Танцы с вампирами.

Кларенс Т. Хантер восхищался новеньким крейсером, пришвартованным к стыковочному узлу звездной верфи. Стремительные обводы, покатая боевая рубка, плазменные турели и пусковые установки фотонных торпед - все дышало совершенством смерти и разрушения. Интересно, какое имя уготовано кораблю? Об этом знал лишь один человек - заместитель председателя Совета Развития. К сожалению, он где-то задерживался, и торжественная церемония застыла в томительном ожидании. Представители верфи, приемная комиссия - не семеро, а целых пятьдесят человек ждали одного. Начальство, говорят, не опаздывает.

Наконец, загудел лифт, распахнулись двери и на закрытую смотровую площадку чинно прошествовал Дасти Мэйн - невысокий толстяк в строгом костюме. Он пригладил пышные усы и поднялся на трибуну. В пухлой белой руке блеснула традиционная бутылка шампанского.

- Прошу меня серьезно извинить за опоздание, - сказал он. - Итак, сегодня у нас торжественный день...

- Поздравляю, - перебил его Кларенс.

- Хантер, у тебя совесть есть? - сморщился Мэйн.

- А у Вас? Полсотни человек ждут битый час, пока Вы соизволите явиться.

- Но никто из них не...

- А я - да, - злобно сказал Кларенс. - Я не обременен честью и моралью, в отличие от директора верфи Гротона или полковника Манна.

- Я Вас удалю из зала! - зашипел Мэйн.

Кларенс пощупал орденскую планку, прикрепленную к тщательно отутюженной форме уорент-офицера.

- Представляю заголовки в газетах: опоздавший заместитель председателя Мэйн изгоняет пилота-ветерана с церемонии наречения. Неплохой конец политической карьеры. Я все сказал, и обещаю более не вмешиваться. Продолжайте.

Дасти сдержался и принял напыщенный вид. Ни дать, ни взять, павлин-мавлин.

- Итак, сегодня мы даем имя новой боевой единице звездного флота - модернизированному тяжелому крейсеру класса "Интрепид"! - сказал он в микрофон. - От имени Центрального Совета я нарекаю тебя "Шенандоа", что на древнем языке означает "Дочь звезд"!

Кларенс взял из рук Дасти бутылку и вложил ее в казенник пневматической пушки. Навел орудие на нос корабля и нажал спуск. Пушка глухо ухнула. На площадке воцарилась мертвая тишина - промах предрекал звездолету несчастливую судьбу. Но все обошлось: бутылка ударилась о броню и разлетелась, сверкнув мириадами разноцветных брызг. От многоголосого "Ура!" зазвенело в ушах. Кларенс не первый раз был "пушкарем": на верфях давно ходили слухи, что у него легкая рука.

Когда всеобщее веселье улеглось, Кларенс хлопнул Мэйна по спине:

- Дасти, скажите командиру "Шенандоа", чтобы принял "Призрак" в четвертый шлюз. Я полечу на ходовые испытания.

- Тебе мало игрушки длиной в полкилометра? Зачем тебе еще один звездолет?

- Некомфортно как-то без родного дома, - ответил Кларенс. - К тому же лишний разведчик на борту не помешает.

Мэйн исподлобья поглядел на пилота:

- Хантер, ты абсолютно бестактный и бессовестный тип. Но вот смотришь ты на меня своими бесстыжими глазами, и почему-то тебе совсем не хочется отказывать. Может, ты телепат?

Кларенс растянул в усмешке тонкие губы:

- Вряд ли. И спасибо Вам, Дасти. Большое спасибо.

Хантер развернулся и пошел в док. Через пятнадцать минут "Призрак", до смерти перепугав ответственного за стыковку офицера, с разгона влетел в четвертый шлюз.

Кларенс поднялся на ходовой мостик. За главным пультом с сосредоточенными лицами сидели навигаторы и инженеры, старший помощник суетился возле вспомогательной консоли. К пилоту подошел коренастый мужчина с суровым, словно у каменного истукана, лицом. Он поправил белую фуражку, посмотрел исподлобья тяжелым взглядом и представился:

- Я - кэптен Джонатан Бэйнс Паркер, командир "Шенандоа". Хантер, я наслышан о твоих художествах. На борту своего корабля я не потерплю самодеятельности. Будешь валять дурака, запру тебя в каюте и выпущу только, когда придет время подписывать акты!

Кларенс пробежал взглядом по многочисленным орденским планкам шкипера, ухмыльнулся самой зловещей улыбкой, какую смог изобразить и сказал:

- Кэптен, Вы же видели меня в списке консультантов верфи. Я - специалист по безопасности и защите. До кучи, я еще и ревизор. Для меня не существует задраенных переборок. Вот такой жук у Вас на борту.

Паркер закусил губу и пробежал руками по многочисленным авторучкам, торчащим из его карманов.

- Хантер, не балуй. Пожалуйста, - процедил он сквозь зубы.

- Так бы сразу. Не переживайте, я тоже жить хочу.

Кларенс повернулся и пошел к лифту.

- Куда? - остановил его Паркер. - Через полчаса отчаливаем! Ты обещал!

- В носовой блистер. Репитеры там есть, вид лучше, чем с мостика. Что еще надо для счастья?

Хантер обманул командира. Разумеется, до прозрачной кабинки в самом носу звездолета он добрался не сразу. Кларенс совал любопытный нос везде - от мрачных высоких башен нейтринных генераторов до унизанной блестками сигнальных ламп главной навигационной системы. Только когда до отправления осталось несколько минут, пилот-ревизор открыл сервисным кодом люк, протопал армейскими ботинками по лестнице и едва не свалился на голову стриженой под мальчишку брюнетке.

- Надеюсь, ты не будешь ко мне приставать? - резко сказала девушка, не вставая с кресла. - Не то я дам тебе по сопатке.

- Буду, - определенно ответил Кларенс. - Можешь треснуть заранее. Кстати, как Ваше имя, о принцесса?

Девушка обернулась и сверкнула веселыми карими глазами:

- Шейла Рут Гордон, мастер-сержант десантной группы.

- Очень приятно. Кла...

- Не трудись, первый уорент-офицер Хантер. В отличие от тебя, я умею читать.

Кларенс встал за креслом и положил Шейле руки на неожиданно горячие плечи. Девушка не произнесла ни слова. Она продолжала смотреть в усеянную точками звезд безбрежную черноту космоса. Слева маячили технические сооружения - беспорядочное нагромождение кубов и цилиндров. С них в крейсер упирались щупальца многочисленных прожекторов: свет рассеивался на силовых полях.

Хантер глянул на часы - время отправляться. Хаос построек плавно и бесшумно качнулся и уплыл за корму. Нежный багрянец залил блистер - крейсер развернулся носом к звезде - никому не нужному угасающему красному гиганту. На репитере компенсатора перегрузок защелкали цифры: звездолет ускорялся, командир спешил вывести его в точку равных энергий.

Шейла встала, подошла прямо к выпуклой прозрачной стене и раскинула руки в стороны на манер крыльев. Кларенс обнял ее сзади, пристроив ладони на маленьких соблазнительных выпуклостях, и заголосил: "I believe that the heart does go on! (Я верю, что мое сердце будет биться вечно)". Впрочем, музыкальным слухом пилот никогда не страдал, и Шейла согнулась в приступе неудержимого хохота. Целовать девушку Хантер не стал - иначе запросто можно лишиться пары зубов. Она сама прижалась к нему сильным, тренированным телом и строго сказала:

- Что стушевался-то, трусишка? Я за куда меньшие вольности солдатам в глаз бью. А раз ты еще без фонаря, продолжай.

Звезды за прозрачным куполом вытянулись в блестящие иголочки, и пропали: крейсер ушел в гиперпространство. Хантер расстегнул молнию на форменной блузе Шейлы. Под одеждой она оказалась вполне обычной девушкой. Разве что несколько более мускулистой, чем положено...

Когда стихли спазмы удовольствия, Кларенс плюхнулся в кресло. Шейла, не застегивая форменную блузу, устроилась у него на коленях.

- Муррр, - сказала она. - Удивительно, почему к тебе не выстраиваются очереди поклонниц?