- Дядя Пьера был бесчестным негодяем, – вставил Луи.

- Да как это возможно, – возмутился Демон, – это же подсудное дело!

- Я не знал, Демон, что это подсудное дело! Я отлично жил, ни в чем не нуждался, дядя меня по-своему любил и всячески баловал, у меня были приходящие отличные учителя, заботливые наставники, мы много путешествовали. И я не знал, Демон, что меня ежедневно насилуют, тем более, признаться, все это мне было часто очень даже приятно!

- У меня сейчас будет инфаркт, – сказал Принц, подливая себе в сок водки. – Что творится!

- Знаешь, – холодно сказал Пьер, – лишь потом, с высоты времен, когда я уже жил с Гансом, я понял, что жизнь моя в общем-то искалечена. А тогда я считал, что у меня вполне счастливая жизнь. Правда, друзей не было, но я и не знал, что их можно иметь, поэтому особо не страдал, разве что только скучал по брату. Но идиллия закончилась, я взрослел, совал нос не в свои дела, а у дяди были друзья – гомосексуалисты. Я слушал их разговоры, смотрел телевизор и стал постепенно понимать – что гей-любовь, тем более взрослого мужчины с подростком, это не совсем нормально. Как-то я залез, из интереса, в постель дядиного друга, мы переспали, а потом он мне объяснил, что за те услуги, которые я оказываю своему родственнику, я вправе требовать гораздо больше, чем пиво и чипсы, а очень и очень большие деньги. И я понял, что могу шантажировать дядю, чем и занялся. Дядя был в шоке, а я стал постепенно выходить из подчинения, приставал к его друзьям, мог уехать с одним из них на выходные. Я пригрозил дяде, что упеку его в тюрьму, если он не будет выполнять все мои прихоти, у меня появился счет в банке, мотоцикл и то, что ранее никогда не было – свобода.

Все, оцепенев от ужаса, слушали Пьера.

- Ну что вы так на меня уставились? – удивленно спросил Пьер. – Это все действительно со мной было! Слушайте дальше. Я пустился во все тяжкие, друзья мои. Я жил на дачах и виллах богатых и развратных знакомых дяди, они не отказывались, так как я уже был испорченный. Дядю я навещал только чтобы пополнить свой кошелек, он все безропотно терпел, умолял меня вернуться. Но я, к тому времени, уже ненавидел его, я понимал, что он сделал со мной и моей жизнью. Я не заявил в полицию. Что бы ждало меня? Дядю бы отправили в тюрьму, а меня поставили на учет, как трудного подростка, я лишился бы и денег, и красивой жизни.

- Можно тебя понять, – сказал Луи, – ты был с ранних лет приучен к гей-отношениям, тебе пришлось смириться.

- А ты, Принц, как бы поступил на моем месте? Заявил бы?

- Не могу сказать, – покачал головой Принц, – я пошел на это дело сознательно и во взрослом возрасте.

- В общем, – продолжал Пьер, – мои ровесники только начинали интересоваться сексом, а я был сыт по горло всем этим развратом. В один прекрасный день я переехал в дом, который мне достался по наследству от родителей, и в котором я живу по сей день, бросил всех своих стариков-любовников, от которых меня тошнило. Я стал мечтать о любви, дорогие мои друзья, о любви. Мое воображение рисовало идеал – человека молодого, мощного, мужественного, с властным характером, без памяти в меня влюбленного. Я стал его искать, шататься по клубам и барам. Тогда в городе не было ни гей-заведений, ни подобной прессы, ничего. Я шатался с дискотеки на дискотеку, ко мне липли какие-то девки, так как я был хорошо одет, и у меня были деньги. И вот тогда я влюбился в Ганса. С первого взгляда.

- Как интересно, – Принц обратил на Демона свои глаза неземной красоты.

Они все автоматически опрокинули в себя по рюмке. Спать никому не хотелось, лишь Луи придремал на коленях у Анжи, но он слышал все варианты этой истории сто раз и из уст Пьера, и из рассказов Ганса.

- А вышло так. Я увидел Ганса и просто сдох. Раз и навсегда. Ему тогда было двадцать пять лет, и за плечами у него был уже приличный срок. Мы столкнулись в туалете одной маленькой гостиницы, я посмотрел на него, а он схватил меня за волосы и вышвырнул со словами: “ Катись отсюда, блядь полозучая!” Я был в шоке! Откуда он узнал, что я действительно блядь полозучая? Сердце мое взволновалось, и я всю ночь провел у розетки, слушая, как в соседнем номере Ганс развлекался со своей подружкой, влюбляясь в него все больше и больше. Позже Ганс сказал мне, что с первого взгляда понял мою сущность, так как на зоне неоднократно имел дело с геями, и знал их глаза. Но я-то этого тогда не знал! Что у нас особенные глаза!

Принц негромко рассмеялся, явно получая от рассказа большое удовольствие.

- Давай дальше, Пьер, – сказал Демон, которому тоже не было скучно.

Анжи и вовсе сидел, окаменев, и не дышал. Такие вещи он слышал в первый раз в жизни!

- Ну а дальше вся моя жизнь превратилась в круглосуточное преследование Ганса. У меня появилась цель, и я не собирался отступать! Я стал следить за ним днем и ночью, объезжал все бары и усаживался там, где был он, ночевал в тех же гостиницах, а иногда и на улице, возле какого-нибудь дома! Ганс всегда был с женщиной, а то и с двумя!

- Обалдеть, – прошептал впечатлительный Анжи.

- Ты сильно рисковал, – сквозь дремоту, пробормотал Луи.

- А что мне было делать? Сам бы он ко мне не пришел! Разум мне подсказывал, что раз он понял, кто я такой, значит он уже где-то имел дело с такими, как я, так почему бы ему не поиметь дело со мной! Логично? В ресторанах я старался занять соседний стол и смотрел на него. В один прекрасный день Гансу все это надоело, он кивнул, чтобы я шел с ним в туалет. Я пошел. В туалете он сжал мне горло одной рукой, придушил, а потом легонько ударил головой о писсуар, и полудохлого бросил на пол.

- Боже! – Принц прижал пальцы к разгоряченным щекам.

- Потом три недели я лежал в больнице, но ни о чем не жалел. В первый же день после выписки я рванул по заведениям. Ничто не могло меня остановить!

- Да, иногда тяжело бывает попасть в постель к любимому человеку, – музыкально сказал Принц и бросил на Демона мстительный взгляд, – приходиться побегать. Продолжай, Пьерчик, мы потрясающе сегодня проводим время!

- Я нашел его в казино с какими-то женщинами, пристроился играть рядом, ну у него и глаза были, когда он меня увидел! Я понял тогда, что меня либо убьют, либо, все же, полюбят. Умереть я был готов в любой момент, жить без него я не мог. Я тогда хорошо выиграл, а он все проиграл. Жестом я предложил ему свои фишки, чтобы он не подумал, что я альфонс. А он прошипел мне: “Засунь себе их в жопу!” Мое сердце и вовсе растаяло! Вот так мы поговорили во второй раз, друзья мои!

- А помнишь, Принц, мы с тобой ходили в казино и нашли на полу фишку.., – неожиданно завел Луи, сквозь сон.

- Да отвали ты! – хором перебили его Принц и Анжи.

- На следующий день, прямо с улицы, меня заволокли в машину два каких-то головореза и повезли, угрожающе пересмеиваясь. Я понимал, что судьба моя решилась, и что меня, молодого и красивого, везут убивать за то, что я своим навязчивым вниманием порчу репутацию Ганса. Я молился, чтобы меня по-человечески убили, а не издевались перед этим, но, к сожалению, отлично знал, что гомосексуалистов просто и приятно никогда не убивают.

- Я сейчас кончу! – прошептал Принц.

Демон ударил его по колену.

- Все, спасибо, кончил, – засмеялся Принц.

- Ну а дальше, – нежно сказал Пьер, – все было очень хорошо. Меня передали Гансу, мы остались наедине, я признался в любви и попросил его провести время со мной, хотя бы один раз. Ганс приказал мне раздеться и лечь. Ну, меня два раза просить не надо, я разделся и лег так быстро, что немало насмешил его этим. Я сказал ему, что у меня большой опыт, и со мной можно, как угодно. Ганс был поражен, добровольно ему еще никто не отдавался! Я провел с ним ночь, он остался очень доволен, а потом стал по вечерам присылать за мной автомобиль. Я был на седьмом небе! Немало месяцев прошло, прежде, чем мы стали по-настоящему близки. Сначала он жутко стеснялся нашей связи, но дружба с Ангелом и Ричи повлияла, и мы стали считать себя парой. Мы ругались и дрались, друзья мои. Я ревновал его к женщинам, с которыми он не перестал таскаться, а он ревновал меня к дяде. Силы были не равные, он бил меня так, чтобы не убить, а я брал кочергу и подкрадывался сзади... Веселые были времена! Но потом, вроде, все наладилось. Ганс подбивал меня убить дядю, он знал, какой вклад внес дядя в мое “воспитание”, а также хотел, чтобы я получил материальную самостоятельность. Я был против, что-то удерживало меня. Но Ганс все же убил его!