— Вам удалось убедить его в правильности вашей точки зрения? — как ни в чём не бывало поинтересовался Талих.

— Нет, он… весьма консервативен и стоек в своих взглядах, — отозвалась Иванна, как только подобрала подходящий эвфемизм к словосочетанию «замшелый упёртый ретроград». — К тому же, кто сказал, что моя точка зрения правильна? Просто особенности подхода к вопросу…

— Скажите, а почему ваша экспедиция в девяносто первом дважды посещала Албанию? — внезапно спросил аврор.

— В девяносто первом? — ошарашенно вытаращилась на него Иванна, которая, по совести сказать, не очень помнила в каком году куда именно их заносило. — Я, честно признаться, с датами дружу плохо, но да, некоторые места мы посещали по несколько раз, так как разные образцы заготавливают строго в определённый сезон, это регламентируется многими факторами… Слушайте, вы наверняка читали отчёт господина Зорича, и кто-то из ваших коллег общался с моими аспирантами. Или вам нужно, чтобы я лично всё подтвердила?

— Видите ли, ваша экспедиция не то, чтобы окутана тайнами, но вызывает много вопросов… — Талих вновь постучал пальцами по столу. — Вы позволите взглянуть на ваше левое предплечье?

От его внимательного взгляда Иванне стало дурно. Не веря в реальность происходящего, она как в бредовом сне закатала левый рукав и продемонстрировала старую татуировку.

— Господин Талих, вы что, чисто теоретически способны предположить, что я могу быть Пожирателем Смерти? — с трудом усмирив кипение возмущённого разума, спросила Иванна, наблюдая, как аврор тщательно изучает протянутую руку, подсвечивая себе Люмосом.

Неужели лимит абсурда на сегодняшний день не исчерпан?

— Видите ли, доктор Мачкевич, моя профессия предполагает работу с любыми, даже самыми невероятными версиями, — совершенно спокойно отозвался Талих. — А высказанная вами только что версия вовсе далеко не так уж фантастична, тем более, вашей татуировкой не так уж сложно замаскировать Тёмную метку…

— Господин Талих, не говорите ерунды, когда Тёмный лорд ещё был способен метить своих сподвижников, я была сопливой девчонкой, не представляющей ровно никакого интереса ни для кого, кроме своих родителей, — Иванна спохватилась, что в её голос проникли истерические нотки, и велела себе дышать реже.

— Право, не стоит себя недооценивать, — аврор убрал волшебную палочку и вновь уставился на Иванну. — Ваш отец — весьма значимая фигура, вас могли попытаться использовать для того, чтобы управлять им.

— Перестаньте нести чушь! — воскликнула Иванна, подавив порыв схватиться за голову. — Как мне вас убедить, что я не Пожирательница?

Сколько времени прошло с начала их разговора, Иванна не знала, но уже чувствовала себя смертельно уставшей.

— Что вы, я вовсе не считаю вас Пожирательницей, — возразил Талих.

— А зачем тогда я здесь?! — услышав, что перескочила в тональности как минимум на октаву выше, она сделала вдох и затаила дыхание в надежде успокоиться.

«Только не начни хлюпать носом, не смей плакать!» — приказала себе Иванна, чувствуя, что в уголках глаз начинает щипать.

Ей безумно хотелось закрыть глаза, а потом открыть их и обнаружить себя где-нибудь в другом месте: в своей дурмштрангской гостиной или в любой из лабораторий, да хоть на улице чёртова Хогсмида — лишь бы подальше от этого невыносимого Талиха, непонятно чего от неё добивающегося.

— Расскажите, доктор Мачкевич, когда вы в последний раз применяли Непростительные заклятия? — всё в той же внезапной манере спросил аврор.

Иванна вытаращилась на него, удивляясь, как это ей удалось не уронить челюсть. Так это что же, продолжение поляковской мести? Нет, быть того не может, у него нет таких связей. Или Талих на самом деле не имеет отношения к расследованию смерти Тёмного лорда? Иванна чувствовала, что скоро ей начнёт не хватать воздуха от таких головокружительных виражей разговора.

— В начале учебного года на факультативе по Зельям я применила Империо к студенту, который злостно нарушал технику безопасности, — твёрдо сказала она, внимательно глядя на собеседника.

На мгновение он нахмурился; Иванна поняла, что её ответ обескуражил Талиха не меньше, чем до того её обескуражил его вопрос.

— Империус? — удивлённо переспросил Талих. — …Нет, я имел ввиду Смертельное заклятие.

В иной ситуации Иванну наверняка развеселила бы переборчивость аврора, не считающего Империус Непростительным, но сейчас она была полностью поглощена лихорадочными размышлениями. Нет, глупо и самонадеянно считать Талиха «сообщником» Полякова-старшего, расслабляться никак нельзя.

— Если вас интересует тот инцидент в Черногории… — осторожно начала она. — Почти все члены экспедиции тогда использовали Аваду, причём не по одному разу, я в том числе. Господин Зорич — профессионал, но нападавших было слишком много, я приняла решение обороняться своими силами и подала пример аспирантам. В любом случае, первая Авада была пущена не с нашей стороны. Вы, конечно, можете не верить мне…

— Никому не верить — это моя работа. Я читал отчёт господина Зорича, — напомнил Талих.

— К чему вы ведёте? — Иванна сняла очки и устало потёрла глаза. — Вы хотите оценить, насколько дурно на меня влияет окружение? Честно, я, возможно, и использую Непростительные чаще, чем среднестатистический волшебник, но, поверьте, не ради личного удовольствия. И вовсе не под влиянием моих оступившихся в прошлом друзей.

Талих вновь проявил чудеса профессионализма и даже не скривился, услышав последнюю формулировку. Задумчиво перелистнув несколько страниц своего блокнота, он закрыл его, убрал обратно во внутренний карман мантии и обратился к Иванне:

— Меня давно интересует один вопрос: а лабораторных животных вы как умерщвляете?

У Иванны уже совершенно отчётливо стало ломить затылок. Если Талих желал запутать её своими вопросами, он мог поздравить себя с блестящим достижением цели.

— Вообще, всё зависит от того, с какой целью умерщвляете, — пожала плечами Иванна, надевая очки. — Если нужно добыть ингредиент для зелья, то существу обычно одним ударом проламывают череп, или сворачивают шею, или перерезают горло — в зависимости от размера… Слушайте, ну это же первый курс Зелий, азы… Ладно, вы могли забыть, вам по жизни это не нужно, скорее всего. Авадой тут пользоваться крайне некорректно: остаточная магия может испортить зелье. Я сама вообще предпочитаю либо покупать готовые ингредиенты, либо заменять их растительными аналогами, — уточнила она. — А если под «лабораторными животными» вы подразумеваете подопытных, то тут обычно используется большая доза снотворного, угнетающая дыхательный центр, существо просто умирает во сне. Но, опять же, ни я, ни персонал лаборатории нашего холдинга не использует лабораторных животных в испытаниях, после которых их приходилось бы умерщвлять. Так что, если вас интересует, не отрабатываю ли я Аваду на мышах в лаборатории… — тут в мозгу у неё щёлкнуло, и она осеклась, не мигая уставившись на аврора.

Она сама уже забыла о том нелепом эпизоде. Как?! От кого он мог узнать? Если бы Смиты рассказали кому-то, они сообщили бы об этом ей, никаких сомнений! Подозревать Снейпа она не могла по той же причине. А что, если это самое «стечение обстоятельств», столь туманно упомянутое в самом начале беседы… Просто больше никто не знал об этом…

— Вы поймали Петтигрю?! — выпалила Иванна, второй раз приведя аврора в откровенное замешательство. — Это он вам рассказал про то, что я едва не заавадила его в обличье крысы?

— К сожалению, нет, — сухо возразил Талих, справившись с удивлением.

— Значит, вам рассказал кто-то, кому рассказал он, — сделала логический вывод Иванна.

— С чего вы взяли? Что если это был профессор Снейп или кто-то из ваших ассистенток? А вас они не поставили в известность потому, что им это было запрещено? — парировал Талих.

— Они нашли бы способ обойти этот запрет, — буркнула Иванна. — Это не они. Я скорее поверю во вторую крысу, скрывавшуюся в лаборатории и ставшую свидетелем моих опрометчивых действий.