— Ну вот, я тебя расстроила! — воскликнула миссис Лестрейндж с отчаянием в голосе. — Прости! Прости! Мне не стоило приходить! Я не умею держать себя в руках!

— Стой! Стой! Только не уходи! — взмолилась Белла, хватая ее за рукав, хотя Ровена никуда не двигалась. — Скажи еще что-нибудь! Умоляю! Мне так нравится слышать твой голос!

— На следующей неделе будет суд, — вздохнула та. — Все ждут — не дождутся приговора для мучителей Долгопупсов.

— Нас будут судить всех вместе?! — радостно воскликнула Белла.

— Да, вас четверых.

— Значит, я смогу их увидеть! — выдохнула она.

— Сможешь, — сдавленно прошептала Ровена и, не в силах больше сдерживаться, разрыдалась.

— Миссис Лестрейндж, нам пора! — раздался грубый мужской голос откуда-то из глубины коридора. — Мы и так пробыли здесь дольше, чем положено.

Ровена всхлипнула.

— Обними меня, — попросила Белла, просовывая руки между прутьями.

Свекровь зашлась новым приступом плача и обхватила невестку руками, настолько крепко, насколько позволяла решетка.

Прикосновение к живому человеку придало узнице сил.

— Мы все скоро окажемся на свободе! Вот увидишь! — пообещала она.

Ровена улыбнулась сквозь слезы и, до последнего не отрывая от Беллатрисы взгляда, исчезла в глубине коридора.

Через некоторое время к Белле пожаловал еще один посетитель.

Нарцисса не могла скрыть своего отвращения к этому ужасному месту, и на протяжении всей встречи с ее лица не сходило брезгливое выражение.

— Я говорила с мракоборцем, который ведет твое дело. Зачем ты несла всю эту чушь на допросе? И Шафика зачем порезала? Мне пришлось заплатить ему кучу денег, чтобы он отказался от претензий, но смягчение приговора тебе все равно теперь не светит!

— Мне не нужно смягчение приговора! — сквозь зубы процедила Беллатриса.

— А что тебе нужно? Провести остаток своих дней здесь?

Нарцисса брезгливо огляделась.

Белла ожидала от сестры подобной реакции, поэтому ничего не ответила, лишь покачала головой.

— Как там родители? Мама обо мне спрашивала? — решила она сменить тему.

Нарцисса замялась.

— Лучше о себе сейчас подумай, — сухо изрекла она после паузы.

— Они, что, от меня отреклись?! — воскликнула Беллатриса со смесью ужаса и негодования.

Нарцисса поджала губы.

— Нет, не отреклись, — нехотя произнесла она. — С чего им отрекаться? В определенных кругах ты даже популярна. Но, сама понимаешь, если они будут открыто выказывать свою лояльность к тебе, у отца начнутся проблемы на работе.

— Ясно, — фыркнула старшая сестра. — А твой дорогой муженек? Отмазался, небось, от тюрьмы?

Глаза Нарциссы сверкнули.

— Он сумеет доказать свою невиновность, можешь в этом не сомневаться! — горделиво заявила она.

— Так я и знала! Чертов предатель! Удачно ты вышла замуж, сестричка, нечего сказать!

— Да уж куда мне до тебя! — Нарцисса драматично всплеснула руками. — Сгниете тут оба вместе со своей честностью! Это ж с ума сойти как романтично!

— Мы не собираемся тут гнить! — злобно отозвалась Беллатриса. — Вот увидишь, скоро мы выйдем отсюда и получим такие почести, которые тебе и твоему мужу никогда не светят!

— Что ж, удачи! — ехидно улыбнулась Нарцисса. — Надеюсь, видимся не в последний раз.

На этом их свидание закончилось.

Когда сестра ушла, Белла упала на пол, обхватила голову руками и громко истерично разрыдалась, сама не зная от чего именно. Впрочем, подобные приступы уже стали для нее привычным делом. Временами, она и сама содрогалась от неожиданно раздающихся воплей и стенаний, и вначале недоумевала, отчего узники могут так кричать, но потом поняла, что запертые здесь люди, точно собаки, воют от раздирающей их боли и тоски, которую они не в силах удерживать внутри.

Все те дни, которые оставались до суда, Беллатриса жила лишь одной светлой мыслью, что она наконец-то сможет увидеть друзей. Их лица постоянно всплывали у нее перед глазами, не давая впасть в полнейшее отчаяние.

— Беллатриса Лестрейндж? — громко поинтересовался незнакомой мужчина в мантии с отличительной эмблемой тюремщика.

— Да, — хрипло отозвалась женщина, которая уже несколько дней ни с кем не разговаривала.

— Пора, — холодно произнес мужчина. — Тебя велено доставить в Зал судебных заседаний.

— Ну наконец-то! — прошипела она. — И года не прошло! Они там, что, решили повесить на нас все преступления за последние десять лет?

— Не беспокойся, с тебя вполне хватит твоих собственных, — позлорадствовал волшебник. — Отопри камеру и забери ее! — скомандовал он кому-то.

К решетке бесшумно скользнул дементор.

Беллатриса отпрянула.

— Они, что, будут сопровождать нас? — в ужасе спросила она.

— Конечно. А то ведь сбежите! — гнусно усмехнулся тюремщик. — Раньше надо было думать! Когда нападала на Долгопупсов!

Из черного рукава высунулась покрытая струпьями серо-зеленоватая рука. Онемев, Беллатриса наблюдала, как узкий длинный ключ поворачивается в замке. Больше всего на свете она хотела бы сейчас трансгрессировать, но вместо этого приросла к полу, чувствуя, как ее накрывает волна леденящего холода.

Решетка отворилась, и дементор неторопливо вплыл внутрь. В момент, когда двухметровый монстр дотронулся до ее плеча, Белла чуть не потеряла сознание и испытала такой чудовищный страх, о существовании которого прежде даже не подозревала.

«Я больше не хочу сюда возвращаться, не хочу! — подумала она, чуть не плача. — Если я проведу здесь еще хотя бы день, я умру! Как же меня угораздило сюда попасть! Надо было сражаться до последнего, ни за что не дать себя арестовать! Эти страдания бессмысленны! Темный Лорд никогда не вернется!»

Когда ее вывели на улицу, она вновь чуть не упала в обморок, но на сей раз причиной этому было непривычное количество воздуха и света. Дементор волок ее за правую руку, а свободной левой она прикрывала глаза, не будучи в состоянии глядеть перед собой. Все сливалось в одно жгучее белое пятно.

Краем глаза Белла заметила что ее подвели к лодке. Дементор, наконец, отцепился, и хотя его присутствие все равно ощущалось, стало значительно легче.

Когда Беллатриса ступила в лодку, та качнулась и женщина чуть не упала на уже сидящего внутри человека. Кое-как обретя равновесие, она плюхнулась на лавку рядом с волшебником.

— Это ты что ли? — слабым голосом проговорил Рудольфус, слегка ткнув ее локтем.

— Не знаю, кого ты имеешь в виду, но это я, — выдохнула она, и, не помня себя от радости, обхватила его руками.

— От Рабаса и Крауча я тебя пока еще отличаю, — улыбнулся он. — Хотя если дальше так пойдет, крыша у меня точно поедет.

— Не пойдет, — решительно заявила Белла. — Темный Лорд достанет нас отсюда!

— Ох, что-то долго его нет, — вздохнул Рудольфус.

— Хватит! — разозлилась она, пихнув его кулаком в плечо. — Если мы перестанем надеяться, нам конец! Ты, что, не понимаешь?! Эти твари сожрут нас живьем. Мы быстро свихнемся и сдохнем тут. А потом нас закопают вон там, как собак!

Она ткнула пальцем в бесчисленное количество маленьких земляных холмиков под каменной стеной, о происхождении которых было нетрудно догадаться.

Рудольфуса передернуло.

— Ладно, ты права, нам все равно больше ничего не остается, — он крепко обнял ее левой рукой и уткнулся лицом в волосы.

Внезапно раздавшийся пронзительный крик заставил их вздрогнуть.

— Пустите меня, пустите! — надтреснутым голосом вопил Крауч.

— Не ори, дурак, не трать силы, — покачал Рудольфус головой.

Впрочем, Крауч его не услышал, поскольку был еще далеко.

Следом за ним вели Рабастана. Он был с опущенной головой и не подавал никаких признаков жизни, не считая того, что перебирал ногами.

— Да будь оно проклято все! — возопил Барти, свалившись при попытке зайти в лодку. — На черта я стал Пожирателем смерти? Если бы я знал, что так будет! Это все из-за вас! Идиоты бесстрашные! Ну как вам здесь, а? Нравится?!