Он и с ее подружкой, Амелией, начал встречаться лишь для того, чтобы попытаться вызвать в Картер ревность. Только не сработало. Потому что именно тогда что-то между Джеймсом и Джейн сломалось. Поттер начал ревновать ее к Гранту, Картер его - к Эванс. И Сириус видел, как на его глазах рушится мечта. Даже когда эти двое еще не понимали, что происходит между ними, и никто другой более, Бродяга уже видел, что начинается. И ничего не мог с этим поделать. Возможно, ему стоило начать действовать активней, бороться за Джейн. Но как мог он, если Картер уже выбрала Сохатого, пусть даже еще не осознавала этого? Если она его уже любила? Может, если бы Бродяга был таким же, как все в его семье, истинным Блэком, он бы сделал все, чтобы Картер была с ним. Но предать Джеймса он не мог. И потому сейчас ему оставалось лишь наблюдать за тем, как его лучшие друзья пытаются выстроить свои отношения.

Урок прошел незаметно, так как был полностью теоретическим, а потому Сириус просто пропустил большую часть материала мимо ушей, поглощенный собственными мыслями. Джеймс не сказал ни слова больше, но Бродяга видел, как сильно друг переживал эту ссору. Вместе друзья вышли из кабинета. У дверей их ждала Лили.

- Привет, Джеймс, - солнечно улыбнулась Эванс. О, Сохатый, ты все-таки добился ее внимания. Неприступная староста влюбилась в Джеймса. Только поздно. Случись это раньше и, как знать, может, и у Сириуса был бы шанс на свою счастливую сказку.

- Привет, - буркнул Поттер, не останавливаясь. Прекрасное личико Лили стало разочарованным. Сириус лишь, поджав губы, пожал плечами, встретившись с ней взглядом. И поплелся за Сохатым. Уже на лестнице их нагнали Питер и Джейн.

- Травология? - спросил Хвост. Безусловно, он и так знал, что да, но уж слишком высоким было напряжение в их компании сейчас. Наверное, потому, что его излучали Джеймс и Джейн. Невольно Сириус подумал, как сильно им сейчас не хватает Римуса. Уж мудрый добрый Лунатик нашел бы способ примирить Джеймса и Джейн. Ну, или хотя бы подтолкнуть их к этому. Он бы подобрал нужные слова, будь рядом. Но сейчас он сидит, запертый в больничном крыле, и, наверняка, читает. Хотя нет. В больничном крыле все еще лежит Боунс. Значит, Люпина скрывают до ночи где-то в другом месте. Но какая разница? Им все равно нельзя увидеть его, чтобы не вызвать подозрений. До ночи.

На травологии все ученики разбились на тройки для работы. Джейн присоединилась к Марлин Маккинон и Микки Смиту. Сириус же остался с Джеймсом и Питером. Ученикам требовалось очищать кусты эвридики от зимних листьев, чтобы скорее смогла проклюнуться новая весенняя листва. Именно из нее летом можно будет получить настойку, являющуюся незаменимым компонентом многих распространенных зелий. Часть сбора пойдет в аптеку в Косом переулке, часть - останется в запасах школы. Сохатый явно пытался разгрузить себя от плохих мыслей и болтал с Питером. И если Хвоста это могло обмануть, то никак не Блэка. За напускной бодростью он видел растерянного и сердито Джеймса.

Набрав очередное ведро листьев, Сириус потащил его в дальний конец теплиц, где из отходов была устроена специальная компостная куча. Вывалив листья, Бродяга развернулся и тут же получил ощутимый удар ведром в живот. От боли и неожиданности на миг все потемнело перед глазами.

- Прости, прости… - залепетала Амелия. - Я не думала, что ты так резко повернешься. Я не хотела, прости меня! Сириус…

Зрение пришло в норму, и боль отпустила. Выдохнув, парень потер живот, то место, куда пришелся удар. А затем взглянул на Амелию. Виноватое напугано личико, еще совсем детское. Пожалуй, это ему впору просить прощения, а не ей. Ведь она всего лишь случайно ударила его ведром, тогда как он разбил ее сердце.

Сириусу действительно было жаль. В особенности, что он вообще решил впутать ее во все это. Жаль, что пришлось использовать ее чувства. И, наверное, уйти - было единственным верным выходом. Потому что, какой бы хорошей она ни была, Бродяга не мог ее полюбить. Каждый миг рядом с ней он не переставал думать, что здесь должна быть Джейн.

- Не извиняйся, - ответил Сириус. - Это я виноват, иду и не смотрю, куда.

Амелия сжала губы.

- И все же… Прости.

«Это ты прости меня».

- Не стоит, - Блэк ослепительно улыбнулся. - В конце концов, твоя попытка убить меня не увенчалась успехом.

Амелия рассмеялась, опустив голову. Ведро ее было полно листьев.

- Давай помогу, - Сириус подхватил его и высыпал листья. - Держи.

- Спасибо.

Вместе они пошли обратно.

- Слушай, что это сегодня утром было? - поинтересовалась по дороге Амелия.

- Ты о чем? - сделал непонимающий вид Блэк, прекрасно зная, о чем идет речь. И внутренние шипы уже готовились вырваться наружу. Сириус не позволит никому собирать или распускать слухи о своих друзьях

- Джейн и Джеймс. Из-за чего они поссорились, я не поняла.

Сириус, услышав вопросительные нотки, промолчал. Он не собирался говорить об этом с Амелией Джойс.

- Как я поняла, - продолжила девушка, не дождавшись ответа, - дело в том, что Джейн сегодня не ночевала у себя. Но я-то думала, вы все вместе снова где-то гуляете. Оказывается, нет? Где же она была? И с кем? И почему Джеймс так разозлился на нее за это?

Сириус остановился и схватил Джойс за руку, сжав выше локтя.

- Ау, - охнула она. И непонимающе уставилась на притянувшего ее к себе Блэка. - Мне больно.

Сириус проигнорировал эти слова.

- Все, что касается Джейн или Джеймса, это их дело. Не твое, - прорычал он. - И тебе в это лезть не стоит.

- Я… - Амелия казалась испуганной, - я лишь хотела узнать… Девочки спрашивают…

Сириус ощутил прилив злости. Ох уж эти девочки, им бы только языком почесать.

- Мне плевать, - выдохнул он. - Засунь своих девочек куда подальше. Это не касается никого из вас, Джойс. А распускать сплетни - тебе не кажется, что это неправильно?

Внезапно испуг исчез с лица Амелии, сменившись злостью.

- Кто бы говорил мне о том, что правильно, а что нет, - фыркнула она. - Не ты ли поиграл со мной, а когда я тебе наскучила, вышвырнул, как ненужную вещь? Это, по-твоему, правильно?

Сириус опешил. Рука его ослабила хватку. И Амелия воспользовалась этим. Вырвавшись, она привстала на цыпочки, чтобы еще раз взглянуть в глаза парня.

- Я любила тебя, - прошептала она. - А ты заставил меня страдать. И знаешь, когда-нибудь к тебе все вернется. Тогда, когда ты полюбишь на самом деле, та девушка не станет твоей. Вот тогда-то ты и поймешь мою боль.

После этой тирады Амелия развернулась и чуть ли не бегом устремилась прочь. Оставив Сириуса наедине с разбуженной совестью. Если бы только знала она, как он сожалел о том, что сделал ей. Но менять что-либо уже было поздно. И, кажется, Джойс, сама того не зная, оказалась права. Девушка, которую любит Сириус, никогда не будет с ним. Она предпочтет любого, но не его. А в нем, верном Песике, она никогда не увидит никого другого, того, кого смогла бы полюбить.