— Эй, Сохатый! – это Сириус окликнул друга с другой стороны озерца. Джеймс встряхнулся, приходя в себя, и огляделся вокруг. Ученики, да и сами мародеры, выглядели словно пришибленные – каждый увидел в озере что-то важное для себя, но пока еще сокрытое глубоко внутри. Некоторые напряженно хмурились, пытаясь осознать увиденное, кто-то просто отмахивался, не желая забивать себе голову, по их мнению, бессмысленными глупостями.
На следующем «привале» их импровизированной экскурсии ученики оказались на склоне – внизу, везде, куда можно было дотянуться взглядом, темнел мрачный и пугающий Лес. Через несколько минут ожидания, когда все уже начали волноваться и озираться по сторонам, вдали что-то сверкнуло.
Ученики тут же вгляделись в происходящее и восхищенно вздохнули. Небольшой табун белоснежных, грациозных и будто бы излучающих светлое сияние, лошадей, остановился внизу, перед склоном. У каждой лошади на голове был виден витой, такой же белоснежный, как и само животное, рог, не оставляющий сомнения в том, кем являются эти прекрасные создания.
— Единороги, — тихо прошептала одна из девушек, смотря на животных сияющими глазами. Один из единорогов внезапно поднял голову, на секунду он засветился ярче обычного, а через мгновение над табуном раскинулся мерцающий шатер.
— Это защитная магия, — объяснил всем присутствующим Сириус. – Единороги опасаются людей, потому не подпускают близко к себе. Есть, конечно, более-менее прирученные, но их не так уж и много.
— А вон там, — Джеймс вытянул руку влево, указывая на огромное дерево, виднеющееся вдали, — живут дриады.
Словно подтверждая его слова, на дереве загорелось несколько светлячков, и стали видны маленькие, похожие на миниатюрные дома, постройки, расположившиеся на самых толстых ветвях. Если приглядеться, можно было даже рассмотреть широкую лестницу, обхватывающую дерево словно спираль по всей высоте, и теряющуюся в листве.
— Но туда мы не пойдем, — мягко покачал головой Ремус, — дриады очень не любят, когда нарушают их покой. А их магия, природная и древняя, усиленная за счет самого Леса, способна нанести любому волшебнику немалый ущерб.
Вдруг одна девушка вскрикнула, испуганно оглядываясь.
— Тише, — поднял руку Ремус. – Это Сильвы, так называемые духи леса, способные вселяться в деревья и управлять ими.
Несколько подобных деревьев окружило учеников, в их стволах внезапно раскрылось множествожелтых глаз, с интересом рассматривая гостей.
— Они не причинят нам вреда, — спокойно сказал Джеймс, — главное не провоцируйте их.
Один из Спринганов наклонился и подал девушке-пуффендуйке непонятный пушистый комок. Пуффендуйка неуверенно взяла его на руки и восторженно воскликнула: комок оказался на поверку чем-то средним между котенком и енотом. У него был чрезмерно длинный полосатый хвост, белая шерстка, просто огромные черные глаза и большие уши, которыми он забавно шевелил. Лапа у маленького существа была вывернута под странным углом. Девушка на секунду замялась, а потом осторожно спросила:
— Можно забрать его в школу? Вылечить?
Спринган с натугой наклонился, будто бы кивая, и девушка, совершенно счастливая, прижала забавное существо к груди. Ремус лишь удивленно покачал головой в ответ на безмолвный вопрос Сириуса – он тоже не знал, что это за создание.
Следующая остановка состоялась на ничем не примечательной прогалине – она была небольшой, и ребятам пришлось встать поближе друг к другу, чтобы каждый смог уместиться на этом небольшом участке Леса.
Сириус задумчиво поднял голову, призывая тем самым и всех остальных сделать то же самое. Как только ученики подняли головы, все они изумленно ахнули – небо над ними, непередаваемо черное, глубокое и таинственное, освещали мириады звезд – они мерцали над головой, каждая – свои цветом. Радужное сияние окутывало Лес, даря ощущение невероятного чуда. В воздухе слышался хрустальный перезвон колокольчиков, исходящий от покачивающих ветвями деревьев.
— Когда они станут прозрачными, — тихо-тихо прошептал Сириус, — загадывайте желание. И оно сбудется.
Не успели ребята спросить «кто они?», и почему что-то должно стать прозрачным, как Лес на мгновение словно бы мигнул и внезапно стал насквозь прозрачным. Все замерли, потирая глаза, не понимая, что это – обман зрения, или все это происходит на самом деле. На десятки миль вокруг все деревья, каждая травинка и каждый листочек насквозь высветились радужным светом: остались лишь очертания и смутные контуры. Казалось, стоит лишь прикоснуться к этому восхитительному творению, каковым на одну долгую минуту стал Лес, и он рассыпется, разлетится тончайшими, прозрачными лепестками и крохотными осколками.
Через мгновение Лес «мигнул» снова и вновь приобрел привычный вид, разом навалившись всей своей тяжестью и накрыв присутствующих плотным пологом непроглядных теней. Звезды на небе, чуть поблекшие, светили ровным бледно-желтым светом.
Даже Малфой, всегда скептически и надменно настроенный на все возможные, так называемые «чудеса», застыл с открытым ртом, бессмысленным взглядом пялясь на ближайшее дерево.
Сириус дернул головой, приходя в себя, а Джеймс ошарашенно выдохнул.
— Просто невероятно, — тихо прошептал он через минуту. – Словами не описать, это действительно просто необходимо видеть.
Через десять минут более-менее опомнившиеся ученики снова двинулись в путь. По словам мародеров, следующая остановка будет последней, но самой удивительной.
Беата задумчиво сверлила взглядом затылок Сириуса, вынужденная признать, что на этот раз мародеры превзошли самих себя, АВ и всех прошлых и будущих шутников в придачу. То, что происходило сейчас, было самым настоящим представлением из ряда тех, которые можно увидеть лишь раз раз в жизни.И тот, кто пропустит подобный спектакль, действительно потеряет очень и очень много.
По мере продвижения в глубину Леса, пространство начал заполнять странный шум – то ли голоса, то ли смех. С каждой секундой он становился четче и четче, а впереди, за чернеющими стволами деревьев, виднелись светлячки. Эти не были похожи на тех, что освещали дорогу от Хогвартса к Лесу. Эти светлячки были маленькими, юркими и разноцветными. Они шныряли туда-сюда, словно живые, порой врезаясь в учеников и с забавным «пыхом» отлетая обратно.
Наконец, вся процессия оказалась в ярко-освещенной, наполненной звуками искристого смеха и звонких голосов, роще. Ребята остановились, удивленно оглядываясь, а, когда светлячки начали разрастаться, приобретая вполне себе человеческую форму, некоторые вскрикнули от неожиданности. Маленькие светящиеся человечки оказались на самом деле миниатюрными женщинами с миловидными личиками и разноцветными крыльями всех возможных форм и размеров, покрытых причудливыми узорами.
— Феи! – восхищенно выдала Лили Эванс. – Они и вправду существуют?
— Нет, что ты! На самом деле ты надышалась галлюциногенными парами, и тебе все это кажется, — крайне сварливо ответило ближайшее существо. Постепенно черты ее лица проявлялись все четче и четче, и, наконец, стало видно, что это была отнюдь не молодая, но весьма красивая и величественная фея. Королева Фей или, как ее называл собственный народ, — Матушка. Она смотрела на гостей с усмешкой, с интересом переводя взгляд с одного лица на другое.
— Ваши друзья, — она благосклонно улыбнулась Джеймсу, — попросили нас об одной услуге. Скажем так, о «финальном» подарке в конце этого увлекательного путешествия для каждого из вас. И мы решили согласиться и удовлетворить эту просьбу.
Фея вновь улыбнулась, а затем подняла руки с невесть как оказавшимся в ладонях флаконом. Внутри флакона парили искрящиеся пылинки, они излучали сияние, притягивая и маня к себе.
— Это…
— Пыльца фей, — усмехнулась женщина, — необходимый и основной компонент зелья Феликс Фелицис. Зелья удачи.
— Но нам никогда не говорили, что в зелье Удачи входит пыльца Фей! – тут же воскликнула одна из когтевранок.
— И неудивительно. Пыльца входит в состав одного из ингредиентов, ибо долго хранить ее в ином виде просто-напросто невозможно. Как только любой, не принадлежащий к моему народу, прикасается к Пыльце, она растворяется, исчезает. Однако, если мой народ добровольно пожалует вам всем этот дар, Пыльца продержится около недели. Но не дольше. И с каждым днем она будет все больше терять свою силу, так что используйте ее с умом и не передержите.
