— Не будет у меня никакой свадьбы. И точка. И хватит уже возиться со мной, как с мелкой, я в состоянии сама себе оказать первую помощь, а ты проиграл, ясно?
Берман ухмыльнулся, качая головой, вроде как сетуя на мою детскую истерику, ловко забинтовал мне руку, подхватил маркер и исчез так быстро, что пока я соображала и пыталась сделать хотя бы шаг, его уже и след простыл. Вот бл*дь, а я-то думала, он пожертвует своей победой, а тут, оказывается, все просто, он знал, что после парализатора не побегаешь особенно… Вот козлы они все, как есть козлы! Я недобро глянула в ту сторону, куда он смылся, а между тем до конца игры остаются считаные минуты. Разминая приходящие в себя мышцы, мне оставалось только недоумевать что это было и страшно злиться на всю эту дебильную ситуацию.
Уже на подходе к финишу я наткнулась на сладкую парочку, самозабвенно целующуюся в кустах.
— Ну и как это понимать? — нависаю я над Иви с Гебом, которые пялятся на меня мутными чумными глазами. — Я там парализованная лежу, а мой напарник обхаживает свою школьную любовь! Вы совсем ох*ели, у нас игра идет!
— Игра уже закончилась, сигнал же был, — чудаковато оглянулся Гэб, явно смущенный тем, что его застали врасплох. И только Иви томно улыбалась, то и дело облизывая губы. Тьфу, смотреть противно. – Ми, а откуда ты…
— Она догадалась, — опередила меня Иви, делая большие глаза, чтобы я свалила уже.
— Вы как хотите, а я к цивилизации. А тебе, Гэби, я припомню, как ты меня бросил одну, твою мать! — выплюнула я, впрочем, довольно беззлобно. С одной стороны, он, конечно поросенок, а с другой, хоть у кого-то все хорошо.
На финише собрались уже все наши, не могли найти только Люси. Ну, как всегда, конечно же, если кто-то пропал, так это она! Не успела я задушить в себе столетнюю ворчащую бабку, как из-за развалин вырулила зареванная подруга, независимо делающая вид, что так и надо. И потому, как она злобно глянула на красавчика, стало ясно, что без его участия тоже не обошлось. Вот ведь черт возьми, все один к одному…
Люси
Все мои твердые намерения всласть пообижаться издыхают уже на следующий вечер, при обнаружении на своей кровати ветки, усыпанной крупными красными цветами. Цветы? Где-то там, за ребрами, что-то радостно подпрыгивает, как маленький мячик. Я касаюсь пальцами нежных лепестков, нюхаю их сладковатый аромат и улыбаюсь. Так приятно… Это от него? Когда только успел-то? Пока я в душе плескалась? Все очарование момента разлетается вдребезги, стоило только прочитать оставленную записку: «Люблю. Надеюсь на взаимность. Джай».
Я-то, дура, грезила… А с чего это у меня, вообще, зародились такие мысли, что цветы могут быть от Риза? Он, то сам дает понять, что я нужна ему, то сам же и отворачивается, молчит, уходит, бросает, как и тогда. А меня пустота медленно сжирает. Да, я не смогла ответить ему взаимностью. Сама отказалась…, а Риз… Риз не понял, не простил и, наверное, уже и рад этому. Почему так глупо все в моей жизни? Как нам дальше быть, спрашиваешь? Не знаю, честно, совсем не представляю, но как-то надо пытаться. Может быть… когда-нибудь… За доли секунды память пронеслась по воспоминаниям о нашем пребывании за стеной. Душу защемило, перехватило дыхание. И ведь при других обстоятельствах, я действительно, лучше бы осталась там с тобой, чем так!
Стук в дверь прерывает все мои самобичевания, поколебавшись немного, я все же открываю, не удивившись визиту Гилмора. Улыбается лукаво, вертя в руках коробочку конфет, искренне веря в то, что сладким можно «поставить мои мозги на место»…
— Чего ты хочешь, Джай? — выдавливаю я как можно спокойнее, придерживая дверь и не давая ему просочиться внутрь.
— Я думал, что тебе понравятся мои подарки, — недоуменно проговорил он, поигрывая бровями и делая обиженное лицо.
— Мне понравились. А теперь я устала и хочу отдохнуть.
— Люс, может пустишь меня? Я скучаю… — не без надежды выводит Джай так вкрадчиво, словно это совсем не он вчера, довольно откровенно заигрывал и тискал на игре другую девушку. А еще, меня это как-то не задевает больше так остро, как в случае с Ризом. Да и как тут упрекнешь Гилмора, он же мне не муж и я даже не уверена, что… парень? — Так давно тебя не видел! Или я больше не нужен тебе?
Горло сдавило тихой тоской от понимания, что, возможно, это и правда… Но нам трудно вместе, обоим. В чем пора бы признаться. И я только открываю рот, чтобы попросить его уйти, не начинать новый разбор полетов, который кончится также, как и все предыдущие, но раздавшиеся шаги по коридору, заставляют меня впустить мужчину в комнату, чтобы не выставляться на всеобщее обозрение. Однако, Джай, все воспринял по-своему.
Я не успеваю полностью прикрыть дверь, как ручищи Гилмора сгребают меня в охапку, притискивают к себе, жадно шаря ладонями по полотенцу, пытаясь под него пробраться. Губы тянутся к моим губам. И я вроде даже хочу ответить… но естественное волнение от близости мужчины сменяется понимаем, что все это не то, не так, и он не тот, кого бы я хотела видеть рядом с собой… Точнее — вообще не тот! Да, нам было хорошо вместе, но местами очень сложно, и больно… мы близкие, почти родные. И неважно, любовь это была, или просто инстинкты, наравне с привязанностью и взаимным расположением, что тянули нас друг к другу, беря свое… А есть ли она вообще, ведь сотни людей так живут и вполне счастливы?
«Люси!» — голос Риза прорывается откуда-то, то ли через хрупкие барьеры блока, то ли из вымученного тоскою сознания, что мое сердце болезненно сжимается и тошным комком подскакивает к гландам.
— Джай, стой! — прошу я, пытаясь высвободиться, но он не отпускает. — Остановись, пожалуйста, я прошу!
— Люси, в чем дело? Все же хорошо, малышка!
— Я… Я не могу так…
— Чего ты не можешь? — крупные ладони хватают мое лицо, задирая вверх. Он нависает надо мной, вглядывается в мои глаза еще несколько секунд и его взгляд становятся злой, а голос срывается на раздраженный крик. — Что опять-то не так? Я тебе цветы принес, сладкое! Может, тебе нужно луну и звезды? Так, ты только свисти! — за*бись просто… Мы не общались неделю, которую он прекрасно проводил и без меня, а теперь на тебе, прям шелковый. Гилмору вздумалось, что примирительный секс — может решить все наши проблемы?
— Слушай, я одного не могу понять, тебе что, во фракции девок мало? Если ты вспомнишь, мы с тобой расстались, расстались, Джай! — в каком-то страшном отчаянии, заорала я, отталкивая мужчину. Господи, да я в истеричку превратилась! — И то, что между нами было, это… Ошибка! Мы не должны были…
— Ах, ошибка! Вот это как теперь называется! — рявкает он, злобно прищуриваясь, и бледнеет от ярости. — Я прикрываю твою задницу, получаю из-за тебя люлей, таскаю тебе веники и сладости, а потом оказывается, что все это ошибка! А что не ошибка, Люс? То, что ты с пришлым красавчиком обжимаешься по углам!
На это я не нахожу что возразить, зато в душе шевельнулась догадка. Камеры в тюрьме, следящие за игрой… Друг — диспетчер, который мог что-то намекнуть Гилмору. Или кто-то еще там успел что-то заметить? А может, это я все не так понимаю и для всех далеко не секрет, к кому я неровно дышу? Не зря же Джай ведет себя так, будто лакомый кусочек уходит из рук к другому… Ненавижу чувствовать себя виноватой и защитная реакция появляется незамедлительно в презрительной улыбке, что скулы сводит, а ярость на его лице уступает место обиде и уязвленному самолюбию. Все как в скверной драме.
— Знаешь что… — хотелось сперва съязвить, но успеваю прикусить язык, покуда он не обогнал мозг и не ляпнул то, чего не следует. Может, и некоторые претензии мужчины справедливы, но все же я не его собственность. — Не суди меня по себе. Если я сейчас начну вспоминать всех баб, которых ты обжимал пока мы встречались, мне времени не хватит до утра, так что нечего мне тут предъявлять!
— С х*я ли! Я мужик, и даже если я оказываю девушкам знаки внимания, за этим ничего нет, уж тебе ли не знать…
— Ах вот как теперь это называется! — печально удивляюсь я, качая головой. — Когда твой член оказывается в какой-то левой девице, это знак! Внимания! Или вынимания? Внимания-вынимания знак такой!
