- Я хочу рассказать тебе историю моей жизни, Гарри – честно произнёс он, – хочу, чтобы ты всё узнал, всё понял. А затем сделал вывод, что было правильным, а что нет. И самое главное, чтобы ты убедился в том, как действительно важно скрывать от той же самой Стефани, от всех остальных её ненастоящую кровную связь с тобой и твоей семьей. Как важно, чтобы этот обман продолжал жить.

Слова казались в голове парня чем-то невозможным и просто поистине глупым. Но он слушал с замиранием сердца и с болью в висках.

Что-то подсказывало, что прийти к такому выводу было действительно несложно. И что ещё страшнее, Гарри уже почти сейчас убедился в этом окончательно. Ему становилось страшно.

И не за себя. Не за Джордана. А за Стефани. За её жизнь, которая, как оказалось, была не под её собственной властью.

- Хорошо, – равномерный вдох и Гарри попытался расслабить свои нервные мышцы. Всё должно было быть не так плохо. Всё должно было быть намного лучше. — Я вас слушаю.

- Мне было двадцать лет, когда я стал наследником одной очень крупной компании строительного производства, – голос Джордана стал раздаваться достаточно громко посреди тихой улицы и ночного омута окружающей темноты.

Гарри старался слушать внимательно и сердце его с гулким ритмом отбивало каждый удар, ощущая сквозь себя каждое слово находившегося так близко мужчины. Это были необъяснимые чувства. Узнавать о жизни такого успешного человека и постепенно уже замечая, каким всё-таки несчастным его делал этот самый успех.

- В двадцать три года я познакомился с Кэтрин Грин, а спустя год она стала моей женой и самым дорогим для меня человеком, – Джордан продолжил и его голос наполнился большим проникновением и большей болью. – Я быстро поднимался по карьерной лестнице, Гарри, быстро добивался всего, что мне было нужно. Доходы увеличивались и мой бизнес безостановочно шёл вверх. А затем.... затем у меня родилась дочь.

- И что было дальше? – резко спросил Стайлс, уже чувствуя внутри пребольшое нетерпение.

При этом вопросе он заметил, как нервно дрогнуло тело мужчины и как его глаза отразили слишком страшные и ужасающие чувства. Что-то, что казалось для Гарри удивительным, но и в то же время весьма понятным.

Боль. Сожаление. Понимание, что прошлого не вернуть. Все мы сожалеем о чём-то, но иногда такое чувство способно выжать из нас абсолютно всё хорошее.

- Кэтрин была счастлива, что смогла забеременеть. Видеть свою жену такой счастливой прежде мне не доводилось, поэтому я был счастлив вместе с ней, – этот голос. Джордан дрожал, но слова продолжали срываться с едва контролируемых губ. – Но запомни, Гарри, если ты счастлив и тебе даётся всё так легко, то в твою жизнь всегда придут те, кто захочет это отнять. И я не стал исключением. Я стал лишь гордым примером подобного факта, – ненадолго стала звучать тишина. Мгновения — Джордан сжал руки и опустил взгляд. Его дыхание медленное, руки едва разжимаются в попытках заставлять себя двигаться. – Во время начала карьеры я познакомился с буйным бандитом Дэвидсоном, кто слишком настойчиво предлагал мне заключить с ним сделку. Но это было невыгодно для моей стороны и я уверенно отказался. Но, как видишь, Гарри, не все способны простить былые обиды. И мне не простили. Меня заставили об этом пожалеть, – вновь дрожащие дыхание и боль, просачивающаяся сквозь осколки сознания. Было страшно наблюдать Джордана таким и видеть, как этого человека наполняют чувства дикого кошмара. – При беременности моей жены на меня было совершенно два покушения, а на Кэтрин более трёх. Не знаю, как нам удавалось выживать в таких обстоятельствах, но это не смогло остановить меня от окончательной потери рассудка. Я испугался. Я просто, Гарри, застыл в ужасе.

Ещё несколько минут, прохождение которых позволяло чувствовать всю атмосферу интенсивнее, глубже. Гарри позволял себе думать, представлять услышанное и даже успевать проникнуться сочувствием к этому властному и, на самом-то деле, искреннему человеку. Страх есть у всех нас. Но иногда его безжалостность и жестокость позволяет нам согласиться потерять то, отчего наша жизнь становиться намного мрачнее прежней.

- И вы решили отдать Стефани Анне, правильно? – Гарри вдруг взглянул на профиль Уолтера и приготовился к встрече с его тёмным взглядом. – Вы хотели её спрятать там, где никто её не найдёт?

Он улыбнулся. Джордан Уолтер, человек, который так сильно привык к своей боли и своей мрачности, позволил уголкам губ приподняться, изображая самое настоящие подобие радостной улыбки. Ему было удивительно говорить о своей жизни. И рассказывать её так, что это создавало лишь видимость какой-то фантастической истории, но, увы, с не самым приятным концом.

- Да, — подтверждение и очередная порция боли в голосе хмурого мужчины. – Но я не просто спрятал её или отдал сюда, Гарри. Я подстроил её смерть и заставил всех в это поверить, даже свою жену. Кэтрин сказали, что роды были неудачными и что девочку не смогли спасти. Она была в истерике, конечно. И я до сих пор уверен, что расскажи я ей правду, она бы никогда не простила бы меня за те муки, которые я дал ей перенести. Но я просто боялся за своего ребёнка, Гарри. Я просто хотел и хочу, чтобы Стефани имела нормальную жизнь и не жила в том ужасе, в котором живу сейчас я! Я просто желаю ей счастья, понимаешь? И буду желать ей этого всегда.

Гарри слушал это и удивлялся. Удивлялся, как в нём стало зарождаться сочувствие, что-то, что позволяло смотреть на все происходящие вещи в его жизни иначе.

Он пытался понять, пытался избавиться от осуждения и хоть это было трудно, но постепенно сердце парня стало впускать в себя подобное проявление этих чувств.

Ему хотелось поступить в этой ситуации правильно. Ему просто хотелось быть справедливым к Джордану Уолтеру, который только что не побоялся доверить ему самые страшные воспоминания своей жизни.

- Я понимаю ваше решение, Джордан. Но... – небольшой вздох, небольшая секунда для полного понимания и решительной готовности. – Я не понимаю, почему вы хотите, чтоб этот обман продолжал существовать. Для чего? Для чего врать Стефани и дальше?

И губы Джордана опять сложились в печальном жесте. Это вызвало недоумение, испуг в сердце Гарри, ведь он не ожидал увидеть это. Не ожидал, что его слова опечалят этого мужчину, вместо вызова злости или бешенства, к примеру.

Эта была именно печаль. Такая, что Гарри лишь удивлялся появлению этого чувства.

- Ты так и не понял.

- Не понял что? – Гарри переспросил, напрягся всем телом.

И стал ждать. Объяснения, которое так важно. Смысл, к которому было слишком много необходимости стремиться.

- Ещё ничего не закончилось, – Джордан стал говорить уверенно, смотря в даль и давая своим глазам возможность утонуть в бездне красоты ночного неба. Пусть будет так. Так легче. Спокойнее. – Дэвидсон никуда не исчез. Наоборот его действия ещё жёстче, ещё опаснее. Я то стал ещё богаче с того времени, как никак. Седьмое место в списке самых богатых людей и... И это даёт Дэвидсону немалый повод для полного уничтожения меня и моей семьи. Если он узнает правду о Стефани Стайлс, он, не задумываясь, убьёт её. Ей будет конец, Гарри. Её ждут самые страшные в этом мире муки.

И парень тут же замер.

Он всегда считал, что знает, что такое дикий страх. Когда волосы встают дыбом, когда сердце теряет равномерный ритм.

Но сейчас это уже был не страх. Это было отчаянье. Это было ужасное осознание того, что жизнь Стефани Стайлс всё это время продолжала и продолжает находиться под угрозой.

Она... с ней может случиться это в любой момент. Её... ей в любой момент могут причинить боль.

И Гарри не может поверить в этот ужас, которой окончательно съедает его уверенность, его надежду.

Вновь этот порыв в лёгких, когда нет воздуха. Когда голова кружится и он перестаёт замечать всю окружающую его жизнь.

Стефани... Он не может позволить этому произойти. Не может даже позволить себе поверить в возможность такого случая.