- Тут живёт один мертвяк, – Речник махнул рукой в сторону храма. – Он помнит, что тут было при Кэйшесе. Ты был на полигоне Утукуту? Там, у северной стены…

Некромант поднял руку и удручённо покачал головой.

- Ныне полигон Утукуту вернее будет называть озером Утукуту, – вздохнул он. – Снизу к нему просачивается Заводь, сверху – затапливают дожди. Там нельзя пройти, не утонув по колено, хотя сейчас в Великом Лесу стоит великая сушь. Слишком сыро для Морихийки. Я был у всех стен – если что-то и было там, сейчас там лишь гнилая вода и грозди ползучих грибов. Они разбрасывают повсюду споры и…

Нецис поморщился, вытирая ладонь о мох на стене.

- Вижу, Фрисс, что и ты ничего не нашёл. Вернёмся на сухую землю. Тут больше нечего искать, как это ни неприятно, особенно мне… Фрисс, у тебя на макушке два гриба.

- Вайнег их дери! – Речник стряхнул слизистых тварей обратно в мох. – Да, если чёрная трава не любит болота, здесь она никогда не прорастёт.

Он оглянулся на храм. Ирн сгинул бесследно.

- Нецис, подожди. Тут ходит один мертвяк… хорошо бы забрать его с собой, пока грибы его не съели.

- Та-а! – Некромант удержал Речника за плечо. – Благородные порывы – то, за что тебя следует уважать, Фрисс, но… Судя по твоим словам и запаху Джеллита от твоей брони, ты встретился с Тлапиайа?

Фрисс изумлённо мигнул.

- Ты знаешь его, Нецис? А говорил – тут не осталось разумной нежити…

Некромант покачал головой.

- Та-а, си-меннэль… Я о нём слышал, Фрисс, и слышал много. Яд для стрел нужен всем… а значит, в каждом селении вокруг Хлимгуойны время от времени рассказывают, как отважнейший охотник проник в гнилой город и едва не стал жертвой повелителя мертвецов в плаще из тумана… Зелган говорил о нём, когда показывал мне город впервые. Но сам я так его и не нашёл. Этот ирн отлично знает, что для него лучше… и нежелательным гостям на глаза не попадается.

Речник вздохнул.

- Видно, он боится, что мы его упокоим. Жаль…

- Та-а… ему тут лучше, Фрисс, – Нецис отвернулся от храма и постучал сапогом о сапог, скидывая с себя ползучие грибы. – Пойдём, пока мы сами не вросли в мох.

Счётчик Конара с тихим щелчком вынул ветвистые «усы» из пазов под настенным датчиком, втянул их и погас. Гедимин прикрыл экран броневой пластиной и пожал плечами.

«Шутки шутками, а фон с весны вырос вчетверо. И солнечный спектр чем дальше, тем страннее…»

Коридор спиралью поднимался вверх, прочь от бесконечных подземных хранилищ, разделённых на малые отсеки, мимо нерасчищенных завалов, собранных тут крысами за пять тысячелетий, и гор странных деталей и обломков механизмов, неведомых даже Гедимину. Несколько поворотов – и лестница вывела к оружейному складу. Его не распечатывали, как помнил Древний Сармат, чуть ли не с Года Дракона, но на стене там был ещё один датчик – и Гедимин нехотя шагнул в коридор, за поворотом которого начинался путь к складу… и замер на месте, прижимаясь к стене. Со стороны склада слышались приглушённые, но отчётливые голоса.

- Ещё один, – устало выдохнул сармат – судя по голосу, это был Деркин, и он держал на весу что-то тяжёлое. – Я бы сказал – достаточно. Закрывать?

- Погоди, дождёмся Ангирана, – отозвался второй, и это был Кейденс, не так давно освоившийся с пересаженными лёгкими. – Сверим карты – увидим, сколько нужно. Пока у нас четыре цели к северу от «Идис», Ангиран расскажет, чего ждать в большом рейде.

- Ну, две цели из четырёх накрываются одним ударом, – хмыкнул Деркин, выпустив тяжесть из рук. – Главное – подобрать снаряд… Уран и торий, всё же очень жалко подстанции! Без этого совсем никак?

- И мне жалко, – угрюмо ответил Кейденс. – Возни с ними было… Но придётся взорвать, пока нас ими не взорвали. Надо же было отдать такое оружие в руки макак…

Древний Сармат вздрогнул и плотнее прижался к стене. Его глаза стремительно темнели.

- А что будет четвёртой целью? – снова оживился Деркин. – Зноркская столица?

Он прошёлся туда-сюда по коридору и потёр руки – ему было слегка не по себе. Кейденс тяжело переступил с ноги на ногу, пластины его брони тихо захрустели.

- Было бы на что тратить ирренций, – буркнул он. – У макак в любой норе столица, и любая крыса – правитель. Взрывать будем Нур-Кем. Ты же видел, как там искалечили командира…

- Хэ-э-эх, – протяжно выдохнул Деркин. – Правильно. Где это на карте?

- Там же, к северу, – неуверенно ответил Кейденс. – Погоди ещё, может, Гвеннон с Ангираном планы изменят. Но подстанции взорвать надо…

- Командир знает? – встревожился вдруг сармат. – Будет он в рейде? Он знает толк в бомбах, у него опыт – а Гвеннону я карту размечать не доверил бы.

- Не знает, – угрюмо ответил Кейденс и снова переступил с ноги на ногу – терпение сармата было на исходе. – Опыт опытом, но ты знаешь ведь, как он трясётся над знорками. Лучше ему ничего не знать, пока не вернёмся из рейда…

- Не понимаю, – броня Деркина снова захрустела – младший сармат попытался пожать плечами в тяжёлом скафандре. – Зачем командиру защищать макак? Он же рабом у них был, вон, всё тело в шрамах, вся кожа – один ожог… Я бы давно всех их в пыль разбомбил…

- Был рабом? – хмуро повторил Кейденс. – Он им и остался. До сих пор всего боится. Его серьёзно искалечили, Деркин. Но ничего, мы это так не оставим. Знорки очень скоро получат своё… Ну где Ангиран?! Его там что, на сборку намота…

Древний шагнул из-за поворота и встретился с ним взглядом. Кейденс и Деркин были в тяжёлой броне, но лица не закрыли – и Гедимин увидел, как их глаза расширяются от удивления.

- Вы в своём уме?.. – глухо вскрикнул Древний и тут же замолчал. Скафандр стиснул рёбра теснейшими обручами, сармат пытался вдохнуть, но не мог – и смотрел, оцепенев, как Кейденс срывает с плеча тяжёлый плазмомёт, с хрустом выпускает широкое сопло подствольника и направляет Древнему в грудь.

- Мне очень жаль, командир, – бесстрастно сказал младший сармат, и оружие дрогнуло в его руках, выпуская маленький блестящий снаряд. Он взорвался на дальнем конце коридора, но там никого уже не было.

- И мне жаль, – прошептал Гедимин, отталкиваясь от потолка и мягко приземляясь. Снаряд промчался под ним, от взрыва дрогнули стены, и тревожно замигали сигнальные огни. Древний распрямился, как пружина, и успел ещё увидеть изумлённые глаза Кейденса. Кулак Гедимина врезался в грудь младшего сармата, и тот пролетел несколько шагов и растянулся на полу, хрипя и подёргиваясь. Деркин, принявший на себя удар второй руки, врезался в стену и остался лежать под ней, закатив глаза.

Гедимин подобрал плазмомёт, вырвал подствольник и отшвырнул оружие к стене. Прочный металл гнулся и хрустел в дрожащей руке. Древний посмотрел на Кейденса и трещины в его промявшейся броне и прошёл мимо – к распахнутым воротам оружейного хранилища. У стены, забытая всеми, лежала малая ракета – «Гельт». Гедимин осторожно подтолкнул её к воротам, она прокатилась по полу и остановилась, налетев на защитный купол.

- Гедимин вызывает «Идис», – прошептал Древний, опираясь на стену. Ворота с глухим лязгом захлопнулись, «усы» передатчика впились в пазы управляющей панели, намертво запечатывая вход. Стена мигнула зеленью, волна жара прокатилась по коридору. Где-то вдали взвыла сирена.

- Перекрыть оружейное хранилище, – приказал Гедимин, прикасаясь к неровно мерцающей стене. – Не открывать до моего приказа.

Потолок лязгнул, выпуская дополнительные створки, сверху над многослойными воротами схлопнулось защитное поле. Гедимин оглянулся на неподвижных сарматов. В коридоре уже слышен был грохот тяжёлой брони.

- В жилой отсек, – прошептал Древний, глядя в зелёный огонь. – Двери запечатать.

Когда зеленовато-белесое мерцание погасло, оставив сармата в дымящейся броне в пустом отсеке, Гедимин прислонился спиной к стене, глядя в пустоту. Воздуха не хватало, кровь билась о виски, и череп трещал изнутри.

«Рейд. Большой рейд. Гедимин, куда ты смотрел…» – он комкал в кулаке обломки подствольника, и металл послушно гнулся и мялся.