–…Решил отдохнуть немного. Ничего серьезного не намечалось, а тут хорошее предложение подвернулось, вот и решил отдохнуть, заодно и познакомиться кое с кем… Недельку ещё понежусь под пальмами, а потом обратно. Ты, Серёга, пока порули за меня, только ничего сам не начинай. Приеду – всё расскажу, продолжим работу, а пока привет всем передавай, пусть не волнуются. Пока!
– Эй, погоди! – Но изображение исчезло, экран заняла картинка заставки. Сергей, лихорадочно нажимая кнопки, вызвал сведения о звонке: так и есть, номер не определился, откуда звонок – не узнаешь.
– Вот скотина, – обозвал он Фёдора, не пожелавшего его выслушать. – Мы тут его ищем, а он развлекается…
Тут же спохватился и проверил, была ли сделана запись звонка. И облегченно вздохнул: запись, согласно его настройкам, была и он, просмотрев её ещё раз, тут же набрал номер Генки. Ничего, что время позднее, такое известие для него будет лучшим подарком. Да и вряд ли он ещё спит, наверняка смотрит спортивную передачу или очередной боевичок, язвительно комментируя драки с точки зрения профессионала какой-нибудь очередной подружке.
– Генка, привет! Я только что видел Федора! Только сказать ничего ему не успел, он отключился…
– Да ну? – даже закашлялся от неожиданности Генка и отставил бутылку с пивом. Он сидел в кресле в майке и трусах, смотрел футбол, судя по доносившимся звукам. Убавив громкость, накинулся с вопросами: – Где он? Откуда звонил?
– Слушай, я не знаю, как-то странно всё было… Он будто не слышал меня, не успел я и слово сказать, как всё кончилось. Он решил отдохнуть, представляешь?! Мы тут дергаемся, как глиста на палочке, а он с девками какими-то развлекается… под пальмами. И только теперь решил нас известить, сволочь.
– Так это точно был Фёдор? Может кто другой? – Генка подозрительно вгляделся в него. – Ты там как, трезвый?
– Да пошёл ты… Я тебе сейчас перешлю запись, сам посмотри, – Сергей возмущенно отключился и, бормоча ругательства в адрес недоверчивого Генки, который сам любил выпить, и поэтому, наверное, предполагал такое же пристрастие у других, отправил запись. Нет, надо же, заподозрить его в пьяном розыгрыше, да ещё по такому поводу… Знает ведь, что в компании «сухой» закон, но всё равно по себе всех судит. Надо будет ему шею намылить, за такое…
Через пять минут, во время которых Сергей беспокойно вышагивал по комнате, всё больше злясь на Фёдора, поступившего весьма непорядочно; на Генку, посмевшего заподозрить его в шутовстве; на себя, что так переживал за такую сволочь, какой оказался Федор; на то, что вместо того, чтобы заниматься своей работой, ему приходится ломать голову…
Телефон запищал и на экране появился озабоченный Генка.
– Ну и как тебе? – первым спросил Сергей, не дожидаясь, пока тот соберется с мыслями.
– Да-а, здорово он нас всех на…, – выматерился Генка, и покрутил головой на бычьей шее. – Никогда бы о нем такого не подумал.
– Слушай, а нельзя установить, откуда этот звонок был, а? Ты свяжись с этим следователем, как его…
– Ночь ведь уже, Сергей, – начал было возражать Генка, но потом призадумался. Сергей с надеждой смотрел на экран. – Ладно, свяжусь с ним, да ещё с парнем одним, из ФСБ. Что-то здесь нечисто, чует моя задница. Да, на похищение это ведь не похоже, а?
– Да уж, на похищенного он совсем не похож, – усмехнулся Сергей, вспомнив, двух пышнотелых девиц, сидевших рядом с Фёдором с высокими запотевшими стаканами в руках. Он бы тоже от такого не отказался…
– Да, слушай, – заметил после некоторой заминки Генка, – тут ещё папаша Фёдора вчера объявился. Шум поднял, грозил всё областное начальство поднять на ноги, чтобы его сына отыскали.
– А кто ему сказал? – теперь Сергей подозрительно уставился на экран.
– Кто-то и сказал, – не обратил на его гримасу Генка и успокоил: – Хорошо хоть он ещё сам не приехал, только звонил. Ты ведь его знаешь, он действительно может шум устроить.
Да, подумал Сергей, папашу Фёдора он знал, хотя и не очень хорошо. Тот держал в родном Барнауле два магазина, торговал сантехникой и был из тех торгашей, которые своего никогда не упустят, если понадобится – вырвут зубами. Он ведь всё пытался Фёдора в своё дело определить, надежды возлагал немалые на единственного сына. А тот отказался, с друзьями по институту решил начать своё дело. И ведь смогли, вопреки опасениям и мрачным прогнозам папаши… На первых порах, пока они только начинали, помогал деньгами, но так скуповато, и вечно сетуя на то, что свободных денег нет, что сам Фёдор его помощь пренебрежительно называл «подачками на канцтовары». Да и жизненная философия у папаши, которую он сам исповедовал и проповедовал во время редких встреч, сводилась к одному принципу: «Все воруют! Я сам воровал, поэтому знаю, что воруют все! И будут воровать всегда!». Хорошо, что Фёдор философию бывшего прапорщика Советской армии не впитал с молоком матери. Иначе с ним было бы невозможно работать…
– Так ведь теперь всё выяснилось, – хмыкнул Сергей. – Пусть успокоится. Если так переживает за сына, то пусть и поинтересуется через свои крутые связи, где он находится. Ему это будет легче сделать, чем нам.
Генка только злорадно ухмыльнулся в ответ. Уж это он папаше Фёдора передаст обязательно.
– Когда всё выяснишь, позвони, ладно?
– Конечно, – тяжко вздохнул Генка, словно работа ему предстояла неподъемная. – Только раньше утра с ФСБшником не получится поговорить, да и следователь тоже может отказаться. Скажет, чего дергаться, если пропащий сам нашёлся…
– Но ведь нашелся! – подбодрил его Сергей, и Генка кивнул согласно. – Ладно, до утра потерпим. Теперь-то уж волноваться особенно нечего.
Сергей не понимал, почему Генка так слабо реагирует на такое событие. Это ведь на нем лежала вся суета по поискам, а когда выясняется, что всё обошлось, он вроде и не рад… Может, это у него такая реакция – засыпать на ходу после радостного известия? Раньше такого за ним не замечал.
– Ну, тогда спокойной ночи, Ген.
– Ага, бывай, – во весь экран зевнул Генка и отключился.
Утром, встав по сигналу таймера телефона, ровно в семь, Сергей немного размялся и собрался, было пойти позавтракать в ресторанчике при гостинице, но после звонка старого мастера-лесовода передумал. В восемь он влез в вездеход компании и отправился к рабочему лагерю, где заканчивали сборку посадочных комплексов и ждали его приезда две бригады операторов, которым не терпелось начать работу. Всего три недели назад дирижаблями СОЧ на пустынный берег Северной было переброшено оборудование и люди. И вот, с опережением графика на пять дней, комплексы готовы. Сергею не терпелось попасть на место, и он пожалел, что у них нет вертолета. И вряд ли появится в ближайшее время, усмехнулся он, поправляя ремень безопасности, который прижимал его к сидению, иначе бы он прыгал как теннисный мячик. Невыгодно вертолет содержать, вездеходы гораздо дешевле обходятся, и использовать их можно в любую погоду.
К одиннадцати вездеход, скрежеща гусеницами, вывалился на окруженную скалами щебнистую площадку, посреди которой стоял небольшой кран с задранной стрелой, под которой возились монтажники. Крутанувшись на месте, вездеход замер, нацелившись бронированным лбом на тот единственный проход, через который они сюда попали.
– Всё равно ведь разворачиваться, – улыбнувшись, ответил на его вопросительный взгляд молоденький парнишка, показавший себя умелым водителем. Сергей заметил, что пальцы у парня дрожат после такого кросса по пересеченной местности, но сказать ничего не успел. Парень ловко скользнул наружу через нижний люк и, когда Сергей выбрался наружу через боковую дверцу, он уже заботливо осматривал траки и днище – пару раз они скребли по камням, когда перебирались через ручьи. Надо будет на обратном пути поговорить с ним «за жизнь», а то всю дорогу сюда он сидел в наушниках, решил Сергей и с интересом огляделся.
На северной стороне площадки под прикрытием осыпи, защищающей от ветра, в ряд расположились жилые вагончики и контейнера с саженцами, напротив стояли с распахнутыми дверями два контейнера, в которых сюда прибыли в разобранном виде комплексы. Собранный комплекс как гигантский муравей застыл на восьми суставчатых ногах за контейнерами. Несколько человек возились вокруг него, проверяя работу манипуляторов посадочного отсека, а остальные были заняты сборкой второго комплекса, висевшего на тросах. Шесть ног уже были прилажены, две оставшиеся лежали рядом, на расстеленном брезенте и тускло блестели заводской смазкой. Сергей надел темные очки и направился к крану, радуясь хорошей погоде и надеясь, что она продержится как можно дольше.
