- Что?! – Кесса, забыв о Волне, впилась взглядом в авларина. – Мне не говорили, что оставят меня тут навечно!

…Хвост последней алайги промелькнул в воротах, и Кесса едва успела отскочить от падающей решётки. Кованые шипы вошли в углубления мостовой, и в просветах прутьев заколыхался зеленоватый туман. Из-за стены слышалось деловитое фырканье и чавканье, что-то похрустывало и скрежетало, плескалось и шелестело, иногда перекликались между собой полузнакомые голоса, а порой, заглушая и все звуки застенья, и шум дождя, из леса долетал оглушительный вопль, переходящий в клёкот.

«Чтоб им провалиться! И тут не пройти,» - Кесса потрогала решётку – точнее, попыталась её тронуть. Воздух, уплотнившись, оттолкнул её ладонь.

- Хаэй! Знорка, не виси на воротах. Так и пораниться недолго, - заметила со стены стражница Миннайлан. Кесса нередко видела её среди дозорных над воротами, а иногда встречалась с ней, пробегая мимо шорной мастерской.

- Почему меня не взяли в поход? – крикнула она, подняв взгляд на Миннайлан. – Я тоже воин!

- Какой ещё, к Вайнегу, поход?! – озадаченно мигнула та. – С кем воевать?!

- С Волной! – возмущённо ответила Кесса. – Куда они все поехали?! И Куулойри, и Миннэн, и Иллингаэн, - и с такой большой армией?!

- Где армия?! Что-то не то с тобой, знорка, - нахмурилась авларинка. – Полутысяча Куулойри поехала смотреть укрепления. Княгиня с отрядом – проверять дороги после ливней. А Иллингаэн готовит лес к приходу гостей. Думаешь, лесным жителям от Волны меньше достаётся?

- Значит, вы строите стены и ловушки? – неуверенно усмехнулась Кесса. – Но у вас такое войско! Почему вы не поедете и не расправитесь с Волной у истоков?

- У Волны нет истоков, - ответила Миннайлан. – Агаль подбирает существ, где может. Отряды пойдут со всех сторон! Как ты найдёшь их сейчас, когда их нет?!

С окрестных постов на шум стянулись другие авларины. Кесса посмотрела на них с надеждой, но они лишь нахмурились и согласно кивнули.

- Тогда почему бы не заткнуть пасть Агалю? – спросила она. – Вы – мудрый народ, вы знаете, где он зарождается. Я отправилась бы с вами и покончила с этой напастью.

Авларины переглянулись, кто-то горько усмехнулся.

- Это невозможно, знорка. Многие пытались, - вздохнула Миннайлан. – Всё, что по силам нам, - выстоять и пропустить Волну над собой. Вам, наверху, придётся труднее.

Полотнище с тремя лунами, приколоченное над воротами, вздулось под порывом ветра, но никуда не улетело – дождь бросил его обратно на камни.

…Меланнат почти опустел – немногие из старших оставались на день в его стенах, и большинство юнцов уходило за стену с утра, не пугаясь ни дождя и ветра, ни воплей на все голоса, доносящихся из дебрей. Мастерские закрылись – только шорники ещё работали, и кузнецы созвали юнцов себе на подмогу, и что-то шипело и клокотало за тяжёлой дверью в залу алхимиков. Не только юнцы, но и дети, которым едва семь зим исполнилось, учились владеть копьём. В башнях раздавался грохот и треск, иногда стены вздувались пузырями, но, сколько Кесса ни заглядывала в бойницы, она так ничего и не рассмотрела.

«Говорят, Волна делает землю бесплодной,» - думала она, под водяным щитом пробираясь к грибной башне. «А грибы как росли, так и растут. Может, княгиня Миннэн что-то напутала?»

Дверь распахнулась, выплюнув под дождь очередной клубок чешуйчатых тел. Один из хесков – с прокушенным, бессильно висящим крылом – выкатился из-под груды сородичей и кинулся вверх по стволу Древа. С толстой ветки он перепрыгнул на крышу, где и распластался, как циновка. Остальные Яймэнсы поднялись, озадаченно переглядываясь, один зашипел и бросился на другого, тот щёлкнул челюстями, впиваясь в его плечо. Третий, отмахиваясь от дождевых струй, укрылся под навесом и сел на скамью, довольно щурясь на драку. Кесса юркнула в башню – дерущиеся хески занимали слишком много места во дворе, увернуться от них было нелегко.

«Зима уже кончилась,» - думала она, карабкаясь по лестницам в удушливом влажном мареве башни. «А Яймэнсы и не думают улетать. Зачем они тут? Может, ими уже завладел Агаль… Да они и без него – не подарок!»

С полным коробом грибов она вышла во двор и едва успела прикрыться водяным щитом от ливня, как из-за угла вылетело что-то большое и чешуйчатое.

- Уррмх! – выдохнуло оно и цапнуло Кессу за плечо, замахиваясь второй лапой. Рука Речница сама скользнула вниз, к ножнам, и хеск изумлённо зашипел, когда лезвие упёрлось ему в шею.

- Сгинь, тварь Волны! – крикнула Кесса и вновь замахнулась – и вспорола бы хеску горло, если бы он не метнулся в сторону.

- Хаэй! – со стены, не тратя времени на поиски лестницы, спрыгнул авларин-страж. – Стойте, оба!

Отпрянувший Яймэнс, испуганно мигая, ощупывал шею. Нож проткнул толстую шкуру – остриё побагровело, и на пальцах хеска темнела кровь.

- Ты что?! Я есть хотел, и только! – опасливо пригнувшись, он отступил ещё на шаг. – Я грибов хотел попросить! Сказала бы, что нельзя…

- Так просил бы, а не тянул лапы! – нахмурился авларин, жестом отгоняя хеска подальше. Сородичи, удивлённо шипя, уже ждали его под навесом, и он поспешил к ним. Они долго о чём-то шептались, опасливо поглядывая на Кессу и стражника. Эльф повернулся к Речнице.

- Зачем ты схватилась за нож? – спросил он. – Не было бы вреда, если бы хеск съел немного грибов.

- Ты что, не видишь? – изумлённо мигнула Кесса. – Он уже под властью Агаля! Все они сейчас – твари Волны, злобные и жестокие! Они даже друг друга на части рвут, а ведь Волна только началась…

- Хаэй! Опомнись, знорка, - нахмурился авларин. – Выбирай слова, твои речи очень обидны. Никто из наших гостей не «тварь Волны», точно не станет ею в ближайшие два-три месяца и – надеюсь – не станет ею и до конца года! Никого не порвали на части, спроси хоть у Риланкоши, - у Яймэнсов очень жестокий гон, а раненых меньше десятка! Постой, знорка… так ты решила, что Агаль уже ими завладел? Сейчас, здесь, под нашим присмотром?!

- Вот так новости, - хлопнул крыльями один из хесков, выбравшийся из-под навеса. Он стоял за плечом Кессы и внимательно слушал. Речница с опаской заглянула ему в глаза – там не было ни злости, ни кровавого тумана, хеск был задумчив и немного расстроен.

- Так все ваши думают, да? – спросил Яймэнс, складывая лапы на груди. – Что мы уже в Волне? Нам тогда пора улетать. Мы такое слушать не можем.

- Погоди, Урцах, не кидайся сразу в омут, - покачал головой авларин. – Никто так о вас не думает. Но и пугать юнцов и девиц не следует. Смотри, Кесса. Кто тут в Волне? Кто злобный, и кого рвут на части? А вот ты едва не убила Урцаха, хоть Агаль над тобой и не властен.

Кесса растерянно мигнула.

- Ты вправду не в Волне? – спросила она, и Урцах сердито зашипел, но с места не двинулся. – А как же Агаль? Как вы ему противостоите? Он же сразу отнимает разум, и все собираются и идут убивать…

Теперь мигнул Урцах.

- Наверху так и думают о Волне, - кивнул ему эльф. – Это не вам в обиду. Иди по своим делам, знорка. Не пугайся раньше времени. Видимо, кто-то должен рассказать вам о Волне. Поговорю с Риланкоши…

…Зала Чаш вновь наполнилась гулом голосом, смешками, треском крыльев огненных мотыльков. Лапши в чанах поубавилось – к концу подходили прошлогодние запасы зерна – но нехватку щедро возместили жареными грибами и квашеной рыбой из глубоких подвалов. В зале постелили ещё несколько циновок для Яймэнсов – гон подходил к завершению, здравый рассудок возвращался к самцам и самкам, и они уже не пропускали ужин. Отряд Иллингаэна вернулся из леса, все были живы, и никто не ранен. Кесса украдкой спросила соседа о битве, но тот лишь усмехнулся.

- Мы прибрали немного лес, знорка. Пока наши алайги не заперты в стойлах, надо вывезти лишний сор.

- А что, и у них будет гон? – только теперь Кесса вспомнила, что ручные ящеры Меланната, как и дикие, подвластны зову весны. – А они замок не разломают?

- Намра! – не удержался от поминания божества эльф. – А я слышал, что знорки разводят животных – и мохнатых, и ящеров, и эти дела им знакомы.