Перевернув очередную страницу, Паркер вздрогнула: с пугающей и слишком уж живой колдографии на нее скалился странный человек. Его клыки, выступающие из-под нижней губы, серые, словно шерсть, волосы, небрежно перехваченные темной лентой, и желтоватые глаза будто бы намекали, что мужчина находится на переходной стадии трансформации. «Фенрир Сивый», — гласила подпись под колдографией.

«…Фенрир Сивый, возглавляющий движение за права Оборотней, добровольно согласился дать интервью одному из наших журналистов. Он объявил, что притеснение прав Оборотней, продолжающееся столетиями, не имеет под собой разумной основы и требует тщательного пересмотра.

— Почему магглорожденные колдунишки, ничего не знающие о магическом мире, получают билет в новый мир и новую жизнь, а мы, рожденные в чистокровных семьях, вынуждены скитаться без работы, без призвания, гонимые отовсюду только лишь из-за нашей природы?! Чем мы хуже, чем те, кто позволяет раскрывать наши секреты магглам, которые когда-то жгли нас на кострах, сдирали кожу и убивали? Почему никто не сделал ни единой попытки смириться с нашей сущностью, понять и принять ее? — заявил Фенрир в своей речи.

Стоит также отметить, что Фенрир Сивый является сторонником так называемого Темного Лорда, именующего себя также Лордом Волдемортом и борцом за права чистокровных…»

— Волнуешься, что я последую за ним? — раздался тихий голос Ремуса над ухом Эмили.

Когтевранка вздрогнула, опасливо оглянувшись на Мари Чанг, сидевшую неподалеку и увлеченно читающую учебник. Но та с головой ушла в книгу и ничего на замечала вокруг.

— У нас же сдвоенный урок с Пуффендуем, — тихо прошептала Паркер. — Что ты здесь делаешь?

— Увидел статью в Пророке, как и ты. — Ремус выглядел болезненно, и Эмили с дрожью вспомнила, что полнолуние наступит через пару дней. — Решил узнать твое мнение.

Ремус замолчал, пытливо глядя на девушку. Глаза его не выражали абсолютно ничего, только отрешенная усталость, казалось, переполнила его и смазала черты лица.

— Он психопат, — тихо ответила Эмили, устремив взгляд в стол. — Что с него взять?

— Но ты подумала… не могла не подумать, — голос Люпина дрогнул, — о том, что я могу быть согласен с его позицией.

— Считаешь, я действительно поверю, что ты рассматривал эту мысль? Служение Лорду?

— Мы оба слышали тот монолог Беаты, Эмили. О том, что Лорд обещал избавление от проклятья всем… — Ремус на секунду прервался, подыскивая нужное слово, и неловко закончил: — Ну ты понимаешь.

— Я не… Зачем ты пришел? — Эмили прикрыла глаза.

— Хотел понять, насколько ты доверяешь мне, — Ремус осторожно прикоснулся к руке Эмили, но та тут же отдернула ее.

— Видимо, мне тоже стоит озадачиться этим вопросом, — отчеканила она, поднимаясь с места. — Насколько ты доверяешь мне. Решить, что я могла подумать про тебя такое!.. Да как ты смеешь?

— Эмили, пожалуйста! — Ремус неловко схватил Эмили за руку.

Элиза Киллбрук, девушка Петтигрю, удивленно обернулась на них, но встретившись взглядом с Эмили, тут же уткнулась в учебник.

— Я очень волнуюсь, — вдруг тихо сказал Ремус. — Малфой что-то замышляет, я чувствую это. Будь осторожна.

Он наклонился к Эмили, но в последний момент передумал и, по-братски коснувшись губами ее лба, стремительно покинул класс.

— И что это было?

— Мужчины, — хмыкнула Элиза, ободряюще улыбнувшись Паркер. Но взгляд ее был напряженным — она держала в руках Ежедневный Пророк, открытый на интервью с Фенриром.

А еще она, как и Эмили, тоже была магглорожденной.

***

Класс Заклинаний, утро

— Карьерный смотр! — радостная Лили вбежала в класс, размахивая листовкой, и без предупреждения приземлилась рядом с Джеймсом. Тот не преминул воспользоваться моментом и аккуратно приобнял Лили за талию, за что тут же получил свернутой листовкой по голове.

— Так быстро? — удивленно спросил Питер. — Я и не заметил, как пролетело время.

— Да, а потому нам всем пора окончательно определиться с дальнейшей судьбой! — Эванс так радовалась, будто сообщала о собственной свадьбе, а не о жутко скучном и нудном мероприятии, где масса незнакомых людей будет пытаться вручить тебе бесполезный буклетик, чтобы в перспективе заманить на рутинную и бессмысленную работу.

— Ты-то давно определилась, — проворчал Блэк, намекая о давнем желании Лили углубиться в зельеварение.

Джеймс только фыркнул, ибо мысль о зельеварении в его голове тут же намертво связалась с именем «Северус Снейп».

— Я передумала, — важно сказала Эванс. — Я всегда разрывалась между зельями и трансфигурацией и решила выбрать последнее.

— И чем ты будешь заниматься? — поднял брови Блэк. Глядя на Лили, так уютно устроившуюся рядом с Джеймсом, ему безумно хотелось язвить.

— Практической магией, — расплывчато ответила Лили и тут же обернулась к Питеру: — А ты, Хвостик?

— Колдомедициной, — ответил тот.

— Ты все-таки решился, — одобрительно улыбнулся Ремус. Питер только кивнул.

С друзьями Ремус все еще был в легкой ссоре после утренних событий, но злиться и оскорбленно молчать ему совсем не хотелось — особенно перед мучительным полнолунием. Те, понимая его состояние, тоже решили отложить холодную войну до лучших времен.

— А ты, Сириус? — лучезарная Лили обратила взгляд своих невыносимо ярких и живых глаз на Блэка.

Сириус, раздраженный, невыспавшийся и в непередаваемо отвратительном расположении духа, чуть не зажмурился от ее взгляда. Он что-то невнятно буркнул себе под нос, показывая, что не расположен к разговору, на что Лили лишь недоуменно пожала плечами и отвернулась, начав шутливо щекотать нос Джеймса пером. Блэк наблюдал за этой парочкой и чуть ли не давился от зависти.

Ну почему? Почему у него не может быть все так же, как и у нормальных людей?

После того случая, когда выяснилось, что это Эванс стояла за «похищением» Джеймса, эти двое будто бы слетели с катушек. Поттер при любом удобном случае, распушив хвост, расхаживал вокруг Лили, самодовольно пыхтя и говоря всякие сопливые милости. Эванс колко комментировала каждое его слово, взгляд, жест, отмахиваясь от Джеймса как от комара, но при этом выглядела настолько счастливой и сияющей, что, казалось, даже солнце на небе не выдерживало конкуренции и пряталось за тучи.

Все вроде бы выглядело, как всегда: вредничающая Эванс, неунывающий Джеймс, подколки Лили, комплименты Поттера, цветы на ее подушке по утрам, эссе Поттера, старательно переписанное с эссе Лили, отданного ею в порыве благотворительности… Но что-то непоправимо изменилось. И Блэку это категорически не нравилось. Его друг ускользал от него, дорвавшись наконец до того, чего так долго жаждал, а Сириус стоял на месте и сам не знал, куда ему двигаться дальше.

С чего вдруг Лили разом потеплела и из холодной сверкающей льдинки превратилась в теплый согревающий огонек, Блэку было неясно, но…

— Сириус, — раздался звонкий голос прямо посреди его размышлений, разметав их по закоулкам мозга, — что с тобой?

— Что?.. А, — Блэк только сердито махнул рукой, не в силах смотреть на искрящиеся глаза Эванс и ее руку, будто бы невзначай лежащую так близко к руке Джеймса.

— А что у тебя с шеей? — недоуменно спросил Поттер, попытавшись отвернуть ворот рубашки Блэка, когда тот неудачно повернул голову, обнажая участок кожи.

— Ничего, — Сириус дернулся в сторону, вызвав удивленные взгляды друзей.

— Слушай, Бродяга, если тебя послала какая-то девушка, не расстраивайся, — участливо похлопал его по плечу Джеймс. — Ты стареешь, с каждым годом это будет случаться все чаще и чаще. — И заржал как конь от собственной шутки. Вернее, как олень.

Сириус только смерил его скептическим взглядом.

— Я думала, что ты и Беата… — Лили посмотрела на Джеймса, ища поддержки.

— Я тоже так думал, Лил, — хмыкнул Поттер, сверля Сириуса веселым взглядом. — Когда в январе он растлил Милиссенту Грин с Пуффендуя, я думал, что он просто сбрасывает пар. Потом была Джин Грэй, Аманда Катнис и Анджела Фа…