— Есть контакты в Челябинске, но это не очень подходит… — Иванна покачала головой.

— С точки зрения прошлюзовки внешних гостей, Челябинск меня устраивает полностью, — уверил Каркаров, — однако с точки зрения глобального гуманизма…

Его речь прервал вызов по двустороннему зеркалу Иванны.

— Доктор Мачкевич, а можно Лисса с нами будет? — поздоровавшись, выпалила Хоуп.

— Э-э-э, чего? — не поняла Иванна. — При чём тут мама?

Хоуп вытаращилась на неё с не меньшим удивлением, потом до неё дошло и она рассмеялась, пояснив, что имела в виду не Лизу, а Василису, и вообще, иваннина мама — не Лиза, а Бесс. После того, как все разобрались, о ком идёт речь, выяснилось, что после разговора с Иванной Смиты написали о своих планах Василисе. Та, получив письмо, тут же по Каминной сети разыскала их для разговора — оказалось, что она сейчас гостит у подруги в Москве. Василиса сказала, что ей хотелось бы тоже отправиться в Дурмштранг и продолжить знакомство, и попросила Смитов спросить Иванну — можно ли ей приехать с ними?

— Она сказала, что сама спросить стесняется, и просила не говорить, что это она нас попросила, — хихикнула Хоуп.

— Ну, правильно, она не хотела, чтобы её посчитали ненормальной — какая ученица в здравом уме будет рваться в школу раньше положенного времени, — пожала плечами Иванна.

— Точно, — согласилась Хоуп. — Так вот, она предположила, что мы всё равно отправимся транзитом через Москву, так что, если вы не против, мы с ней встретимся, заскочим к ней в гости — в Екатеринбург — а потом к вам. Хоть и крюк сделаем, но уж очень интересно побывать у неё в гостях.

Иванна сказала, что не видит причин запрещать Василисе появляться в Дурмштранге раньше первого сентября, и сообщила, что вышлет им портключи, расписав предстоящий маршрут. После разговора со Смитами она связалась с родителями и договорилась, что они возьмут гостей на передержку. После завершения череды разговоров Иванна положила нагревшееся зеркало на стол и объявила, что устала. В это же время Ярослава, которая целеустремлённо просматривала дела выпускников, бросила последнюю папку в коробку и доложила о завершении работы. Каркаров немедленно объявил ей благодарность и попросил её взять у госпожи Май пару помощников, чтобы транспортировать коробки в архив.

— Вот он всегда так, — прокомментировала Иванна. — Сначала попросит помочь по мелочи, потом постепенно на шею садится.

— Ну, вообще-то, это ты меня запрягла помогать, — резонно заметила Ярослава. — Там в архиве понятно будет, куда всё это ставить? — спросила она у Каркарова.

— Разумеется, под прошлый год есть свободный стеллаж сразу же после стеллажа за год позапрошлый, — объяснил тот.

Ярослава кивнула, окинула оценивающим взглядом штабель коробок и отправилась за грузчиками. Иванна, тщательно упаковав портключи, отправилась в совятню. Вернувшись приблизительно через двадцать минут из учебного крыла, на лестнице главной преподавательской башни она встретила колоритную процессию, которая состояла из неспешно парящего в полуметре от пола ковра-самолёта с восседающей на нём доцентом Королёвой в окружении коробок и двух подручных кастелянши, уныло бредущих вслед за волшебным транспортом и присматривающих за сохранностью груза. Вальяжно проплывая мимо Иванны, Ярослава пояснила, что с обычной грузовой платформой они возились бы до ночи, а так в две ходки можно управиться.

***

— Мы почти на месте, — сказала Василиса. — Можете отпускать портключ, — снисходительным тоном добавила она, потянув на себя ракушку.

Смиты уже почти освоились с дальними перемещениями, но скачок из Архангельска до маяка их слегка оглушил. Стартовав из Лондона во второй половине дня, они переночевали у родителей Иванны и переместились в Москву, в Нескучный сад, где их встречала Василиса. Немного погуляв с девицами по городу, она активировала портключ до родительского дома на берегу озера Шарташ. Проведя полдня и одну ночь в Екатеринбурге, утром Смиты и Василиса переместились сначала в Архангельск, оттуда — на маяк.

Выпустив наконец портключ, Смиты огляделись по сторонам.

— Хм… Мы уже в Дурмштранге? — уточнила Хоуп, подходя к небольшому круглому окошку. За окном виднелась бесконечная унылая серость морских волн.

— Нет, до него полчаса хода, — мотнула головой Василиса, бросив ракушку в ящик. — Или можно наверху взять мётлы.

Тори, приблизившись к железной винтовой лестнице в центре просторного светлого зала и с любопытством глянув наверх, сказала, что предпочла бы мётлы. Василиса её выбор одобрила, сказав, что пешком они ещё находятся. Ведя англичанок наверх, она рассказала, что маяк имеет три этажа и фонарный зал на четвёртом. На втором этаже хранятся мётлы и находится стартовая площадка, на третьем — всегда запертые покои смотрителя, которого никто никогда не видел, и вообще, непонятно: существует он или нет.

Весь второй этаж занимали стройные ряды стендов высотой от пола до потолка, на которых крепились мётлы. Окон здесь было ещё меньше, зал освещался волшебными светильниками под самым потолком, которые зажигались, если под ними кто-нибудь оказывался.

— Ого, сколько их здесь? — задрав голову в попытке рассмотреть самый верхний ряд мётел, спросила Хоуп; по её прикидкам, высота до потолка была не меньше тринадцати футов. Мётлы были самые простые, без каких-либо изысков, явно серийной штамповки, но выглядящие вполне надёжно.

— Не знаю, около тысячи, наверное, — пожала плечами Василиса. — Но их тут явный избыток. Первые два курса корабль доставляет в бухту недалеко от крепости, третий курс — по желанию, но большинство студентов предпочитает пользоваться портключом. Из тех, кто аппарирует, многие идут пешком даже зимой, благо, дорогу чистят.

Они выбрали себе по метле и вышли на широкую стартовую галерею. Василиса посоветовала девушкам плотнее укутаться в мантии и крепче держать дорожные сумки, впрочем, Смиты почувствовали силу местных ветров, ещё когда она только открыла дверь на галерею. Сама Василиса была в форменной мантии, больше похожей на шинель, подол которой перед полётом привычно присобрала ремешками и пуговицами, чтобы меньше парусил; багаж она, как обычно, отправила почтой, так что была налегке. Свою косу она обмотала вокруг шеи и спрятала её конец за пазуху.

— Как вы здесь в квиддич играете?! — перекрикивая ветер, спросила Хоуп; изо всех сил вцепившись в метлу, она старалась держать курс рядом с Василисой, которая, казалось, совершенно не замечала сопротивления воздуха. — Невозможно дышать, не то что смотреть!

— Давайте покажу нашу квиддичную яму! — крикнула в ответ Василиса и заложила крутой вираж в сторону побережья.

Внизу проплывал странный пустынный инопланетный пейзаж в серых тонах, ледяной ветер пробирал до костей. Смиты, стараясь не терять из вида их так и норовящую уйти в точку провожатую, чувствовали, как постепенно немеют их вцепившиеся в мётлы пальцы.

Сделав круг над почти идеально овальной бухтой, Василиса приземлилась на одном из её склонов и с гордым видом обвела жестом вокруг себя, призывая осмотреться. Смиты, спешившись, первым делом стали активно махать руками, прыгать и приседать, всячески стараясь согреться.

— Вы замёрзли? — искренне удивилась Василиса, присмотревшись к ним. — Я же вроде предупреждала, чтобы вы одевались теплее…

— Мы не ожидали, что будет настолько холодно, — стуча зубами, объяснила Тори. — Доктор Мачкевич говорила, что август — самый тёплый месяц в этих местах. Мы не поняли, что она шутит.

— Ну, на самом деле, это правда, — смущённо пожала плечами Василиса. — Наверное, стоило идти пешком, внизу не так дует…

— Слушай, ты хочешь сказать, что вы играете в квиддич над водой? — подала голос Хоуп, не переставая энергично размахивать руками; присмотревшись, она обнаружила, что скалистый амфитеатр бухты изрезан уступами сидений наподобие гигантской лестницы. С двух сторон овала прямо из воды торчали по три кольца ворот.

— Ну, да, а что? — кивнула Василиса.