***

   Окна третьего этажа в левом крыле дворца Хейгасс светились до самого утра, что было несвойственно для личных покоев барона Альберта фон Ротшильда, слывшего как в роскошной и ветреной Вене, так и за ее пределами, человеком весьма степенным и пунктуальным не только в финансовых делах, но и в вопросах религиозных. Ведь вечер пятницы - первые часы шаббата. Но, как знать, вдруг страстный шахматист встретил, наконец, достойного соперника? И его обычная пятничная партия несколько затянулась?

   Подобные предположения были одновременно и далеки от истины, и необычайно к ней близки. Далеки, поскольку в обычные шахматы, с их слонами, конями, пешками и клетчатым игровым полем, во дворце Хейгасс в данный момент никто не играл. А близки потому, что три человека, собравшихся в малом кабинете барона Альберта, действительно отыгрывали на некой виртуальной доске комбинации "на троих". Только доской этой был весь мир, а фигурами в их игре - правители государств, армии и целые народы. Первые - в роли ферзей или ладей. Вторые - в роли коней или офицеров. Ну, а народы?.. Народы - в форме массы безликих, безгласных, жертвенных пешек...

   Случаи, когда эти трое за последние пару десятилетий собирались вместе, можно было пересчитать по пальцам двух рук. Серьезный бизнес требует постоянного личного пригляда. Именно поэтому, по большей части, и происходили такие встречи по поводам общих семейных событий, вроде свадеб или похорон. Но сегодня был особый случай. Вернее повод. По которому в Вену внезапно и инкогнито прибыл кузен Альберта, сам лорд Натаниель, барон Ротшильд. Могущественный глава лондонской ветви их клана и негласный распорядитель финансов Великой империи, над которой никогда не заходит Солнце, пожелал на месте проинспектировать семейные "австрийские дела".

   Третьим участником мозгового штурма в стенах венского дворца Хейгасс, в чем-то неожиданно для себя, оказался еще молодой по меркам бизнеса, 37-летний Эдуард де Ротшильд. И если бы не тяжкая болезнь, приковавшая к постели его уважаемого отца Альфонса, известного в мире, как "Ротшильд парижский", скорее всего дядюшки не стали бы отрывать Эдуарда от молодой жены в последнюю неделю медового месяца.

   А повод был. Им всем светило очень крупно подзаработать. Причем так крупно, как Ротшильдам не удавалось никогда. Даже знаменитая биржевая афера умницы Натана после битвы при Ватерлоо, принесшая Семье аж 40 миллионов фунтов за неполных 6 часов, должна была померкнуть перед замаячившем на горизонте исполинским кушем! В воздухе потянуло пороховым дымом всерьез. Запахло еще одной Великой войной...

   После целого столетия упорного, кропотливого труда по конструированию своей незаменимости для тех, кто, кто в отличие от них, получал власть и богатство по одному праву своего августейшего рождения, наконец-то и для их непритязательной и скромной Семьи звезды встали, или карты легли, к НАСТОЯЩЕЙ удаче!

   После нескольких мелких утешительных призов, вроде прибылей с Франко-прусской драчки, Восточной войны за уничтожение русского флота на Черном море и гражданской свары в Америке, на горизонте замаячило РЕАЛЬНО стоящее дельце! Это вам не Родезия с камушками и не Суэц. Не Конго с каучуком, не Виккерс с Армстронгом, не Бакинские нефтепромыслы какие-то. Не индийская опиумная притрава для китайских аборигенов, не царский "золотой стандарт" или тому подобная мелочевка...

   Теперь - только не спугнуть!.. Но, чтобы оно успешно, а главное - скоро, выгорело, желательно было организовать один маленький пустячок. Так, сущую безделицу...

   Да, Вильгельм Гогенцоллерн сыграл нестандартно. Возможно, кто-то отнесет это на счет его политического авантюризма, или ловкости и прозорливости канцлера Бюлова. Но неужели не очевидно, что лишь роковое, несчастное стечение обстоятельств, когда три года назад, со смертью Вильгельма Карла, прервалась германская ветвь Ротшильдов, а болезнь ослабила деловую хватку его кузена Альфонса во Франции, Семья утратила решительное влияние на политику Рейха? Ведь даже, казалось бы, давно прирученный Фриц Гольштейн, и тот попытался вновь плести какие-то свои интрижки! Одна из пяти стрел Ротшильдов оказалась сломанной, а вторая, парижская, слегка подзатупилась. Конечно, затупилась временно, и Эдуард еще покажет себя в деле...

   Ну, так что же? А чем, собственно, плоха эта возникающая новая политическая комбинация? Если американцы, а вернее, мистеры Рокфеллер и Морган отныне в деле, значит, - особое внимание "Лебу и Куну": за янки - глаз да глаз. А для того, чтобы все закрутилось, нужно лишь, чтобы нервные парижане и скептические лондонские денди перестали трусить.

   По ходу пьесы частью барыша с заокеанскими выскочками придется поделиться, но ТАКАЯ игра в любом случае стоит свеч! А переговоры в Во показали, что для ее начала достаточно продумать и раскрутить такое развитие событий, при котором в случае общеевропейской, а вернее - мировой войны, Австро-Венгрия, еще Бисмарком связанная с Германией договором Тройственного союза, не выступила бы против Франции и Англии, даже в случае их агрессии против Берлина. Как и Италия. И всего-то!

   Кто-то скажет: "Абсурд. С макаронниками - куда ни шло. Но Габсбурги? Этого не может быть, потому, что не может быть никогда!" Но стоит ли зарекаться, если за дело берутся такие игроки? И не просто игроки - гроссмейстеры...

  ***

   Выезду лорда Натаниеля Ротшильда в столицу Двуединой монархии предшествовал один весьма любопытный разговор, состоявшийся в его букенгимширском особняке Уодиссон Манор спустя три дня после прибытия в Лондон виконта Эшера и графа Бальфура, вернувшихся с тайных переговоров с галлами и янки во дворце под Парижем.

   Устроившаяся в этот вечер за покерным столом компания была довольно занятной с точки зрения человека, не посвященного в "тайную кухню" Букингемского дворца. Ведь за игрой собрались и мило беседовали друг с другом два еврея-банкира, чайный магнат - шотландец, англо-ланкийский полукровка - Первый лорд Адмиралтейства, единственный чистокровный англичанин - констебль Виндзорского замка, и собственно, Его величество Эдуард VII. Король Англии, Шотландии, Ирландии и прочих разных Канад-Австралий, а также Император Индии. Чистокровный немец, для друзей - по-простому: Берти.

   По желанию Эдуарда, электричество в игровой гостиной не включали. Ему, еще со времен беспечной юности принца в Тринити-колледже, доставлял особое удовольствие таинственный полумрак большого помещения, где лишь теплый, желтоватый свет от пары канделябров высвечивал подробности яростной битвы человеческих интеллектов друг с другом и с госпожой Удачей, разворачивающейся на зеленом сукне.

   И пусть времена переменились, и стареющий, потолстевший и полысевший Эдуард уже почти пять лет как монарх хоть и парламентской, но величайшей Империи мира, но многие привычки и привязанности тех давних лет он сохранил. А дружить и любить сын королевы Виктории умел. Не выбирая людей по гербам или близости к трону, а ценя в мужчинах верность и интеллект, а в женщинах сексуальность и умение молчать о том, о чем положено знать только двоим...

   За высокими окнами вкрадчиво накрапывал мелкий апрельский дождик, в туманной дымке которого вечер исподволь прятал под свой таинственный покров великолепие распускающихся клумб и цветников, зелень деревьев приусадебного парка, гравий дорожек и мрамор фонтанов со статуями "под античность с ренессансом".

   Отблески мерцающего огня свечей, преломляясь в плывущих над столом струйках благородного сигарного дыма, отражались в глянце карт и переливались благородными оттенками красного в глубинах бокалов, наполненных бесподобным Шато...

   - Натан, Вам опять сегодня чертовски везет!

   - О, я слышу это так много лет, милорд, - не отрывая взгляда от карт, невозмутимо ответствовал хозяин вечера на реплику лорда Эшера.

   - Да он бы обдурил даже собственную бабулю, если бы бедняжку угораздило играть с ним за одним столом!