— Да что ты копаешься, надень, вон, хоть джинсы и сверху что-нибудь.

Иванна повернулась к Каркарову и не смогла сдержать улыбки при виде его подчёркнуто-индифферентного выражения лица.

— Ты что, ревнуешь? — захихикала она.

— Ничуть, просто недоумеваю, — почти убедительно отозвался Каркаров.

— «Мойра» на свидание идёт, так что надо соответствовать маскировке, — Иванна наконец нашла юбку, заодно вытащила подходящую майку и шёлковую шаль — федорин подарок. — По-моему, в самый раз, — удовлетворённо кивнула она, оценив сочетаемость. — Как думаешь?

Каркаров окинул её критическим взглядом и призывно протянул руку.

— Ну-ка, на секундочку…

— Что-то не так? — удивилась Иванна, подходя к кровати и подавая руку в ответ. — Ты что творишь! — расхохоталась она, когда он, ухватив за запястье, резко дёрнул её, заставив рухнуть на кровать, и подмял под себя. — Игорь, у нас мало времени, — попыталась запротестовать она.

— Полтора часа, — возразил он. — Одежду ты уже выбрала, оборотку сделала. В крайнем случае, немного опоздаешь, он простит, я уверен.

…Собираться пришлось в темпе боевой тревоги.

— Вернусь — прибью тебя! Так. Моя оборотка — та, что справа? Нет, слева, да, красная бутылочка, да. Чёрт, где мой лифчик, который я в тот раз надевала? Он под размер — то, что надо…

— Я не брал, не мой фасон.

— Ха-ха. А, вот… Ну-ка, отвернись, я выпью оборотку и буду одеваться. Нечего на чужих баб таращиться!

— Ты что, ревнуешь?

— Точно: вернусь — прибью!

— Буду ждать с нетерпением.

В Коукворте было гораздо прохладнее, чем в Праге. Выбравшись из автобуса, Иванна огляделась и плотнее закуталась в шаль. Автобус, как и в прошлый раз, привёз её из Лондона, куда она добралась по Каминной сети, высадив в переулке рядом с площадью с ратушей. Как отсюда добраться до Спиннерс энд, она вроде бы помнила, но на всякий случай имела при себе Илянину карту и указующий артефакт.

В прошлый визит дневной Коукворт произвёл на неё унылое впечатление: ряды одинаковых домов с одинаковыми аккуратными палисадниками, ничего примечательного, на чём мог бы отдохнуть глаз, однако сегодня не иначе как повышенная благостность настроения Иванны сделала городок вполне приятным на её взгляд. Вулфорд выглядел мрачнее остальной части Коукворта, но всё равно как-то приятнее из-за нарушенной заброшенными домами стандартности. Здание фабрики на небольшом холме за речкой выглядело зловеще, но не так, как той туманной ночью. Отыскать Спиннерс энд удалось без приключений; по дороге Иванна под влиянием импульса даже купила мороженого, правда, чем ближе была она к цели, тем глупее казалась эта идея.

Дверь открыл сам Снейп и с минимально-необходимой любезной улыбкой пригласил внутрь.

— Как поживаете? Меня в автобусе укачало, не отказалась бы от чашки чая, я мороженого купила, тут на всех хватит, ваш приятель ест мороженое? Надо бы в морозилку ненадолго положить, немного растаяло, — затараторила Иванна, решительно шагая на кухню и одновременно пытаясь прислушаться к дому.

— Мой «приятель» в отъезде, — проницательно вычленив нужный вопрос в её тираде, сообщил Снейп, входя на кухню. — Честно признать, ваше письмо меня озадачило.

Затолкав пакет с мороженым в микроскопическую, но, к счастью, пустую, морозилку и хлопнув дверью древнего холодильника, Иванна проворно выудила из недр сумки несессер с карандашами, которые на самом деле были одноразовыми артефактами: на каждый из них было «подвешено» по заклинанию. Переломив пополам жёлтый карандаш, она активировала защитный купол и положила обломки на кухонный стол. Снейп наблюдал за её действиями, видимо, постепенно проникаясь пониманием, потому что когда она подошла и обняла его, он практически не протестовал и даже обозначил условные ответные объятия лёгким прикосновением к её плечам.

— Поздравляю с повышением, — отступив, сказала Иванна.

— Спасибо, — иронически приподняв уголки губ, отозвался Снейп; он отошёл к плите и зажёг газ под тусклым латунным чайником.

Короткий контакт информации не дал: то ли Снейп достиг невиданных высот в экранировании эмоций, то ли она сама плохо старалась. Иванна, пытаясь на расстоянии почувствовать его настроение, исподволь изучала кухню. Как и другие комнаты этого дома, где она успела побывать, кухня производила впечатление обитаемого музея. С одной стороны, можно было списать это на «дух старой доброй Англии», с другой — очевидность того, что обстановка здесь не менялась лет сорок-пятьдесят, была неоспорима, по кухне это было особенно заметно. За «музеем» ухаживали: ни пыли на мебели, ни горы посуды в мойке возле окна, ни мелкого сора на полу — частых признаков холостяцкой берлоги — видно не было. Вместе с тем, обжитой и активно используемой кухня тоже не выглядела.

— Какими чарами наводите чистоту? — поняв, что тему «повышения» он обсуждать не намерен, спросила Иванна; Петтигрю в чепце горничной и резиновых перчатках, с ведром и шваброй вообразить она могла легко, но здравый смысл уверенно заявлял, что не стоит.

— Заклинание «приходящая экономка раз в неделю», — любезно поделился Снейп. — Закупка продуктов по списку включена.

Он открыл шкафчик, достал жестянку с чаем и замер, изучая прочее содержимое полок. Видимо, обнаружив то, что искал, он издал неопределённый возглас и достал из недр стёганую грелку для заварочника.

— Толково! — одобрила Иванна. — У вас тут мило. Винтажно, так сказать. В прошлые разы не было возможности спокойно осмотреться… А камин работает?

— А вы замёрзли? — неподдельно удивился Снейп.

«Пока что нет, но скоро наверняка вымерзну к чертям,» — подумала Иванна, но вслух ответила:

— Нет, интересно просто. Тут всё очень отличается от привычного мне… устройства быта.

Сформулировать адекватно и аккуратно, не обидев при этом хозяина было сложно, и, похоже, действительно не вышло — Снейп фыркнул, вложив в один короткий звук столько презрения и высокомерного ехидства, что Иванна, вместо того, чтобы самой обидеться, искренне восхитилась его навыком.

— Чашки вон там, если вас не затруднит, — небрежно махнув рукой в сторону навесного шкафчика со стеклянными дверцами, сказал Снейп.

Иванна молча поднялась и проследовал по указанному адресу, сняв с полки две чайные пары с узором из мелких розочек. Поставив их на стол, она вынула из морозилки два брикета мороженого, развернула их и положила на блюдечки.

— А где ложечки взять? — спросила Ивана, решив, что самовольно лазить по ящикам было бы не очень вежливо.

Снейп оторвался от созерцания никак не желающего закипать чайника, повернулся к Иванне, кинул взгляд на стол и утомлённо закатил глаза.

— Коллега, для этой цели существуют десертные тарелки. А на блюдцах должны стоять чашки, — скривившись как от зубной боли, прокомментировал он.

— Коллега, а не пойти бы вам знаете куда, — скроив самое высокомерное выражение лица, отчеканила Иванна; обидеться было уже просто нереально, она едва держалась, чтобы не расхохотаться. — Вместе с вашим тонким британским юмором. Ешьте, что дают, — она подошла к шкафу с выдвижными ящиками и со второй попытки обнаружила чайные ложки.

Вернувшись на своё место, она опустила ложки в чашки и посмотрела на Снейпа, гордо задрав нос. Пронзительный свист чайника опередил ответ Снейпа. Тот хмыкнул уже без какой-либо экспрессии, выключил газ и занялся заваркой.

— Это не юмор, просто я исторически весьма прямолинеен, — он поставил рядом с Иванной чайник, накрыл его грелкой и сел за стол напротив.

— Не льстите себе, вы — обыкновенное хамло, — уже не сдерживая улыбки возразила Иванна.

— В среде, где я вырос, прямолинейность считается чертой человека честного и правильного, — с достоинством сообщил Снейп.

— В этой вашей среде вы можете сколько угодно проявлять честность и правильность привычным способом, но хотя бы иногда пытайтесь впустить в свою жизнь немного тактичности и вежливости, — парировала Иванна.

— Пытаюсь, выходит весьма посредственно, — развёл руками Снейп.