- Но ведь Михаил Александрович вернулся из Маньчжурии не просто возмужавшим, но, на мой взгляд, человеком, способным на жесткие, прагматичные поступки. Памятная его бесхарактерность почила в бозе. Чего, как я понимаю, многие не ожидали.
- Судите по его отказу в помиловании мерзавцу Ивкову и двум японским шпионам? Или по утверждению скандальных отставок среди интендантского генералитета?
- И по этому - тоже, но не только...
- А не находите ли, друг мой, что ТАКОЙ Михаил, как возможный будущий русский самодержец, кое-кому видится гораздо менее приятной альтернативой, чем инвалид-гемофилик Алексей? Кроме того, как я понимаю, Михаил Александрович - возможный претендент на руку единственной дочери кайзера Вильгельма. И этот династический альянс сделает русско-германское столкновение практически невероятным.
Лично я буду только приветствовать такой поворот наших политических дел, да и не только я один. Однако у подобного расклада есть и масса влиятельных противников. Очень влиятельных, смею Вас заверить. Вот и получается, что нам с Вами, любезный мой Сергей Васильевич, надо эту голову беречь едва ли не с большим рвением, чем голову самого Николая Александровича.
- Согласен. То, что брат Государя может стать мишенью для определенных сил как в самой России, так и внешних, это очевидно. Тем более, что о явной смене его личностных приоритетов говорят не слова, а дела. Игрушкой в чьих-то руках он никак уже не будет. Кстати говоря, но и Государь прямо предусмотрел такую угрозу.
Петр Николаевич, Вы позволите, если я Вам задам один не вполне удобный вопрос?
- Ну, что же с Вами поделаешь, мой дорогой. Ведь сейчас Вы вправе задавать любые вопросы кому угодно, кроме Регента, - рассмеялся Дурново.
- Вот об этом и хочу спросить. Не обиделись ли Вы на меня, не дай Бог, за то, что Государь на время его отъезда именно так расставил фигуры на доске?
- Я!? Да Господь с Вами! Мы не первый день знаем друг друга, и вопрос возраста или опыта тут не играет никакой роли. Его решение о том, что в случае гибели Михаила именно Вы наделяетесь практически диктаторскими полномочиями, и именно к Вам переходят в подчинение как гарантированно верные Государю гвардейские полки, так и весь аппарат МВД, - самое разумное. Если не сказать - единственно логичное.
Мне ли ревновать? О чем Вы? Откровенно говоря, я только приветствую, что наш Император, выслушав предложения Плеве, все обдумал и поступил по-своему. А уж когда я узнал, что он прислушался к моему мнению и вместо Императрицы регентом на все время отсутствия брата стал Михаил Александрович, тут просто гора с плеч упала.
Что же до Ваших полномочий, Сергей Васильевич, то это же просто подстраховка в данном случае. Необходимая, но я полагаю, таковой она и останется. Это тем более ясно после первых шагов Михаила в новом качестве. Никто его на глупости не сподвигнет, это вполне очевидно. И никто не рискнет покуситься. В данное время, по крайней мере. Вы же видите, что Гвардия на руках его носит, а все молодое офицерство любого интригана за него просто прикончит.
А вот то, что фон Плеве не сможет оказаться в Вашей роли наедине со своими мыслями и соблазнами, это очень хорошо! Как и то, что своим решением Император показал ему новую конфигурацию фигур на доске. Каждая из которых должна помнить как, когда и против кого она играет. При данном устойчивом раскладе у меня, слава Богу, не появится ни малейшего повода выказать открытое неповиновение вышестоящему начальнику.
Вы меня поняли, конечно?.. А то - "обида"! Вот уж насмешили старика.
- Простите меня, Бога ради. И спасибо огромное. Прямо камень с души моей сняли, целую глыбу гранитную, дорогой мой Петр Николаевич. И... значит, решено. Буду-ка я подыскивать домик где-нибудь здесь, рядом с Вами.
- Ну, вот то-то же. Ладно, в этом дельце я помогу Вам. Поговорю с Юхо и его теткой, поварихой. Хильда и он тут в окрестностях всех почти знают. Через недельку-другую у Вас полный расклад будет на руках.
Так, что? За наше будущее соседство, дорогой мой?
- Принимается! Прозит...
- Кстати, Сергей Васильевич, Вы ведь оценили оперативность Михаила, когда он в первый же вечер после приезда в столицу разворошил всех в Анничковом? И как я понял, его там страховал кто-то из Ваших офицеров?
- Грустно, конечно, что именно вокруг Вдовствующей Императрицы собралось все это общество, согласен с Вами. Но ведь наличие недовольных, высокопоставленных недовольных, теми шагами, что начал предпринимать Государь в деле реформирования нашего внутреннего устройства - момент неизбежный. И то, что Михаил Александрович вот так вот - сразу, жестко и принципиально показал на чьей он стороне, по-моему, совершенно правильно. Меня же больше беспокоит то, что туда кроме наших местных "героев" зачастили и некоторые представители иностранного дипкорпуса...
Что же касается страховки, да. Конечно, она была. Как же еще?
- Хорошо, тогда ставлю вопрос в лоб, - рассмеялся Дурново, - Меня очень интересует этот Ваш новый офицер. Многое из предложеного этим талантливым самородком, о чем мне говорил Государь, я хочу внедрить в нашей полицейской работе. Причем как можно скорее. Обещаю: переманивать не буду.
***
- Курите, курите, Сергей Васильевич. Я сам - ни-ни, совершенно не прельщает, но к любителям подымить отношусь вполне снисходительно...
Значит, Вы хотите узнать мое мнение о недавнем "германском набеге" на Питер? - Дурново вздохнул, задумчиво глядя вдаль. Туда, где на иссине-стальной глади почти очистившегося ото льда Финского залива, у самого горизонта, белели паруса какого-то одинокого караблика, - Ну, что же. Извольте-с.
Я полагаю, что вопреки множеству "фи да фе" и истеричным страхам, что сегодня муссируются в некоторых наших либеральных газетках и салонных сплетнях, событие это для нас сравнимо по своей значимости только с выигрышем в минувшей войне.
Вильгельм II готов на все, ради союза с нами. И, слава Богу, что нашего венценосца никому не удалось от идеи сближения с немцами отвратить. А я, знаете ли, не раз бывал ранее свидетелем тому, как его изначально верные и логичные решения после бесед с разными господами-советчиками, вроде Сергея Юльевича или его родных дядюшек, превращались в нечто совершенно противоположное. Так что, поздравляю Вас, да и всех нас: у России сегодня ЕСТЬ Император. Но, простите, я отвлекся.
Сами посудите: что нам с Германией делить? Или же с немцами австрийскими? Нам мало поляков? Нам нужны подлецы-униаты Галичины, славяне по крови, но давно уже потерянные нами по душе? Нам нужно, чтобы этот беспокойный элемент, многократно усилившись числом, начал мутить мазепеньщиной голову тугодума-малоросса?
Или Вы думаете, что германец так и жаждет оттяпать у нас земли с белоруссами и малороссийцами, получив у себя на восточной окраине постоянно действующий гнойник, упрямо тяготеющий к России? И положив за это в войне с нею сотни тысяч, если не миллионы, собственно германцев? Привисленский край и Остзейские губернии, очевидно, тоже не стоят таких жертв. И последние - в особенности, так как приближение немецких границ к российской столице автоматически создает источник напряжения в отношениях между нашими двумя странами. Политически - это очень рискованный шаг.
Зачем нам с Вами считать немцев глупцами? Они прекрасно понимают, что за свои промышленные фабрикаты, обладающие наивысочайшим качеством и весьма умеренной, а от того привлекательной ценой, всегда получат от России пшеницу по устраивающей их расценке и в достаточном количестве. Объективно, нтересы юнкерства будут все меньше влиять на Weltpolitik Рейха, как мировой промышленной державы. Это неизбежно. А она, эта самая бюловская мировая политика, уже вошла в неизбежное антогонистическое противоречие с великобританскими интересами. Но никак не с российскими!
Я уж молчу о том, как много немцев живет у нас. Они честно и прилежно трудятся на общероссийское благо, входят в число наших самых уважаемых дворянских фамилий. А сколько, на их фоне, "русских" англичан или французов?