо в ее зрачки, но сейчас его взгляд будто потерял всю свою пронзительность и казался каким-то отстраненным, погруженным в себя. С легкой насмешкой в голосе он произнес:
– Вы меня провожаете, будто на войну. Не волнуйтесь, собрания Ордена никто не отменял, и видеться мы будем довольно часто. – Это и есть война, – тихо сказала Диана. – Пусть пока только партизанская, но каждый из нас может погибнуть в любой день. – До свидания, миссис Шеппард, – он протянул ей руку для пожатия. От прикосновения его пальцев к своим Диана чуть вздрогнула. Странно, почему она раньше не замечала, какие у него красивые руки – узкая кисть, длинные белые пальцы, тонкие, чуть узловатые. И теплые, немного шершавые ладони. Она вдруг представила, как эти руки ласкают ее и сама испугалась своих фантазий. Поспешно высвободила руку и пробормотала: – До свидания…
Когда он исчез за дверью, она с шумом выдохнула и со словами «Фу, нимфоманка!» несколько раз хлопнула себя по щекам.
====== Глава 30 ======
Вечером в сопровождении Билла Уизли и Люпина Диана отправилась в «Дырявый котел» собрать свои вещи. Собственно, их было не так уж и много – кое-что из одежды, парадная мантия, аврорский плащ, книги, набор реактивов и приспособлений для проведения экспертизы в «полевых» условиях, да еще косметичка. Уменьшив все это до размеров грецкого ореха или почтовой марки, она побросала вещи в свою сумку и направилась вниз рассчитываться. Хозяин Том хотел, было, получить с нее деньги и за ту неделю, что она была сначала в плену, а затем у Снейпа, но Диана, с трудом удержавшись от того, чтобы показать ему «фак», напомнила, что именно благодаря его попустительству ее без особого труда уволокли прямо из этой богадельни. Владелец собрался спорить, но вовремя вспомнил о своей «беседе» с сотрудниками Аврората в лице Муди, да и стоящие за спиной Дианы с серьезными лицами Уизли и Люпин, про которого все знали, что он – оборотень, уверенности ему не прибавили.
Утром в понедельник она, как обычно, аппарировала в Министерство и решительным шагом направилась в Аврорат. Там ее встретили как-то странно – вроде и с сочувствием и в то же время настороженно, словно подозревая, не переметнулась ли она за время своего пребывания в гостях у Того-кого-нельзя-называть на его сторону.
Полдня она потратила на ожидание появления Шеклболта, чтобы узнать, когда она может снова приступить к своим обязанностям в его подразделении по охране премьер-министра, но дождалась только сову от него, с запиской о том, что ровно в три часа дня ее ожидает для важной беседы директор Хогвартса Дамблдор, пароль – «Малиновый чизкейк». Даже не попрощавшись с сотрудниками, Диана тут же вернулась в дом на Гриммо, чтобы переодеться.
В доме никого не было – как оказалось, стараниями Дамблдора Кричера перевели в Хогвартс, на школьную кухню, чтобы другие домовики могли за ним приглядывать, да приводить в порядок его свихнувшуюся за годы одиночества психику. Из еды в доме она нашла только пачку макарон да банку рыбных консервов. Махнув рукой на то, что вообще-то эти продукты мало сочетаются между собой по вкусу, она отварила немного макарон и торопливо умяла их, заедая первоклассными норвежскими сардинами в масле.
Пора было собираться. Идти в Хогвартс в аврорской форме она сочла не слишком уместным, поэтому вытащила из шкафа свою парадную мантию из тяжелого и дорогого сукна, почистила ее заклинанием и постаралась надраить до блеска серебряные застежки в виде змеек. Затем надела плотные брюки и свитер с глухим горлом, набросила мантию и аппарировала в Хогсмид.
Здесь было куда холоднее, чем в Лондоне. Ночью прошел сильный дождь, вершины дальнего хребта оделись инеем, а пронизывающий ветер откуда-то с северо-востока уже явно пах снегом. Несмотря на холод, школьный двор был полон детей, по обыкновению с воплями носившихся туда-сюда, а на квиддичном поле полным ходом шла тренировка. Школьные коридоры же были почти пустынны.
У Дианы мелькнула мысль навестить Снейпа в его подземельях (по ее расчетам, он должен был быть там), но взглянув на наручные часы, она отказалась от этой идеи – время показывало без трех минут три. И она решительно направилась к статуе горгульи, ведущей в кабинет директора. У самой двери в директорские покои она остановилась и уже занесла, было, руку, чтобы постучать, как дверь сама распахнулась перед ней, ей оставалось только войти.
Директор Дамблдор сидел на своем привычном месте, то есть за столом. На спинке его кресла восседал его роскошный малиново-оранжевый феникс, а чуть в стороне маячила мрачная фигура Северуса Снейпа.
– Добрый день, – пробормотала она, обращаясь одновременно к ним обоим. Директор поднялся ей навстречу. – Здравствуйте, Диана, – радушно сказал он, – вы отлично выглядите!
