Это не игра, не снотворное и не сказка, где один поцелуй может вернуть принцессу к жизни.
Эл был мертв и этого уже не исправить.
И тогда Лайт закричал. Он кричал что-то, чтобы отвести подозрения. Что-то вроде: «Это Кира! Кира убил Эла и Ватари! Мы все умрем!», но настоящие эмоции были глубоко внутри и о них не было необходимости кричать на весь мир. Это было не больше, чем игра на публику. Может, он еще не до конца понял масштаб трагедии?
Он был Кирой. Он искусно манипулировал жизнями людей с помощью Тетради Смерти. Он знал, на что были способны Боги Смерти и то, что Рэм записала имя детектива в свою тетрадь. Эл безусловно был мертв.
Мертв. Мертв. Мертв.
Эта мысль словно кувалда ударила его в живот, и Лайт неожиданно задохнулся от резкой боли. Он, наконец, осознал. Тело, которое он держал на руках, больше не дышало. Лайт опустил глаза, уставившись на спокойное бледное лицо, которое уже ничего не выражало.
Сердце человека, который любил тебя больше жизни и хотел умереть на твоих руках — остановилось. Благодаря тебе. Сейчас Лайт в полной мере прочувствовал низость своего предательства.
Он хотел, чтобы Эл умер. Один из них не может жить, пока жив другой.
Лайт должен испытывать облегчение, ведь главное препятствие на пути Киры пало и никто больше не обвинит ни его, ни Мису.
А сейчас, когда мертвый Эл лежал в его руках…
Лайт никогда не видел смерти своих жертв, он только знал, что они послушно умирают, поэтому он не мог поверить, что все это на самом деле. Казалось, Эл сейчас откроет глаза и снова начнет твердить о процентах подозрения Лайта, все окажется очередной уловкой неординарного детектива и вернется на круги своя, поэтому Лайт даже встряхнул его, тихо бормоча:
— Рьюзаки… Давай уже, вставай… Открой же ты свои чертовы глаза, Рьюзаки!..
Не важно, кем был Эл — Белоснежкой или Спящей Красавицей — он продолжал лежать, подобно фарфоровой кукле.
— Лайт… — господин Ягами положил руку на плечо сына.
— Нет! — вдруг закричал Лайт, вцепившись в бездыханное тело и прижав его к своей груди. Мужчина тут же убрал руку и отступил назад.
— Д-давайте вызовем скорую, — дрожащим голосом предложил Моги.
— Я буду его сопровождать, — вызвался господин Ягами, покосившись на погасшие мониторы, а затем на сына. Тот дрожал, отчаянно сжимая запястье детектива, надеясь уловить пульс, но все напрасно.
Не то чтобы он был удивлен. Он знал, что все так будет.
Но не знал, что это будет настолько больно.
Где-то сзади засуетились. Кто-то вышел из комнаты, чтобы вызвать скорую помощь. Мацуда рухнул на колени, хватаясь за голову. Моги прислонился к стене, прикрыв рот руками.
Ягами Соичиро снова наклонился к сыну:
— Лайт… — мягко позвал он, словно разговаривая с маленьким ребенком. — Отпусти его. Скоро здесь будет скорая помощь. Ты можешь что-нибудь повредить.
— Я уже ничего не могу повредить. Его не спасти, — глухо ответил Лайт, не ослабляя хватки.
— Ты не можешь знать наверняка, Лайт, — подал голос Мацуда.
— Может, они смогут помочь ему… ну, воспользоваться дефибриллятором и запустить сердце…
Лайт стиснул зубы и задрожал от ярости. Ему хотелось сорваться на Мацуде, избить его за такую очевидную глупость. Он не хотел, чтобы к Элу прикасался кто-то, кроме него. Ни медики, ни полиция, никто.
Лайт почувствовал ком в горле.
«Мертвые не возвращаются к жизни».
Вне зависимости от того, сколько вольт пропустить через тело, если имя записано в Тетради Смерти, то ничего уже не вернет человека к жизни.
— Скорая помощь прибудет в ближайшее время, — устало сообщил Айзава, возвращаясь в кабинет и убирая телефон во внутренний карман пиджака. — Сказали, что не более, чем через пять минут…
Господин Ягами кивнул, встревоженно глядя на сына:
— Спасибо, Айдзава. Не мог бы ты сходить в диспетчерскую и проверить Ватари? Может, он все же жив?
— Конечно, начальник.
Моги вышел следом за коллегой.
— Лайт… — Мацуда поднялся на ноги и осторожно подошел к нему. — Может, еще не слишком поздно?..
Лайт снова задрожал, глядя в пол. Глаза начинали слезиться, но он не моргал. Отец стоял поодаль, видимо, не зная, что делать в такой ситуации. Всё это было просто ужасно — на их глазах погиб великий детектив, а его сын…
Он, конечно, понимал, что Лайт находится в глубоком шоке, но чтобы так прижимать к себе Рьюзаки, будто в эту секунду он потерял самого важного человека в своей жизни…
Господин Ягами посмотрел на часы:
— Полагаю, мне лучше пойти снять код безопасности, чтобы медработники смогли попасть в здание, — вздохнул он, выходя из комнаты.
— Подождите, начальник! — Мацуда бросился за ним, испугавшись оставаться в такой угнетающей и пугающей атмосфере.
Лайт остался один на один с телом детектива. Он нервно сглотнул, пробежался глазами по компьютерам, где застыло сообщение об ошибке, и мог поклясться, что слышал монотонный голос детектива у себя в голове:
— Какой нелепый отвлекающий маневр. Мы теряем драгоценное время. Хотя, надо сказать, всё это повысило моё подозрение касательно твоей причастности к делу Киры на сто процентов.
Лайт зажмурился и замотал головой, всеми силами желая заткнуть Рьюзаки, но разве он не сделал это пару минут назад?
Эл уже замолчал. Раз и навсегда.
Айдзава вернулся в кабинет и огляделся:
— Где начальник?
— На первом этаже, — пробормотал Лайт, не оборачиваясь.
— Лайт? — Айдзава нахмурился. — Я считаю, что тебе следует положить его на пол.
Лайт глубоко вздохнул и еще крепче обнял Эла. Айдзава вытащил из кармана телефон, чтобы позвонить господину Ягами и сообщить плохую новость о Ватари.
Лайт не мог его отпустить. Он думал, что стоит ему отпустить детектива, как он потеряет с ним последнюю связь. Когда он поймал его за мгновение до падения, Эл был еще жив, он смотрел на него своими огромными глазами, а затем закрыл их. Создавалось ощущение, что Эл просто заснул, что лежит в объятиях своего друга, врага и любовника, как лежал много ночей после изнурительного секса.
Отпустить Эла — значит потерять.
Лайт прикусил губу. Впервые за долгое время он ощутил себя слабым, даже имея в руках самое мощное в мире оружие, которое, к сожалению, не может воскрешать.
Все оказалось не так просто, как он думал. Он осознал, что на уровне подсознания по-прежнему любил Эла.
Кира, возможно, нет, но Ягами Лайт любил. Сейчас чувства вырвались наружу, пробив броню чудовища, которое захватило всё его существо.
Пойми он все это чуть раньше, он, наверное, остановил бы Рэм.
В коридоре послышались голоса и затем в кабинет вошли его отец, Мацуда, Айдзава и четыре врача. Двое из них в сопровождении Айдзавы ушли наверх, туда, где Моги был с Ватари, а другие двое, мужчина и женщина, остались здесь и подошли к Лайту, который все еще крепко прижимал к себе мертвое тело.
— Он… не отпустит, — пробормотал господин Ягами.
Женщина кивнула и присела на колени рядом с Лайтом, осторожно коснувшись его плеча:
— Отпустите, пожалуйста, своего друга. Нам нужно проверить его состояние.
— Он мертв, — не глядя ответил парень.
— Возможно, мы сможем еще его спасти, — уговаривала доктор. — А сейчас мы теряем драгоценное время.
Лайт покачал головой, но отец потянул его за руку, теряя терпение:
— Лайт, ради Бога!.. — начальник полиции повысил голос. — Эти люди здесь для того, чтобы помочь! Здесь не место упрямству, каждая секунда на счету.
— Рьюзаки… мертв, — безжизненным голосом повторил Лайт.
В этот момент мужчина-доктор и господин Ягами переглянулись и, взяв Лайта под руки, силой начали оттаскивать его от тела, а затем, погрузив тело детектива на носилки, вынесли из кабинета.
— Я хочу пойти с ними, — в отчаяньи сказал Лайт. — Я хочу поехать в машине скорой помощи.
— Нет, — твердо отрезал отец. — Ты останешься здесь, с целевой группой, пока я не вернусь. Просто побудь здесь с Мацудой.
