Моё место занял Тгор.

С ухающим звуком он обрушил великолепный удар на голову мертвяка.

Назгул вновь скользнул в сторону. Да как же он может так легко и уверенно двигаться? На нем тяжелые доспехи и у него большой меч. Да и сам он крупный мужик. Но его пластике и координации мог позавидовать и иной эльф.

Отбив очередной выпал Грестлинга, назгул схватил левой рукой Тгора за ремень на груди. Подтянул к себе и ударил шлемом в голову. Тгор осел, а назгул, делая шаг назад, легко и изящно, чиркнул мечом по его горлу.

Мне на лицо попали капли крови. Надо что-то делать, иначе мы все здесь ляжем.

С резким свистом под левую руку назгула вошла стрела. Звук вышел странным - как удар в сухую деревяшку. Наконец то Осго, а может и Шрог, очнулись, и принялись делать то, что умели лучше всех в Итиле.

Назгул издал непонятный звук, словно выругавшись на незнакомом языке, и рывком вырвал стрелу из тела.

Еще один выстрел - стрела скользнула по шлему. Теперь назгул должен действовать более осторожно. Два классных лучника, бьющих с десятка метров, способны любого усомниться в победе.

Грес с сыном насели на назгула, и действовали достаточно грамотно, не рискуя, страхуя друг друга, и давая возможность стрелкам использовать свой шанс.

Еще одна стрела отскочила от нагрудника назгула.

Весельчак обменялся несколькими выпадами с противником. Ничего ему не сделал, но хоть сам не пострадал, и выиграл время. И то, хлеб.

Востлинг нарвавшись на сильный удар, отшатнулся на пару шагов, и я занял его место.

- Вместе, Грес, - мы с другом одновременно навалились на противника. Теперь назгул лишь защищался.

Жаль, что на стене совсем мало место. Будь иначе, мы бы спокойно окружили его, развернули спиной к лучникам, и не торопясь принялись бы убивать.

А так нам приходилось наседать на назгула всего лишь с одной стороны.

Грес задел его по руке, и кажется, пропорол кольчугу. Противник прижался к стенному зубцу, медленно поворачивая голову из сторону в сторону. Его меч, широкий, пугающе черный, неспешно двигался в различных плоскостях, словно жил своей жизнью.

Свист стрелы - назгул принял ее на лезвие, и она ушла в небо.

- Сегодня я не умру, - он внимательно посмотрел мне в глаза.

- Нет, не умрешь, - я отбил его меч, и в прыжке, двумя ногами, ударил в грудь. - Счастливого полета!

Миг, и мертвяк, описав дугу, перевалился через парапет, и с удивленным воплем полетел вниз. Сомневаюсь, что это его убьет, но и падение с высоты здоровья не добавит, это уж точно.

Устало опершись на мечи, мы глубоко вздохнули. Одного назгула, кое-как, пусть не до конца, но победили.

Что там с Тгором то?

Мы бросились к другу. Тгор, распластанный у стены, уже умирал. Кровь, черная, густая, натекла в большую лужу.

Воин лишь успел пожать нам руки, попытался глубоко вздохнуть - кровь забулькала в распоротом горле, дернулся, и, перекатившись на бок, затих.

Ох, как больно, когда друзья погибают.

Я медленно поднялся на ноги. В голове пусто, а на сердце глубокая скорбь. Задержав взгляд на друге, запоминая его, я вздохнул и отправился выполнять свой долг...

Приступ мы отразили, и как могли, восстановили последовательные события той ночи.

Дозорные на стенах оказались мертвы. Странным образом они не заметили никакой опасности, позволили врагам забраться на стену, и дать себя убить. Похоже, здесь не обошлось без магии.

В атаке принимало участие три назгула. Одного прогнал наш десяток, второй, порубив порядочно воинов, сам отступил от ворот на стену, и оттуда спрыгнул наружу. Еще один назгул прятался где-то в скалах, вопил оттуда, но непосредственного участия в схватке почему-то не принимал.

Гондорцы потеряли той ночью сто сорок восемь человек убитыми и примерно столько же ранеными. Орки успели скопиться на стенах, начали проникать в город, и также смогли вырезать несколько десятков гражданских из близлежащих домов. Погиб Воевода Карамир, капитан Брогер, и еще множество офицеров и простых солдат.

Самый серьезный бой шел у Восточных ворот. Здесь второму назгулу и оркам практически удалось открыть створки. Задержись помощь хоть на две-три минуты, противник успел бы осуществить свой план. И тогда участь крепости предрешена.

А так, хоть и с большими жертвами, но орков и назгула остановили в последний момент.

Больше всего проблем доставили назгулы. Именно они оказались самыми страшными противниками, а орки, так, всего лишь массовое дополнение. Впрочем, меня это не удивило, все правильно.

Трупы орков пересчитали - их оказалось более трех сотен. Еще множество врагов находилось снаружи, ожидая открытия ворот. Рассвет заставил их отступить, но о преследовании противника даже разговор не шел.

Здоровых, готовых к схватке людей осталось слишком мало. К тому же погибло множество офицеров.

Сразу после боя, капитан Доэрлин, умеющий обращаться с палантиром, послал весть в Минас-Анор и Осгилиат о произошедшем штурме и наших потерях.

Еще через пару часов, ранним утром, как только стало светлеть, в путь отправились вестники.

Следующие сутки выдались напряженными и тревожными. Ослабленный гарнизон с опаской ждал нового штурма. Караулы и наблюдательные посты удвоили. Все, без исключения здоровые воины не снимали доспехов, готовые в любой момент выдвинуться на стены.

Капитан Доэрлин, принявший временное командование крепостью, вооружил часть гражданских - тех, кто хоть как-то мог стрелять из лука или держать меч.

Ночь, казалась, никогда не закончится. Впрочем, нападения мы не дождались. Возможно, и у самих назгулов тяжело с воинскими резервами.

Для нового штурма им необходима пара тысяч бойцов. А то и больше, ведь гарнизон не спит, готов ко всему, и применить магию не так легко, как к полусонному противнику. Вероятно, таким ресурсом назгулы не располагали. Или не стали рисковать.

13 марта в Минас-Итиль наконец-то начала прибывать поддержка. Сначала подтянулись две сотни конных. А затем, ближе к вечеру, подошли и пешие - триста здоровых, проверенных боями и временем, бойцов.

И командовал ими всеми Мардиль, который, кроме всего прочего, назначен новым Воеводой Минас-Итиля.

Знаете, кто это?

Мардиль (вроде бы пока он не получил своего прозвища - Воронве, что значит Стойкий) должен через пятьдесят лет стать первым Наместником Гондора, после того, как Король примет вызов главного назгула и погибнет.

Мардиль, таким образом, начнет управлять государством. Он сам, и его потомки будут правящими Наместниками Гондором долгие века. До тех самых пор, пока на трон не предъявит свои законные права Арагорн. И когда-нибудь родится Денетор, и его сыновья - Боромир и Фарамир, те, что принимали участия во 'Властелине Колец'.

История изменилась - в знакомых мне событиях, Мардиль никогда не командовал Минас-Итилем. Гондорцы должны потерять эту крепость в 2002г., и вероятно всего в том штурме, что мы отразили позавчера.

Теперь же многое изменилось. И изменится еще сильнее, если с Мардилем, здесь, в Мордоре что - то случится. Детей то у него пока нет!

Мардиль, как и все потомки нуменорцев, а тем более как представитель такого древнего и славного рода, выглядел внушительно и авторитетно.

Ростом около двух метров, подтянутый и мускулистый, с красивым, властным лицом, плотно сжатыми губами, длинными волосами до плеч и уверенными движениями, он всем своим видом показывал силу и независимость. Глядя на него, становилось понятным, что такое выражение, как 'прирожденный властитель', явно не пустой звук.

Ну, и вдобавок, на мою 'радость' с капитаном Мардилем прибыл мой старый и добрый знакомый, лейтенант Креуг, который, хоть и оставался в прежнем звании, командовал одной из сотен.

Мы заметили друг друга одновременно, в том момент, когда пополнение проходило сквозь Западные ворота. Я удивился его появлению. Сам же Креуг посмотрел на меня как на пустое место, без всяких эмоций. Вот же характер!