Они еще даже не успели затормозить, как уже распахнулись двери. Я слышу как рявкает Уотерс на своих подчиненных — сам бросился ловить. Благо, Зейна нет, наверное, не по рангу бегать за пленными. Свет недобитых фар пробивался сквозь дождь и было видно, как от машин отделились несколько фигур и рассредоточиваясь полукольцом, направились в нашу сторону.
— Стой, нужно укрыться, — бросив отрывисто, я тяну за руку кочевницу в какую-то канаву, вслушиваясь в планы погони. Да, пытаются взять в кольцо, но стервятники нас потеряли в темноте, давая возможность тихонечко протиснуться между ними ближе к деревьям. Ползком по грязи, выбравшись из канавы, мы бросились к редкому лесочку с чахлыми зарослями. Тания ловко лавировала между стволами, а мне казалось, что я совершенно ослепла.
— Как думаешь, они нас видят? — зашептала она нерешительно, когда мы приостановились, осмотреться. Темнота, дождь, мутный свет габариток, подъехавших ближе к зарослям машин и переклики погони.
— Нет. Слишком темно. Но нам нужно двигаться.
— Они станут лес прочесывать? Можем мы хоть чуть-чуть отдохнуть? — даже по голосу чувствовалось, как она устала. Еще бы, мы почти сутки в бегах и ноги гудят от напряжения. Ужасно хочется пить, желудок бурчит от голода, но придется потерпеть. При мыслях об отдыхе, каждая косточка во мне заныла, требуя привала, но то, что я снова могу оказаться в клетке, добавило отменной прыти. Нет! Не хочу! Ни за что!
— Конечно, я думаю, что среди стервятников имеются неплохие следопыты и те, кто умеет ориентироваться в лесу. Тем более что там Билли.
— А кто такой этот Билли и откуда ты его знаешь?
— Вы называете его Бесланом, — выдала я с кривой ухмылкой, а у девушки глаза на лоб полезли. — На самом деле, он бывший бесстрашный, который работал на недовольных и был осужден на десять лет. А потом вышел и сколотил возле себя группировки стервятников, наверняка, не без помощи безупречных. Тась, оставаться здесь нельзя, у нас из оружия один нож, а их слишком много. Надо идти, мы должны оказаться как можно дальше от погони, а потом выбраться из леса и дождаться патруль.
И мы пошли, забираясь глубже в заросли, обходя каньон, что становилось все труднее и труднее. Насквозь мокрые, измученные и выбившиеся из сил. Я уже с трудом передвигала ноги, радуясь, что не слышу никаких ни звуков, ни мыслеформ, говорящих о близкой погоне. Колени отказывались сгибаться, от постоянного сканирования началась головная боль, быстро поползла от затылка к вискам, тупая и ноющая, заставлявшая стискивать зубы. Лес начал редеть, между деревьев показался просвет, мы ускорили шаг. Дождь кончился, небо как-то незаметно очистилось, и появилась луна, освещая нам путь. Впереди была река, довольно широкая, в этом месте она делала поворот, течение было сильным. С высокого берега мы слышали, как она шумит внизу, сталкиваясь с невидимой преградой.
— Без отдыха далеко мы не уйдем, необходимо поискать хоть какой-то ночлег, — проговорила Тания, и я с ней была согласна, да только сомневалась, что тогда нас не найдут. Но она еле-еле переставляет ноги, а я протяну еще полчаса, час от силы, а там просто рухну и отрублюсь. Человеческие силы не безграничны.
Пройдя вдоль реки, чтобы сбить погоню со следа и немного поплутав по другому берегу, мы снова возвращаемся в лес, и выбрав себе кусты попышнее, забираемся внутрь, устраиваясь рядышком, чтобы было теплее. Как же я устала! Тания вырубилась моментально, едва опустив голову, а мне нужно связаться с Ризом, сообщить, что мы недалеко от каньона, чтобы Алекс отправил за нами воздушный патруль. Вот только сил совершенно не осталось ни на что и я сама не заметила, как задремала, а открыв глаза, испугалась, потому что мне показалось, что времени прошло много. Только темное небо с россыпью звезд и яркая луна говорили о том, что спала я не больше часа.
Рассвет приносит тепло солнечных лучей, а прямо за рекой, начинается очередная пустошь, покрытая редкими чахлыми деревцами. Мы не заблудились, как я опасалась, и каньон где-то рядом по правой стороне. Моя спутница выглядит бледной, нервно помалкивает, да я и сама не настроена сейчас на разговоры — спать пришлось вполглаза. Напившись и умывшись в реке, мы отправляемся в путь. Кажется, до предполагаемого нужного места рукой подать, и хочется рвануть бегом, но делать этого нельзя.
Ночью стервятники проходили совсем рядом, но мы сидели тихо, как мыши, и они нас не заметили. Идем осторожно, неторопливо, сверяя направление по солнцу, не забывая вертеть головой по сторонам, чтобы не прозевать внезапную опасность и другой стороны каньона достигаем без происшествий где-то к обеду, устроив себе лежку в кустах на окраине открытой местности. А когда, наконец, послышался нарастающий гул и в небе замелькала винтокрылая машина, я едва сдерживаюсь, чтобы не завопить от радости и мы побежали, уже не скрываясь, к спасительной вертушке размахивая руками.
====== «Глава 31» Западня ======
Люси
Противный тягучий свист заполняет голову вместе с тяжелым пульсом и только потом возвращается осязание. Я смаргиваю засыпанные разметанной пылью глаза, в которых все плывет и пытаюсь пошевелиться… Ощупываю себя трясущимися руками. Стряхиваю грязь. О-о-ох, больно-то как, такое ощущение, что на теле живого места не осталось, но вроде цела. Об землю смачно шваркнуло… Лоб в крови, ладони и локти содраны в мясо.
Чьи-то руки тормошат меня, тянут, стараясь поднять на ноги… Тания.
— Люси, живая?
— Да, кажется. Что это было? — запинаясь, хриплю я, рассматривая ее измазанное лицо с красующейся на щеке ссадиной. У нее даже в волосах грязь.
— Давай, поднимайся, нужно сваливать!
— Подожди, а вертушка…
— Нету твоей вертушки, подорвали! Скорее, уходим, они уже близко.
И правда, со спины я различаю чьи-то крики. Fuck, уроды, вертушку подорвали?! И не побоялись, что нас заденут! Боже, как голова кружится… Мы же почти выбрались, она уже успела снизиться, как раздались выстрелы, а потом тяжелый свист снаряда, вспышка и страшный удар, что нас прилично так откинуло в сторону. Запах гари забивает ноздри, от раскуроченной груды металлолома валят черные клубы дыма. И невооруженным глазом понятно — выжить никому там не удалось. Черт, уходить надо! Но от пережитого удара все части тела существовали как бы сами по себе, не желая работать слаженно. Встаю пошатываясь, опираясь на Танию, бегущие силуэты уже довольно близко, но ветер прилично так разносит дым, укрывая нас за пеленой. Все, бежать, как можно быстрее и дальше. Придется вернуться в лес и сделать огромный крюк, но другого выхода нет.
Мы все бежали и бежали, задыхаясь от сумасшедшего темпа, и боялись, что сил не хватит, ослабленный организм не выдержит, что ноги просто откажут, и падали, спотыкаясь об узловатые корни деревьев и ломанные ветки, ожидая каждую секунду того, что нас догонят… Я даже сама не понимаю, каким таким немыслимым образом нам удалось уйти от преследования? Чудо, не иначе! Душа до сих пор словно в капкане зажата с испуга и каждая поджилка дрожит.
Сумерки застали нас в сплошном лесу совершенно измотанных и валящихся с ног от усталости. Мы мокрые просто насквозь — пришлось пару часов отсиживаться в реке, забившись в грязь, под размытые водой корни деревьев, пока стервятники прочесывали местность. Они были так близко, в каком-то полуметре от нас, не оставив нам ничего, кроме тягучего и ноющего отчаяния, заполнявшего каждую клеточку тела. Я слышала все их мыслеформы и понимала, что если не попытаться хоть что-нибудь сделать, это будет конец. Паника охватывала, толкая в спину острыми лопатками, побуждая действовать, прорываться дальше, бежать, защищаться, но вместо этого я смогла погрузиться в чужое сознание, силясь внушить стервятнику, что ничего подозрительного он не видит.
— Уходи… — одними губами шептала я, зажмурившись, — уходи же. Просто пройди мимо. Никого тут нет!
Сердце колотилось, отдаваясь в ушах тяжелым гулом, от пережитого стресса тошнота подкатывала к горлу съёжившимся клубком, а он стоял совсем рядом несколько нервных, напряженных минут, добавивших нам седины в волосах, а потом развернулся и, крикнув своим, что тут чисто, ушел дальше вниз по течению искать наши следы. Прождав немного времени, мы, зализав свои синяки и ссадины, бросились в обратную сторону. К территории воздушного патрулирования нас они даже близко больше не подпустят, оставив там по всему периметру оцепление, поэтому придется как-то выбираться самим.
