- По-твоему, зачем мы сюда пришли? Кое-что уточним и вперед, на волю. Праздники нужно встречать в кругу семьи, а не за железной решеткой. Верно, Евдокимов?

Хлопнула дверь, захрустел приминаемый подошвами снег. Стоящий у двери милиционер некоторое время прислушивался, затем запер замок. Лейтенант выдвинул стул, со скрипом опустил седалище. Его лицо больше не излучало довольство, а взгляд стал холодным и оценивающим.

Пока длилось прощание, проснулась Сова. Сонно моргая, она недоуменно оглядывалась, пытаясь понять, где находится. Рыжая спрятала зеркало и теперь зло смотрела сквозь решетку, прожигая милиционеров взглядом. Пышка, прекратив бесполезные попытки избавиться от бомжей, замерла, испуганно оглядывая подруг. Лишь Седая, не открывая глаз, по-прежнему недвижимо сидела на неудобной лавочке.

Осмотрев запертых, Лейтенант вдруг расплылся в добродушной улыбке, сказал вкрадчиво:

- А ведь вы, девочки, попали. Пьяный дебош, драка, угрозы в адрес работников милиции... - Он помолчал, ожидая реакции. - Я уже не говорю о стрельбе и наркотиках.

Седая вдруг открыла глаза, сказала тихо:

- Лейтенант, ближе к делу.

Милиционер оживился, подъехал вместе со стулом к самой решетке, взглянул заинтересованно.

- А вот это правильно, это хорошо! - Он почти мурлыкал. - Зачем ругаться, если можно договориться по-хорошему? Тем более, "Новый Год" на носу. Порадуем друг друга взаимностью.

- Еще ближе. - Голос Седой оставался сух и деловит.

- Все очень просто: мы отпираем клетку, а вы нам нежно отсасываете. Подчеркиваю, нежно! - Он погрозил пухлым пальчиком. - Возможно, сделаете еще кое-что, по мелочи. Вон, Сергей, к примеру, анальчик любит. Правда, Сергей? Всего ничего, обычный такой анальчик, ха-ха.

- Что потом? - Разводящая по-прежнему не проявляла эмоций.

Видя, что разговор идет в нужном русле, милиционер становился все ласковее.

- А потом мы вас отпускаем. Правда, Сергей? Зачем задерживать девушек, которые сделали нам приятно? Просто расстаемся друзьями.

Неожиданно вскочила Пышка, истерически выкрикнула:

- Мы ни в чем не виноваты, вы не имеете права!

Разводящая мгновенно схватила Пышку за руку, дернув обратно на скамью с такой силой, что у той лязгнули зубы, но было поздно. Улыбка сползла с лица лейтенанта, превратившись в оскал. Он сдавленно прошипел:

- Не имеем права? Ты, тупая шлюха, вообще представляешь, что я могу с тобой сделать? Со всеми вами?! - Его лицо побагровело. Оттолкнув стул, он заорал во весь голос: - Да вы мне ноги будете лизать, в жопу целовать. В жо-пу! - Он отчеканил по слогам, для наглядности хлопнув себя по жирному заду.

Стоящий у двери милиционер кашлянул, указав глазами в клетку, где, вжавшись в угол, настороженно замерли несколько бомжей, сказал негромко:

- Всевлад, девки не одни.

- Да плевал я на них. Этот мусор нужно в печах жечь, собаками травить!

Лейтенант распалялся все сильнее, размахивая руками, он брызгал слюной так, что мелкие капельки летели через решетку густым потоком. Сморщившись, Ольга отвернулась, украдкой утерла лицо.

- А ну давай, отпирай, - лейтенант махнул напарнику, - сейчас эти суки будут сосать, да причмокивать. - Дернув за пряжку, он распустил ремень, отчего штаны обвисли, обнажив дряблый живот и натянутые до пупа клетчатые семейные трусы.

Неуместно радостно раздалась мелодичная трель звонка. Ольга неверными пальцами полезла в сумочку, на ощупь отыскивая телефон. Глядя на ее действия, к клетке шагнул напарник, достав ключ, сунул в скважину, резко повернул. С ужасом глядя на его перекошенное злобой лицо, Ольга наконец-то нащупала телефон, выхватила из сумки, приложила к уху.

- Слушаю.

- Уже половина двенадцатого... Заедешь? - раздался знакомый голос.

Стараясь заглушить грохот металлической двери, Ольга ответила:

- Наверное, я не смогу.

- Планы?

- Я... - голос предательски дрогнул, - я сейчас немного занята.

Наполовину раздевшись, лейтенант раздосадовано выкрикнул, глядя, как помощник пытается открыть дверь:

- Да что ты копаешься? - Переведя взгляд на Ольгу, повысил голос: - И прекрати базарить. Я сказал, прекрати!

Мобильник на мгновение замолчал, Марк Алексеевич с изменившейся интонацией поинтересовался:

- Это кто там разоряется?

От нервного перенапряжения, Оля не смогла ничего придумать, кроме как сказать правду:

- Я... мы в милиции.

Помолчав секунду, Марк Алексеевич миролюбиво предложил:

- Дай-ка мне этого крикуна на пару минут. - Словно чувствуя колебания Оли, добавил: - Не бойся, просто, дай ему телефон.

Решившись, Ольга протянула через прутья клетки телефон лейтенанту, прошептала чуть слышно:

- Это вас.

Опешив, милиционер взял мобильник, поднес к уху, мгновение послушав, закричал надсаживаясь:

- Ты знаешь кто я? Да я тебя... - Оборвавшись на половине фразы, лейтенант замолчал.

Все, включая помощника, в замешательстве наблюдали за его лицом. Багровость стремительно исчезла, сменившись мертвенной бледностью, глаза расширились, а пальцы на свободной руке мелко задрожали. Отняв телефон от уха, лейтенант некоторое время тупо смотрел на дисплей, затем осторожно протянул его обратно к решетке, сказав чуть слышно:

- Выпусти ее.

Забрав мобильник, Ольга поднесла его к уху, еле слышно выдохнула:

- Алло.

- Да, и все же постарайся заехать, выкрои часок, - как ни в чем не бывало, отозвался Марк Алексеевич.

Ольга испытала непередаваемое облегчение. Выходя из клетки, она затылком чувствовала завистливые взгляды подруг, оставшихся за металлической решеткой. Сделав два шага, Оля остановилась, повернулась к лейтенанту, безуспешно пытающемуся застегнуть брюки дрожащими пальцами, сказала уверенно:

- Мы уйдем все.

Тот дернулся, как от пощечины, ответил резко:

- Обо всех речь не шла.

И хотя внутри все сжалось от страха, Ольга поинтересовалась, не меняя голоса:

- Нужно уточнить?

Милиционер дернул желваками, но, видя, как она расстегивает сумку, справился с собой, ответил сухо:

- Нет необходимости. Можете идти.

- И бомжей, - добавила Ольга, ощущая необычный кураж.

Лейтенант глянул люто, но каким-то невероятным усилием сдержался, процедил:

- Что-то еще?

- Благодарю. Удачного "Нового Года". - Ольга слегка поклонилась.

Покинув домик дежурного участка, девушки гуськом дошли до ближайшего здания, свернули за угол, но едва сделали несколько шагов, Рыжая резко остановилась, сказала отрывисто:

- Все, больше не могу, перекур. - Достала дрожащими пальцами пачку, щелкнула зажигалкой, нервно затянулась.

Остальные последовали примеру. Некоторое время раздавался лишь тихий свист выпускаемого дыма, да тусклые огоньки сигарет багровыми искрами тлели в темноте. Первой не выдержала Пышка, стряхнув мерцающий столбик наросшего пепла, с нервным смешком произнесла:

- До чего же все-таки вонючие, эти бомжи.

- Лейтенант заставил понервничать, - поежившись, сказала Ольга.

- Не тебя одну, - спокойно произнесла Сова. - Когда у Пышки началась истерика, я думала - труба нам.

Рыжая бледно улыбнулась.

- Не подскочи Пышка, через минуту бы сорвалась я, уже на подходе была. - Отбросив окурок, она вытащила следующую сигарету.

- После выступления Рыжей нас бы точно не выпустили, - нервно хихикнула Пышка.

Разводящая кашлянула, сказала негромко:

- На будущее, постарайтесь воздержаться от истерик.

- А как на этих уродов реагировать? - взвилась Рыжая.

- Молча, - отрезала Седая.

- Молча сосать? - Рыжую передернуло.

Седая усмехнулась.

- Полагаешь, обошлось бы без этого? - Помолчав, едко спросила: - Как думаешь, что бы сделал мент, который ломился к нам в клетку, не позвони Мечте покровитель? Или тяготит, что тебе одной по лицу досталось?

Сова подняла руки, сказала примирительно:

- Седая, не нагнетай. У девок нервы не железные. Признаться, я сама испугалась.