Внешне всё было прекрасно, но только внешне. Перегнувшись через борт, я увидел, что ниже ватерлинии корпус покрыт толстым слоем ракушек и водорослей. Всё это надо было отчистить, но я решил заняться этим позже. Потом я осмотрел капитанскую — единственную на яхте каюту. Всё чисто. Кровать, столик и небольшой бар: будучи пираткой, Эмерлина любила выпить. Я осмотрел каюту и решил, что здесь я спать не буду: лучше уж на палубе. Слишком яркими были воспоминания об этом месте и слишком тяжела боль утраты. Я закрыл дверь и отправился к корме, к люку трюма. Когда я спустился, мне сперва показалось, что там почти не было свободного места, но это было не так. Арен явно не страдал недостатком трудолюбия, но вот аккуратности ему определённо не хватало. Судя по всему, он просто свалил большие деревянные ящики с продуктами в трюм через люк, и мне пришлось попыхтеть, растаскивая их по углам, и равномерно складывая вдоль бортов. В трюме сразу стало свободнее, и теперь я смог осмотреть его. Немного сыро, но чисто. У кормы был установлен хитроумный паровой двигатель. О назначении этой штуки я знал — она каким-то образом разгоняла яхту так, что никакое другое парусное судно догнать её не могло. Работала эта хрень на угле и воде и заправлялась на пятнадцать минут работы. Потом приходилось её чистить и заправлять снова. Ещё в трюме была небольшая стальная клетка со всевозможными причиндалами для фиксации сидящего в ней пленника. Когда я покупал эту яхту, клетки не было — это была прихоть Эмерлины. Она уверяла меня, что это вещь полезная и нужная, и даже иногда запирала меня там, и я не могу сказать, что это было противно или неприятно…

Я посмотрел на пару наручников и кандалов, валявшихся внутри решетки.

Да уж, это было весело…

— Ветер попутный, течение быстрое! Доберёмся в два счёта! — Арен просунулся головой в люк. — Ну как, еды нормально припас?

Я оглядел штабеля ящиков:

— Ещё бы. Теперь прямо хоть в кругосветное путешествие отправляйся.

— Ещё указания будут, капитан?

Я задумался. Нехорошо получается… всё же он сам вызвался помочь и я ему не командир.

— Не называй меня капитаном, ладно? Капитан «Непобедимости» — Эмерлина.

— Ладно. А как тебя называть?

— Ренаром. Просто Ренаром, и всё. Но не капитаном. Я и не капитан вовсе, а ты не матрос.

— Хорошо. Но яхта-то твоя. Я должен тебя слушаться.

— Арен, брось всё это! Не надо меня слушаться, не будет никаких приказов. Обычные дружеские отношения, давай?

— Ты предлагаешь мне дружбу?

Да, такими вещами не бросаются… Дружба для меня — это всегда серьёзно.

И если я кого-то называю своим другом, то это значит, что лис дорог мне.

И я верю, что он меня не подведёт. Сейчас мне казалось, что Арен славный парень и дружба с ним возможна. Но я никогда не заводил себе столь скороспелых друзей. Но всё же я решил рискнуть и ответил «Да».

Лис улыбнулся, подмигнул мне и исчез наверху. Я вылез из трюма и увидел, как Арен что-то ищет в каюте. Он вернулся оттуда с двумя удочками.

— Тогда на правах друга предлагаю порыбачить и устроить небольшое соревнование.

Я потёр лапы и лукаво улыбнулся. Посмотрел на него, как на девочку, которая с вопросом «Дядь, в нос хочешь?» подошла ко взрослому боевому псу. Помимо всех моих талантов по части добычи денег, я был первоклассным рыбаком. Один раз я даже участвовал в соревновании и определённо победил, но злые участники выбросили меня за шкирку, заявив, что я жульничал. Тогда мне стало невообразимо обидно за подобную несправедливость, и теперь я мог взять реванш в тесном кругу…

Я выхватил из его лапы удочку, нашёл в запасах провизии подходящую наживку и забросил крючок в воду. Не так резво, но не менее профессионально это же сделал и Арен.

Через четыре часа я был весь на нервах. Мой соперник откровенно вёл в счёте, и с каждой минутой его отрыв увеличивался. Сначала я думал, что всё дело в течении, поэтому предложил встать на якорь и попробовать посоревноваться в мастерстве ловли не на ходу. Арен легко согласился, и мы встали у берега под большим раскидистым деревом, которое наклонялось над водой. Пусть мы потеряем время, но я должен был выиграть честно хоть один поединок! Я проклинал себя за слабоволие, но на одну мою рыбину лис вылавливал три-четыре. Я начал было сомневаться в честности поединка, но Арен без вопросов показал мне абсолютно такой же, как и у меня, крючок и ту же наживку. Почему на его крючок рыба шла, а на мой нет, я не понимал. Палуба была уже просто завалена всевозможной рыбой, но я забыл обо всём, я потерял память, меня подловили на мою же гордость, и я не мог отступить…

И вот наконец мне стало везти. Я догнал Арена по количеству и перегнал по качеству. Теперь наша с ним рыбалка замедлила свой темп. Мы оба стремились поймать рыбину больше и жирнее предыдущей и, молча стоя на палубе, не сводили глаз с поплавков.

В листве нависшего над нами дерева раздалось тихое шуршание. Никто из нас не обратил на это внимания: мне казалось, что вся природа вокруг замерла в ожидании чьего-то реванша и чьего-то поражения…

Шуршание повторилось, но я так и не оглянулся, хотя следующему мгновению суждено было перевернуть всю мою жизнь…

Раздался хруст, и на палубу кто-то рухнул. Яхта качнулась.

Не выпуская из лап удочку, на крючке которой уже болтался жирный лещ, я обернулся на звук.

Перед нами, поправляя поясок юбки, стояла умопомрачительной красоты лисица…

В высоких сапогах, коротенькой юбочке, тяжёлом кожаном топике и длинных перчатках. Все части её костюма были чёрными и создавали ощущение брони. В их хорошо выделанной коже были вделаны металлические вставки, вполне способные остановить стрелу. Сама лисица выглядела очень ухоженной. Её густая, насыщенного рыжего цвета и потрясающе ровная шерсть переливалась на солнце, а чёрный наряд прекрасно подчёркивал атлетическую фигуру, длинные ноги и высокую грудь. Мордашка была такой милой и красивой, что хотелось упасть ей в ноги, лишь бы она улыбнулась. Красивенькие, закруглённые на конце ушки торчали из-под густых, длинных, чёрных волос, которые слегка развевались на ветру, создавая впечатление движения. Длинный пушистый хвост с белым кончиком медленно и элегантно покачивался из стороны в сторону. На поясе юбки болтались несколько непонятных продолговатых мешочков — то, что заставило меня широко улыбнуться. Большой, тугой, набитый явно золотом кошелёк. У меня уже чесались лапы опробовать своё мастерство на такой милашке, но потом я передумал.

— Привет, мальчики…

Её голос был мягким, немножко томным и ласкающим. Я дёрнул ушами, ловя каждый её звук.

— Сейчас вы снимите эту яхту с якоря и мы поплывём на северо-восток.

Я немного опешил. Нам надо было прямо, на север, и делать крюк из-за какой-то лисицы я не собирался. Тем более для совершенно незнакомой, непонятно откуда взявшейся лисицы, какой бы красивой она ни была.

— Боюсь, что придётся тебя огорчить, но мы плывём на север! — я постарался придать твердости своему голосу, но перед ней хотелось быть маленьким непослушным лисёнком.

— Нет, лисята, — последнее слово у неё прозвучало удивительно унизительно. — Сначала мы направляемся на северо-восток, а потом можете плыть куда угодно.

— И с чего это ты взяла, что мы туда поплывём?

— Потому что я так хочу, — её прямой и спокойный взгляд остановился на Арене.

— А мы не хотим. У нас дел по горло!

— Придется вам отложить ваши дела, ребята.

— Убирайся! — холодно и жёстко сказал Арен.

В лапах у лисицы что-то блеснуло, чиркнула сталь — и через секунду прямо мне в лоб смотрел небольшой складной арбалет.

Ну вот, половили рыбки…

====== Глава четвёртая. Наручники, кандалы и прочая атрибутика ======

Было время, когда я не боялся никакого оружия…

Мне угрожали ножами, кинжалами, мечами, булавами, даже пушками, но я нагло смотрел в глаза своему врагу и заявлял, что не боюсь смерти.

Это было уже очень давно…

Потом появилась Эмерлина, и я стал избегать старухи с косой. С тех пор как у меня появилась семья, я ощутил на своих плечах груз ответственности за двоих маленьких лисят. Я должен был воспитать их, сделать достойными продолжателями лисьего рода. Я, правда, не хотел, чтобы они встали на ту же дорогу, что и я, поэтому старался привить им честность и уважение к окружающим.