- Хочешь есть? - спросила Вика, блаженствуя в наступившем почти тропическом тепле. - Я могу пойти на кухню и, если Флер еще не спит…
- Не надо. Я не очень голоден. Лучше иди ко мне. Знаешь, обо мне никто, в общем-то, не заботился, - сказал он, когда она устроилась рядом с ним, а он обнял ее.
- Почему? - удивилась она.
- Да, собственно, некому было. Разве что Лили, да и то, после того, как они с Джеймсом поженились, а я приходил к ним в гости.
- Невероятно…
Вика понимала, что он вспоминает о Джеймсе и Лили совсем не специально, чтобы поговорить, скорее - по инерции, возможно, даже преодолевая некий психологический барьер, появившийся шестнадцать лет назад. И она не пресекала эти разговоры о незнакомых, в общем-то, для нее людях.
- Сириус, давно хотела спросить, а почему у Гарри ты один? То есть, кроме крестного должна быть еще и крестная. Где она?
- Крестной нет, - пожал он плечами. - Не было подходящей кандидатуры. Всех знакомых особ женского пола Лили безжалостно забраковывала. А Кэти ей не нравилась, - хмыкнул он, видя, что Вика собирается еще что-то спросить.
Она закрыла рот, думая, что солидарна с Лили.
- И что, совсем-совсем не было никого на эту роль? Кто-нибудь из родственников? Мне просто интересно, - заметив его удивленный взгляд, объяснила Вика.
Наверное, к ее сыпавшимся вопросам располагала атмосфера темной комнаты с монотонно звучащим за окном дождевым потоком. Хотя будь ситуация менее напряженной, а они не тревожились бы за троих ребят, наверное, было бы все по-другому…
На миг Виктории показалось, что они сидят слишком тесно, а руки Сириуса, обнимающие ее, почти обжигают сквозь ткань платья.
- Из родственников тоже не было никого, с кем бы Джеймс и Лили с удовольствием общались. Не пригласишь же на роль крестной сестру Лили, которая ее едва ли не ненавидела?
- Ненавидела свою сестру? - изумилась Вика, вглядываясь в светлеющее в темноте мужское лицо.
- Да, потому что Лили оказалась “не такая как все”.
- То есть… сестра Лили маггла? А, да, ты же говорил, что Лили магглорожденная… Но это неправильно…
Вика помрачнела, вдруг представив, что и ее семья ополчится против нее только из-за того, что она другая… Это казалось немыслимым, поэтому ее воображение тут же спасовало.
- Неправильно. Но иногда так бывает… Возьми, к примеру, мою мать. Кроме неприязни в мой адрес я от нее ничего не получал.
Девушка с грустью подумала, что биография человека, с которым по странной прихоти свела ее жизнь тем далеким осенним вечером, полна горечи и разочарований. Она еще не подозревала, что самое душераздирающее из нее ей предстоит узнать. По понятной ассоциации на ум Вике пришло жестокое обвинение Корнера.
- Сириус, - взволнованно прошептала Вика, повернувшись к нему лицом, - ответь мне, пожалуйста, на один вопрос.
- Да на сколько угодно, - с готовностью сказал он.
- Только на один, но честно.
- Давай задавай.
Сириус протянул руку и коснулся ее подбородка, с нежностью провел пальцами по его линии.
- Скажи, что было четыре года назад, - быстро сказала Вика, чтобы не передумать. - Что было четыре года назад с тобой?
Сириус замер, его рука напряглась. Он убрал ее от Викиного лица.
- Откуда ты знаешь? - Его голос тоже был натянут, как струна.
Значит, это правда, поняла она. На сердце словно положили камень.
- Я ничего н-не знаю. Н-нашлись люди, которые “любезно” мне намекнули… - От волнения она начала заикаться.
Вика привстала на коленях, протянув руки к Сириусу.
- Ты можешь мне рассказать, Сириус, я клянусь, что бы ни произошло тогда, это не отразится на наших отношениях.
Она услышала вздох.
- Никогда не клянись в том, в чем до конца не уверена, Виктория, - с горечью сказал он. - Не давай опрометчивых клятв.
- Но я уверена… - горячо начала она, у нее все внутри заныло от беспокойства.
- Просто пообещай.
- Я обещаю.
В поддержку своих слов Вика стиснула его ладони.
И услышала самый жуткий в своей жизни рассказ, от которого заледенела ее спина, несмотря на тропическое тепло в спальне, а волосы встали дыбом. Если бы она сама не прошла через многочисленные ужасы, ни за что бы не поверила, что такое возможно. К концу повествования у нее появилось впечатление, что ее с головой сунули в холодную воду, вытащили обратно и снова засунули. Взгляд Вики несколько остекленел, обращенный на Сириуса, который с огромным беспокойством смотрел на нее, следя за ее реакцией.
Она слезла с кровати и рассеянно подошла к окну. То, что Вика чувствовала, нельзя было передать словами.
Предательство одного друга… Гибель других друзей… Страшное обвинение и… тюрьма! Целых двенадцать лет, вырванных из жизни, проведенные среди мерзких тварей и океана отчаяния и безысходности!.. Вика не могла себе даже представить, что значит быть запертым в тюремной камере на один день, а уж на двенадцать лет - и подавно! Ей хотелось плакать!..
- Виктория… - окликнул ее Сириус, встревоженный до крайности.
Он неслышно подошел к ней. Она молча повернулась к нему, все переживания, похожие на бурю, происходившие в ее душе, угрожали выплеснуться наружу.
- Пожалуйста, только не молчи!.. - почти взмолился он.
- Почему ты мне с самого начала не рассказал?.. - сдавленным от сдерживаемых эмоций голосом спросила девушка.
Сириус взволнованно поднял руки, намереваясь положить их ей на плечи, но передумал, словно ему изменила уверенность в себе.
- Я не знаю, - признался он, вцепившись вместо этого в корни своих волос. - Я хотел, но боялся, что…
- …Что я отрекусь от тебя? - шмыгнула носом Вика.- Если так, то плохо ты еще меня знаешь. Я никогда не оттолкну от себя человека лишь потому, что в его прошлом было что-то ужасное, тем более, в чем он не виноват!
- Я такой идиот! - прошептал Сириус, когда она внезапно обняла его, уткнувшись носом прямо в распахнутый ворот его рубашки.
- Как ты все это перенес, Сириус? - невнятно спросила она, не отрывая лица от него.
Неожиданно откуда-то из ее подсознания выплыло воспоминание четырехлетней давности. Это было где-то летом, когда по телевидению сообщили о каком-то преступнике, сбежавшем из иностранной тюрьмы. Вика сама телевизор редко смотрела, в особенности криминальные новости, поэтому ее мама, когда девушка забежала к родителям повидаться, сочла своим долгом предупредить дочь о возможной таящейся опасности на улицах города. Вика еще отмахнулась от ее слов. “Осторожнее будь по ночам, Вика, маньяк бродит на свободе и неизвестно, где сейчас он находится. У него еще имя такое, необычное, даром что иностранец, - беспокойно сказала мама. - Как таких земля держит?..” “Ой, мам, на меня даже этот маньяк не позарится, - фыркнула Вика, она уже пожалела, что пришла, потому как запросто общаться с матерью было нелегко. - И вообще, по ночам я не хожу по улицам. Ты это лучше Светке скажи, а то наткнется невзначай…” “А сейчас что, не ночь? - завела мама. - Зачем ты вообще ушла от нас?..”
Неужели речь тогда шла о Сириусе?
Нечаянное воспоминание заставило Вику ощутить дрожь и прижаться сильнее к мужчине. Что бы сказала мама, если бы узнала о ее близких отношениях с тем “маньяком”?
О господи, о чем это она?!.
- Понятия не имею… - ответил Сириус. - Тогда меня поддерживала единственная мысль о мести.
- Я бы, наверное, с ума сошла… без всяких мыслей…
- В Азкабане большинство вскоре сходят с ума… Дементоры выкачивают последние крохи самообладания и осмысления, взамен преподнося самые плохие воспоминания…
- Сириус! - шепотом воскликнула Вика, вскинув голову. - Прости, что вынудила тебя снова вспомнить об этом!.. Эти ужасные существа… Все, что с тобой было…
- Не думай об этом, не думай. Как и я не думаю…
Она притихла, обвив руками Сириуса. Как жестоко ошибалась она, примеряя к несомненно неординарному образу этого человека едва ли не идеальные черты, которые хотелось бы видеть всякой нормальной девушке в мужчине. Конечно, у каждого найдется парочка каких-нибудь тараканов в голове и тайн в кармане, тщательно спрятанных от окружающих. Но у Сириуса… У Сириуса обнаружились целые демоны. Демоны его души. И он боялся показать их ей, открыться, страшась того, что Вика оттолкнет его, тоже испугается его личных демонов. А она ни за что на свете не отпустит его. Он нужен ей как воздух со всеми его страхами и слабостями…
