Когда не надо было «анимагичить» Проныра иногда слонялся по замку, праздно гуляя и предаваясь абсолютному ничего не деланью. В конце концов, он не мог упустить возможности набродится по спокойным лестницам, которые впали в спячку и не планировали помогать парню в вопросе перелома шеи. Если надоедало и это, то юноша отправлялся в больничное крыло. Там по обыкновению дневало и ночевало Золотое Трио. Дэнжер, потому как Помфри обращала процесс превращения вспять, что было не быстро, а Лохмытый и Рыжий, потому что без своей подруги себя не представляли.
Ланс же постоянно прикалывался над грифами. Тех это натуральным образом выводило из себя, и они частенько пытались проклясть слизеринца. Но в самый ответственный момент, когда заклинания уже были готовы сорваться с палочек, появлялась лекарь. Своим строгим, непреклонным голосом оперирующего хирурга, она выгоняла всех посетителей. Уизли и Поттер выходили как в воду опущенные, а Геб, смеясь, убегал куда-то в не известном направлении, дабы его не могли достать.
Но и подобные развлечения быстро приедались. Поэтому, вооружившись Малышкой, Ланс стал подолгу сидеть в своей берлоге и играть. Он играл почти все что помнил, что знал и чего не помнил и никогда не слышал. У Проныры было твердое, непоколебимое ощущение, что музыка, которую он играет, уже где-то существует. То есть он вовсе не придумывает её, а просто ретранслирует, как хорошо настроенный приемник. И ему это нравилось, нравилось ощущение, будто прыгаешь с головой в прохладный источник, а выныривая, забираешь с собой его маленький кусочек. Герберту нравилось играть, но в последнее время в его музыке появились белые пятна, музыка перестала быть целостной, ей чего-то не хватало, и парень никак не мог понять чего. Ведь он делает все то же, что и раньше, но ощущение неполноценности его так и не оставляло. Какое-то время Ланс упорно бился над этой загадкой, пока не махнул рукой и не решил, что когда придет время ответ сам найдет его.
Еще Герберт читал, очень много читал, потому как Флитвик и Дамблдор скорее всего сговорились и подарили сироте книги. Но не учебники, труды или научные материалы, и не магловскую литературу, а самые настоящие волшебные книги. Вы что-нибудь слышали о сказках барда Биля? Слышали конечно, кто о них не слышал. Так вот, те книги которые получил мальчик, были древнее этих сказок, но они описывали такие события, которые не описывались больше нигде. Вы слышали о Трое? Впрочем — глупый вопрос, но знали ли вы, что на той войне сражались великие маги, драконы, гномы (да-да!) и многие другие разумные, в чьих жилах бежала волшебная кровь. Слышали ли об Александре? Но знали ли что с ним ходили повелители стихий, духи ветра и земли? Что вы знаете о викингах? А об их шаманах и ритуалах, о том как они дружили с молнией и братались с морем?
То что подарили Флитвик и Дамблдор, называлось «Древнейшими Летописями». Понятное дело, это были не оригинальные «Летописи», так как они — оригиналы, лежат в музее главного офиса Международной Конфедерации Магов. Тот, если Ланс ничего не напутал, находился где-то в Греции.
Самое удивительное, что летописи были переведены на прекрасный литературный язык, которому могли позавидовать некоторые магловские писатели, и уж точно никто из нынешних магов не владел словом на таком уровне. Пока парнишка взахлеб зачитывался историями, настоящими историями, которые действительно происходили тысячи лет назад, то буквально видел эти эпические сражения. Видел тайны волшебства, похожие на отборнейшее, высококачественное фэнтези, но вместе с тем — абсолютно достоверные и реальные. Видел драмы, с которым не сравнится трагедия двух отпрысков Капулетти и Монтекки. Видел загадки, столь сложные и непостижимые, что и за десять лет не разгадать. Наблюдал за путешествиями, которые были полны опасностей, трудностей и настоящей дружбы. Ланс открывал для себя историю совсем с другой стороны, со стороны в которой магия не вымысел и не миф, а вполне реальная и весомая фигура.
Но, увы, в каникулах было целых три недели, а «Летописи» парнишка проглотил за полторы, читая от рассвета и, порой, до последней звезды. Конечно, Герберт собирался перечитывать понравившиеся истории, но во второй раз наслаждение было уже не тем. Пропадал интерес безызвестности, интерес, когда не знаешь, что будет впереди. Оставалось лишь наслаждаться языком и самой историей, а этого было чуть меньше, чем хотелось.
Сам Проныра так же сделал подарки профессорам. Флитвику он подарил, что не удивительно, очередную книгу. На этот раз, не мудрствуя лукаво, задарил Толкиена, причем разом — собрание сочинений. Ну а Дамблдору Ланс подогнал новую вазочку для сахарных долек, а так же вернул сами дольки, которые спер еще в начале года. Если спросите как Ланс это сделал, то он пошлет вас к прокурору, потому как — «ничего не докажешь, следак говеный!».
Так что новый учебный семестр начался весьма позитивно. Правда первого февраля, в первый день занятий, произошел скандал. Мол Поттера и Уизли грабанули по черному. Ясное дело, загрешили на Ланса, который проводил у грифов массу времени. Оно и понятно — у них самые веселые девчонки и самый козырный камин. Но Геб, увидев тот беспорядок, который творился в спальне второкурсников после выставления на копье, заявил с абсолютной непреклонностью, что он так грязно не работает. А захоти Проныра что-нибудь спереть у очкарика и его кореша, то те бы об этом узнали как минимум через неделю после пропажи.
Когда же Геб попытался выяснить, что именно прихватизировали у Трио, то оказалось это был дневник. По описанию, слизеринец понял, что это был «Дневник Волшебника». Вот только версии очень бородатой. Если у Ланса имелась модель «v14.2». То там, скорее всего, был раритет, под номером «v 1.1». В общем, так или иначе, но занятия продолжались. В замке, после событий прошлого года, атмосфера немного устоканилась. Поттера все так же обходили стороной, но было видно что после каникул народ расслабился. Да и других инцидентов не происходило.
А сейчас Геб, на ходу убирая в сумку учебник, бежал на урок Чар. Надо ж было ему вечером так засидеться за Рунами, что забыть поставить себе будильник. В итоге завтрак он благополучно проспал, ну а голодный Ланс, это всем недовольный Ланс.
Со студентами замок ожил, а вместе с замком проснулись и лестницы. Взбежав на первую, парень не глядя перепрыгнул сразу три исчезнувшие ступени, а когда подбежал к краю, с силой оттолкнулся и взмыл в умопомрачительном прыжке. Если бы он этого не сделал, то через мгновение оказался бы в тупике первого этажа. А так Прорныра приземлился на другую лестницу, которая вела на второй — к классам. Впрочем, и эта деревянная старушка не хотела висеть спокойно.
Она заскрипела, запищала и двинулась в сторону. Герберт побежал наверх, но последний пять ступеней попросту испарились. Юноша мысленно выругался и вздохнул. Под иными учениками порой исчезала ступенька, но это было так редко и безобидно, что скорее походило на шутку заботливой тети. А вот с Лансом история была совсем иная. В общем, парень не долго думая, подпрыгнул и приземлился, с кошачьей грацией, на перила, а потом побежал по ним и вновь сиганул через чернеющий обрыв.
Приземлившись на каменный выступ, Проныра покачнулся, чуть не сверзившись вниз, но все же сумел восстановить равновесие. Развернувшись, Ланс вдруг согнул правую руку в локте, а потом силой ударил левой по сгибу. Столь неприличный жест, сопровождаемый победной ухмылкой, был направлен лестницам. Те даже заскрипели от возмущения. Но этого скрипа Геб не застал, так как уже бросился вперед по коридору. Сегодня они должны были проходить «условно-боевое заклинание, по классификации предводителя самой молодой банды Скэри-Сквера — Герберт Ланса». И создатель собственной, никому более не известной классификации, никак не хотел опаздывать на урок. Хотя бы просто потому, что Флитвик не любит когда к нему опаздывают, а сегодня у них должно быть «занятие»...
— Бом-Бом-Бом! — отзвенел колокол.
— Ах ты ж ебнврт, — прохрипел мальчик и с силой пнул доспех, который возмущенно звякнул.
