— Которую? — Спросил телохранитель.
— Обеих. Распорядись, что бы их приготовили.
Жак обошел девушек, довольно улыбаясь, Мари заискивающе подмигивала, Анэ скромно опустила глаза. Жак поправил ей волосы и, наклонившись, поцеловал светлую прядь, глубоко вдыхая запах девушки.
Резко отвернувшись, вампир направился к дверям. Слуга увидел его длинные клыки и поспешно закрыл за ним двери, оставляя девушек снова одних.
— Обеих, — приглушенно повторил Жак, поглаживая пальцем свои зубы.
(Леон, 1781)
Через час проституток посадили в карету. Напротив них сел Жак и немигающим взглядом поглощал их всю дорогу до усадьбы элизиума.
— Я познакомлю вас с одним приятным господином, дамы, если вы понравитесь ему, вы понравитесь и мне, — сказал он им, когда карета доехала до места назначения. Девушки понятливо кивнули.
Мужчина сам помог девицам выйти и поводил до двери, где его глубоким поклоном встретили слуги.
— Передай господину Принцу, что приехал Жак Сирк с... детьми, — шепнул он одному из них. И слуга быстрым шагом удалился.
Через несколько минут их проводили в залу, украшенную дорогими коврами, статуэтками, вазами и картинами. Даже девушкам показалось, что многие вещи тут неуместны. В зале рядом с камином, искусно украшенным восточной резьбой, стоял мужчина в простом наряде. При виде Жака хозяин замахал на прислугу, выгоняя их всех.
— Приветствую, мой драгоценный друг, Дэнни Джейкобс[2], — Жак низко поклонился. Девушки последовали его примеру.
— Ой, прекрати, никого же нет, — устало вздыхая сказал Дэнни. Он взглянул на девушек и снова громко вздохнул, — их правда две или мне снова причудилось?
— Простите, сэр, я не смог выбрать, — виновато улыбаясь, проговорил Жак.
— Да, бери правую... мм.. или левую. Не все ли равно, они одинаковые!
— Вы совершенно правы, одинаковые, прекрасные цветы, как кусочки мозаики, предназначенные друг для друга, они необходимы мне обе.
— И что ты с ними будешь делать? Посадишь на постамент и будешь разглядывать? — Принц, заметив кивок Жака, фыркнул, — они же некрасивы, я был уверен, ты, Тореадор, выберешь настоящую красотку.
— Они прекрасны! Да, наши взгляды сильно отличаются, но я следил за ними несколько месяцев. Одна из них – страсть, похоть, жар и ярость, вторая – нежность, благоухание и покой. Они как вода и огонь, посмотри, даже их ауры сияют противоположными цветами.
— Мм.. да, в этом свете они не плохи. Но ты заплатил мне только за одну!
— Что ж, я готов преподнести вам еще один приятный подарок, который поможет вашему городу.
— Ну да, одна, две, какая разница. Делай. Тем более твоя Сир потребовала, чтоб ты со своим Потомком перебрался в Берлин. Так что сам будешь объясняться, почему их двое. — Принц Лиона подошел к девушкам и стал осматривать их как лошадей перед покупкой.
Анэ послушно стояла, позволяя ему осмотреть ее зубы, потыкать пальцем грудь, подергать волосы. Когда Лунатик заглянул Мари под юбку, та сильно дернув за ткань, отошла от него.
— Сэр! Что вы себе позволяете?! — Девушка была возмущена но, взглянув на Жака, сразу смягчила тон, — если вы хотите увидеть что-то особенное, я готова показать вам все в интимной обстановке.
Жака не смутила ее дерзость и тот, прикрыв рукой лицо, посмеивался. Дэнни, сведя брови, смотрел на девицу.
— Любопытно, — наконец выдавил Дэнни. — Ладно, идите отсюда, вы меня раздражаете. Жак, дорогуша, жду твоих вложений, и чем скорее, тем лучше. И когда через месяцок будешь представлять детишек, объясни им, как себя вести. Придется привести Примогенов, — последнее слово Принц сказал с явным негативом, закатывая глаза и кривляясь. — Пусть будут паиньками и любят своего Принца!
Жак низко поклонился:
— Да, мой Принц, всенепременно.
Малкавиан Дэнни хоть и славился бесшабашными выходками и фамильярными разговорами, был достаточно могущественным и сильным, и действительно жестоким вампиром, что никто не смел покушаться на его место.
(Леон, 1781)
Вернувшись в гостиницу, Жак отправил девушек в спальню, сам же распорядился приготовить ему отдельную комнату, где новорожденное дитя сможет провести первый день и жертву для ее кормления. После этого, поправив свою безупречную прическу, вампир вошел к ним. Девушки разделись, и обнаженные ждали его на кровати, сидя по разные ее стороны.
— О боже, — произнес Жак в восторге. С трудом отведя взгляд, вампир отвернулся. Его зверь рвался наружу, желая их обеих, полностью, до последней капли. — Приведи Мари в мою комнату, Анэ напои, пусть уснет. — Приказал он слуге.
Вернувшись в свои покои, мужчина потушил свечи, не желая, чтобы проститутка видела его зубы, и стал ожидать. Через две минуты девушку ввели, закрыв за ней дверь. Мари беспомощно оглядывалась в полной темноте. Бесшумно вампир подошел к ней и осторожно обнял, чтобы не испугать смертную. Мари страстно прильнула к нему, покрывая его тело поцелуями.
— Стой смирно, — прошептал он ей, заставляя остановиться.
Жак провел ладонью по ее спине, бедрам и груди, наслаждаясь гладкостью и тонкостью ее кожи. Девица задрожала от его ледяных прикосновений и возбуждения, которое эти руки вызывали. Мужчина стал мягко ласкать ее, целуя смертную в шею. Выпустив зубы, вампир понемногу покусывал ее, заставляя кровь девушки бежать все быстрее. Из ее ран медленно стекали ручейки, и Жак слизывал их, проводя языком по горячему телу Мари. В момент кульминации вампир глубоко погрузил свои зубы, глотая жадно и быстро. Девушка стонала, не понимая, что умирает. Когда Мари стала падать, мужчина легко подхватил ее, укладывая на ледяной пол. Жак был сыт, но продолжал пить ее, забирая все до последней капли.
Когда сердце смертной остановилось и вся кровь покинула ее тело, вампир, вырвав из нее свои клыки, громко зарычал. Его зверь, жадный и вечно голодный, был не удовлетворен и рвался наружу. Жак заставил себя сдержаться, засунуть ту тварь глубоко, чтобы не навредить девушке. Зализав рану, вампир стал медленно целовать Мари, прикасаясь губами к каждому дюйму ее тела. Потом он лег рядом с ней и, наслаждаясь ощущением крови будущего дитя в себе, расслабился, чувствуя, как зверь засыпает. Когда пальцы девушки стали леденеть Жак отнес ее в комнату, которую для нее приготовили. Слуги привели и жертву: пожилая, хорошо одетая дама с перерезанным горлом сидела в кресле, ожидая пробуждения молодого вампира. Жак уложил Мари на кровать и дал своей крови, много, очень много. Ему хотелось видеть ее глаза, когда вампирша пробудится, и мужчина надеялся, его кровь поможет удержать голодного зверя. Ждать пришлось недолго. Волшебство становления преобразило девушку, придав ее коже холодную упругость и бледность. Мари пришла в себя, несколько раз вздохнула и посмотрела на Жака.
— Что со мной? — Прошептала новорожденная. — Мое тело все онемело.
— Я убил тебя, детка.
— Зачем?
— Ты же хотела остаться со мной навсегда.
— Ты шутишь, ты не убил меня, — она медленно поднялась, — ты правда оставишь меня рядом с собой?
— О, да, и надеюсь на очень долго. — Жак помог ей встать с кровати и, смотря в глаза, стал медленно рассказывать о ее участи. Мари кивала, удивленно поднимала брови, ее разум еще не проснулся полностью, но девушка поняла самое главное – Жак подарил ей бессмертие, жажду крови и боязнь солнца. Вампирша с удовольствием выпила свою первую жертву, зверь завладел ей, но Мари смогла обуздать монстра в себе. Девушка с радостью смотрела, как Жак показывал ее будущие новые возможности. Сир не скрывал ничего, наслаждаясь ее искренним удивлением и нетерпением. Всю оставшуюся ночь мужчина говорил с ней, а Мари впитывала, с жадностью, с жаждой, с желанием иметь эту силу. Жак был доволен, его новое дитя оказалось именно таким, как он и планировал.
С Анэ все было еще проще. Узнав о том, что Жак сделал с ней, она заплакала кровавыми слезами. Вампир стал успокаивать, но девушка плакала от счастья.
