Вот не может просто взять и не откомментировать! Вечно лезет туда, куда не просят.

– Но даже после этого Мэн Цзян-Нюй ему не досталась – она бросилась в глубокую реку и утонула. Вот такая легенда о верности и любви буквально с первого взгляда.

Дослушав рассказ, я все же успокоился, хотя поначалу успел даже рассердиться, узнав некоторые, казалось бы, нежелательны детали. Полагаю, у каждой из достопримечательностей, особенно таких монументальных, бессчетно различных легенд.

– Может, и ты тогда сиганешь вот с этой же стены, например? – с прищуром протянул Фостер, источая новые и совсем необоснованные издевательства, и Майк, надув губы, тут же отчаянно ударил его в живот.

Чмище, не раздумывая, дал ему сдачи, но на том конфликт, к счастью, и замялся.

Полюбовавшись стеной, вскоре мы снова отправились ждать автобус, хотя мне совершенно не хотелось уходить. А по пути мы наперебой делились впечатлениями, фотографировались и вообще были счастливы и жутко довольны.

После мы отправились прогуляться по летнему императорскому дворцу Ихэюань, в который входило более трех тысяч архитектурных сооружений! Мы долго бродили по прекрасным павильонам и паркам, меня буквально распирало от вопиющего восторга, и улыбка сумасшедшего просто не покидала моего уже ноющего от напряжения лица.

Днем мы отзвонились Уайту, поделились полученными в несметных количествах впечатлениями и снова продолжили осмотр, а вернулись мы оттуда только ближе к вечеру. Я буквально валился с ног от убийственной усталости, когда мы вылезли из такси около гостиницы, нам еще надо было где-то наконец перекусить, а потом устроить небольшую передышку перед новой вечерней прогулкой, которую планировали совершить по ночному городу, а затем и немножко побухать.

Мы вшестером направлялись в сторону кафе, а Фостер опять без конца цапался с Майком, издеваясь над ним, как только можно, и под конец дня это начинало бесить меня все сильнее. Суть некоторых приколов я совершенно не понимал, так как определенно знал недостаточно, чтобы в полной мере оценить этот специфический юмор. Но было видно невооруженным взглядом, что Майку все это точно не нравилось.

– Билл, может, хочешь бананчик скушать? – вдруг ехидно спросил ушлепок, незаметно оказавшийся прямо около меня, и указал рукой в сторону небольших прилавков, где в изобилии продавали различные фрукты.

Только услышав про бананы, с которыми у меня теперь связаны только самые ужасные воспоминания, я вспыхнул мгновенно, а чувство невероятного стыда снова задавило меня неподъемной горой.

– Пошел в жопу! – оборонительно рявкнул я, распушившись от нарастающего гнева, как индюк, и терпеть в отношении себя подобную ерунду я совсем не собирался.

– А что я такого сказал? – в искреннем непонимании изумился он. – Да давай, я куплю, – продолжал издевательства чмище уже надо мной, а мне уже все сложнее было сдерживать накатывающее, словно волна разрушительного цунами, бешенство. Опять этот выродок начал нести про меня какую-то бредятину!

– Я его тебе, сука, лучше с разгона в зад захерачу! Так что..

– Ох, ну, что же сразу мне? – наигранно удивился ухмыляющийся урод. – Ведь его можно использовать и.. по-другому, ага же? – елейно напевал явно считающий себя бессмертным Фостер, пробуждая во мне новые порывы злости.

Я, в конце концов, не вытерпев, со всей силы толкнул его в плечо, от чего он эпично влетел в стоящий неподалеку высокий фонарь.

– Ах, ты ж, сучонок! – озлобленным змеем прошипел мудак и вмиг оказался возле меня, снова яростно схватив за волосы, являющиеся еще одним моим уязвимым местом, и оттягивая мою голову назад.

Я бил его кулаками, матеря и пиная по ногам, потом вмешался и Майк, который, похоже, в результате нашей потасовки случайно отхватил от меня по челюсти. Ребята пытались нас угомонить, разнять хоть как-то, и в итоге мы все же оказались в разных частях нашей бредущей по тротуару колонны. Чмище был доволен собой, и меня это жутко раздражало. Воспоминания о позорном конкурсе снова предательски вернулись и теперь никак не выходили у меня из головы прямо до окончания ужина, а на чмо я вообще старался внимания не обращать, словно он пустое место, да так и было ведь на самом деле.

Когда мы наконец вернулись в гостиницу, чудом друг друга не поубивав, я по-прежнему не разговаривал с козлом, не реагировал на его реплики и просто лег на кровать, закрыв глаза и с удовольствием расслабившись. Ноги неимоверно гудели, я до того за весь день устал от постоянной ходьбы, что мне даже перехотелось бухать, а сегодня же собирались.

– Я вниз пойду, надо деньги поменять. Ты идешь? – спросил у меня Фостер, но я лишь отрицательно помотал головой, тяжело вздохнув от накатившей усталости, ведь даже для того, чтобы подвигать языком для ответа я не мог найти в себе сил. – Тогда будь здесь, – твердо ответил Фостер и ушел, а мне сразу же стало в два раза легче, когда источник сатанического раздражения самоустранился.

Бананчик, блин, скушай. Понравилось ему, я гляжу?! Вот сукин сын.

После его ухода я толком насладиться своим приятным одиночеством так и не успел, поскольку в дверь вдруг постучали, а вскоре ко мне заглянул Майк, который сначала воровато осмотрел комнату на предмет наличия в ней Фостера.

– Ты один? – поинтересовался он, чтобы удостовериться в его отсутствии, и я согласно кивнул в ответ, после чего парень зашел внутрь, прикрывая за собой дверь. – А где..

– Вниз куда-то пошел. Как ты? Точно не болит? – я приподнялся на локтях и пригляделся к его лицу получше.

Вдруг у него вылезет синяк, а меня потом без особых разбирательств домой отправят.. Найдутся уж личности, которые с радостью дадут против меня показания.

– Нет, все отлично, Билл, – Майк широко улыбнулся, но чуть сморщился, чем выдал совершенно обратное. – Может, прогуляемся немного? – поинтересовался парень, и я многозначительно сморщил нос, так как идти куда-то мне сейчас совсем не хотелось, и так с самого утра на ногах. – Да здесь недалеко! Тут парк есть, мы на такси быстренько доедем, пройдемся полчасика и вернемся. Пошли?

Я снова взглянул в эти умоляющие, такие искренние глаза и просто не смог отказаться. Он уже давно хочет со мной подружиться, а я постоянно отталкиваю его, тем более я за тот случайный удар перед ним виноват как-никак. Но что скажет Фостер? Он же сказал.. Да пошел он в задницу, этот Фостер! Свет клином на нем не сошелся!

– А пошли, – я заулыбался и все же стащил свое неподъемное от переутомления тело с постели.

Проверил в кармане телефон, деньги, которые брал сегодня с утра, я, оказывается, уже все растратил, мелочь только осталась, а остальное валялось где-то на дне рюкзака, и я решил ничего с собой больше не брать.

А Майк был просто счастлив. Мы оказались внизу, но я все равно не мог отделаться от неприятного, давящего ощущения, что надо было сообщить чму, что я уйду ненадолго. Но мне до того надоела эта тотальная опека, что захотелось уже немного сменить общество и вздохнуть спокойно. Внизу около стойки регистрации я его не заметил, и мы все же вышли на улицу, решив его не оповещать.

Хейг что-то снова бесконечно трещал, а я уже толком и не вслушивался, потому что сил уже на концентрацию внимания почти не оставалось, мне было хорошо и в моем персональном вакууме, который был подобен сладкой дреме. Я даже чувствовал какую-то приятную свободу и азарт, но немного опасался, что может мне устроить Фостер, когда не обнаружит меня в номере по возвращении.

Вскоре мы уже сидели с Майком в такси, где я попытался завести беседу с водителем, и тот оказался таким болтливым, что я даже обрадовался, ведь многие его реплики я действительно понимал и отвечал на все его вопросы. Он спрашивал, откуда мы приехали, сколько я уже изучаю китайский язык, и, конечно же, принялся меня расхваливать, что говорю я просто превосходно. Еще немного, и я начну задирать нос такими темпами! Майк смеялся и тоже подтвердил слова таксиста, от чего мне было фантастически приятно, и настроение поднялось и стало немного выше.