Комната тонет в густом полумраке. Тишина, разбавленная неспокойным дыханием, не спит. Злится, что ли, еще? Сидит на кровати, вытянув босые ноги. Прекрасно слышит меня, но не оборачивается. Сердито сопит, но молчит… Совсем вымотался?

Медленно приближаюсь на мысочках к кровати, обводя взглядом голый, натренированный торс. Спина сильно напряжена. Слабый отблеск луны чуть заметно высвечивает намертво вгрызшиеся в его тело бледные полосы шрамов. Голова опущена, широкая ладонь устало потирает шею. Немножко поколебавшись, забираюсь с ногами на постель, ладошки касаются широких плеч, оглаживая, осторожно массируя, разминая налитые сталью, под кожей мышцы. Грудина вздымается вбирая воздух и выдает резкий, шумный выдох. Слегка откидывает голову назад, расправляя плечи, а на его руках змеями бугрятся вены… самые ласковые руки на свете…

Знаю, что хмурится, но расслабляется от моих прикосновений. Пальчики медленно переходят на шею, неторопливо поглаживают, сначала только подушечками, затем всей ладошкой. Тело предает так быстро, так покорно сдается во власть нежных касаний, и нескрываемая улыбка ползет по лицу. Утыкаюсь носом в его шею. Его запах слишком дурманит, кружит голову, заводит. Нужно сделать глубокий вдох, как можно тише, и незаметно смочить пересохшие губы языком… Да к черту, он прекрасно знает, зачем я пришла… Обхватываю его со спины, сцепив ладони замком на животе. Как кошка, трусь о его плечо, а губы тянутся к колючей щеке запечатлевая поцелуй.

— Ну не злись, а… — тихонечко шепчу, потеревшись об его ухо носом. — Ты же сам знаешь, что я язва неугомонная…

— Знаю… иди сюда, — выдыхает Эрик, слегка усмехаясь.

Поворачивается ко мне. Серые пропасти смотрят прищурившись, уголок губ немного подрагивает в сдерживаемой улыбке. А я уже подтаиваю от этого пленительного взгляда, по телу разливается теплая волна, губы невольно приоткрываются, так и прося касания его губ, ловя взгляд яркого серебра, и не опуская свой. Две черные бездны зрачков распахиваются и поглощают во мрак своей глубины. Сильные, горячие и чертовски нежные пальцы, медленно скользят по моему запястью, захватывая его в капкан, Эрик осторожно перетягивает меня к себе на колени и целует. Губы жадные, напористые, но поцелуй очень нежный, с привкусом кофе и сигарет. Мягко прихватывает нижнюю губу, прокатывая по ней языком. Крепко обнимаю его за шею. Пальцы неторопливо водят подушечками по черным контурам татуировок, и зарываются в короткие волосы на висках.

Налитые плотными мускулами руки держат крепко, теснее прижимая к себе. Широкая ладонь так привычно ложится на поясницу своим властным прикосновением. Поглаживает, уверенно и настойчиво, то едва касаясь нежной кожи, то вдруг крепко сжимая, сминая ткань одежды. Эти касания вызывают одурманивающую вспышку в голове, напрочь выбивая из нее все обиды, бессмысленные препирательства и взаимные упреки. Я чувствую его желание, рваное дыхание. Хищно втягиваю носом такой одурманивающий запах возбуждения. Снова тянусь за поцелуем, язычок легонько проскакивает в его рот, вольно разгуливая и порхая по чужому языку. Умелые губы захватывают в свой безумный, тягучий танец.

Аккуратно выбираюсь из его объятий, сползая на пол, а в серых глазах на мгновение застывает вопросительный взгляд. Ладони гуляют по влажной, от выступившего пота груди, спускаются ниже, руки останавливаются на ремне на брюках, отстегивают железную пряжку и пальчики легонько сжимают член. Глубокий вдох с присвистом, кадык резко дернулся сглатывая слюну в пересохшем горле. Дикий ритм толкающегося в его грудине сердца, потемневшие от похоти радужки глаз. Такие бездонные, объемные. Где-то внутри зарождается, остро вибрируя, это дикое, сладкое предвкушение. Да, я хочу тебя немножко подразнить…

Ладошки давят на плечи мужчины, заставляя откинутся на спину, руки быстро избавляют желанное тело от мешающей одежды. Его кожа покрывается мурашками от моих прикосновений, губы слегка приоткрыты, восхитительные глаза блестят, смотрят пристально из-под полуопущенных ресниц. Первые касания совсем невесомые, язык легонько, чуть надавливая теплым шариком, обводит головку, пальчики обхватывают его член и медленно поглаживают, ощущая, как он сильнее напрягается. Осторожно, неторопливо, впереди еще много времени и спешить нам некуда. Непроизвольно поддаётся бедрами навстречу призывно отзываясь на каждое прикосновение, просит еще ласки, выронив из горла хриплый стон.

Как же волшебно его истязать… Вольное разгуливание языка, легкие посасывания, я вбираю его в себя почти до основания, плотнее смыкая губы. Эрик, тяжело сглатывая, щекочет кончиками пальцев изгиб моей шеи. Движения повторяются одно за другим, жадные скольжения влажных губ… вслед за ними, за мягкими касаниями, которые оставляют кончики пальцев, мокрые губы, язык, по его телу катится легкая дрожь. Раскрашенная татуировками и отметинами кожа покрывается бисеринками пота. Я никуда не спешу, прерываюсь, меняю темп… Дрожь по его мышцам расходится не на шутку, словно шторм, такая первобытная… теплая. Я поднимаю лицо, и улыбаюсь, чувствуя её растущие обороты. Ну как — нравится?

Широкая ладонь нетерпеливо ложится на затылок, длинные пальцы собственнически вплетаются в мои волосы, намеренно беспардонно направляя, и несдержанно толкаясь на встречу, что становится невыносимо жарко и перестает хватать воздуха от бешеного напора. Он горячий, большой и упругий, пронизывающий словно насквозь, доставляющий с каждым толчком новую волну желания. Тонкие пальцы впиваются сильнее в основание, аккуратно трут, ускоряясь, путешествуют снизу вверх, а потом так же мучительно и ласково вниз. Тебе же это нравится, конечно, да… Губы сжимаются вокруг члена с большей силой, вырывая и прогоняя через горло мужчины едва слышные хрипы, низкие стоны. А в его потемневших дочерна глазах такая страсть, обильно сдобренная похотью, что становится безумно опьяняюще погружаться в эти ощущения абсолютного обладания.

В крови разливается обжигающее пламя и ползет вниз живота. Такой щемящий восторг пополам со сладковатым самодовольством… аж до судорог, предчувствуя скорую развязку, которая пульсациями набирает темп, отправляя маленькие электрические разряды в центр нарастающего напряжения. Оно вот-вот лопнет, разметав жар и дрожь по всему телу. Еще один грубый полустон, почти рычание, и вибрирующий разряд прошивает сильное, натренированное тело, обжигающий озноб прокатывается сладостным спазмом, который можно ощутить каждой клеточкой. Еще несколько быстрых глубоких толчков, и он содрогается, вжавшись в меня до упора и не сдерживая стонов…

Нежно чмокаю мужа в живот, ведя губами выше, и вытягиваюсь сверху, потеревшись скулой о влажное плечо, сложив кулачки на его груди, укладывая на них подбородок и вглядываясь в его лицо, все понимая, не сдерживая улыбки и жадно впитывая все эмоции. Хочется лежать так целую вечность, не двигаясь, вдыхая родной запах. Его ладонь ведет по моей щеке, притягивая ближе к себе и любимые губы ловят мои, награждая благодарным поцелуем. Слышу, как гулко перестукивает его сердце в бешеном ритме, и улыбка, еще шире сама ползет до ушей. Довольно потягиваюсь под оглаживающими тело ладонями, прикосновения к коже обжигающие, дурманящие. И этот его затуманенный взгляд из-под ресниц… еще раз целую Эрика в припухшие губы.

— А, теперь, ты больше не злишься? — мурчу я, хитро прикрыв один глаз. — А я уже говорила, что люблю тебя, а? Я люблю тебя, Эрик!

— Пфф, вот чертовка… — фыркает он, пытаясь сдержать улыбку. — Ну и что мне с тобой делать?

 — Как это что? Конечно, любить…

Эрик

Музыка — Metallica «Nothing Else Matters».

По телу все еще прокатываются сладостные судороги. Черт… Мелкая, вот что ты со мной делаешь? Лежит на мне сверху, опираясь на кулачки, сморит на меня игривым, хитрющим взглядом. Притягиваю ее к себе, целую в губы. Ага, дыхание частое, самой, конечно, ни капельки не хотелось…

— А, теперь, ты больше не злишься? — да, как на тебя можно злиться, ты посмотри на себя… — А я уже говорила, что люблю тебя, а? Я люблю тебя, Эрик!