С криком:
— Скэри-сквер инда хаус! — Ланс скинул Малышку с плеча и использовал её вместо огромного весла.
База окунулась в бурлящую реку, но не было ни огня, ни шипения — щит великого светлого мага выдержал враждебную магию. Почему враждебную? Потому что Дамблдор человек, а золото защищали Фейри. Заклинание решило, что кто-то хочет прикоснуться к Малышке и активировало защиту.
Собственно, орущий пират, использующий инструмент в качестве кувалды, стало последним, что увидело несколько бандитов. В следующий миг парень щедро плеснул на них вожделенного золота. Маги выронили палочки и закричали, когда кожа начала плавиться прямо на костях.
— Что за... — не успел Веласкесс выругаться, как его оглушил страшный треск.
Казалось. Будто само небо дало трещину и теперь падает на грешную землю. Впрочем, это было почти верно. От свода откололся несущий камень, бывший центром сведения массы всей опоры. Герберт с точностью до дюйма рассчитал его расположения и сейчас огромный булыжник накрыл собой шестерых магов, в том числе и правую руку босса.
Ланс, скалясь, снова шмыгнул носом. Он не считал это убийством — в конце концов убил ведь не он, а, считая, древние Ифриты, а значит и расплачиваться по счетам тоже им.
— Как-то не честно получается, — спокойно говорил Ланс, пока вокруг рушился старинный город. Золотая река перехлёстывала через края желоба, стена трещали и сыпались, страшный гол не умолкая стучал по ушам. — У меня ведь численное преимущество...
Герберт увернулся от зеленого луча и рванул на встречу двум бандитам, держащим на прицеле Изабель. Загудела гитара, буквально вынося одного из ошалевших волшебников. Страшно хрустнул нос, брызнула кровь, и мужик зашатался. Поскользнувшись, со страшным криком он рухнул в кипящее золото, на долю мгновения вспыхнув ярче падающей звезды.
Осталось только двое. Веласкесс шмалял Авадой на право и на лево, а Ланс все крутился волчком, пытаясь увести прицел от Изабель. Роджи почти закончил с веревками, и девушка ждала момента, когда она сможет поднять палочку, к которой уже подбиралась лава, перемешенная с золотом.
Второй бандит, придя в себя, присоединился к главарю и тоже начал расстреливать парня какими-то фиолетовыми и черными лучами. В них Геб мигом опознал проклятья гниения плоти и остановки сердца. Оба — смертельные. Ситуация складывалась не в пользу Ланса, чья дыхалка хоть и тренирована годами побегов и погоней, но все же не рассчитана на подобные акробатические выкрутасы с гитарой в руках и шляпой на голове.
Поднырнув под очередную Аваду, Ланс буквально подлетел к менее опасному магу и провернул свою любимую комбинацию. Он с размаха ударил бандита ногой по самому уязвимому мужскому органу, а когда тот скуля и причитая свалился на колени, Геб использовал гитару вместо кувалды, разбив бразильцу затылок.
— Один на один, да? — Герберт сверкал оскалом, по кругу обходя ошарашенного и обозленного Веласкесса. — Как тебя моя гитара модели «струнная дубина»?
— Сдохни, мразь, — сплюнул мафиози.
И тут Ланс понял, что просчитался. Босс, подмигнув юноше, вытащил из-за спины чашу с зачарованной кровью поднес ту к губам. Герберт осознавал, что даже если кинет Малышку, то не успеет в срок. Это был чистый и безоговорочный проигрыш.
В тот миг, когда губы Веласкесса почти коснулись каменной кромки, в чашу врезалась черная пуля. Кубок выпал из рук боса, расплескивая кровь и придавив собой отважного Роджера. Голова маленького дракончика выгнулась под неестественным углом, а из пасти, прикрытой банданой, вырвался ужасный, но такой тихий хрип. Меньше чем через удар сердца шестидюймовый храбрец скрылся под загоревшейся кровью древних Фейри.
Велакскесс повернулся к магу, ответственному за крах всех планов и надежд, но не увидел того на месте, лишь с гулким эхом на пол упала гитара. Не успел босс группировки сморгнуть, как согнулся от страшного, удара, пришедшегося ему в живот. Меньше чем через дрожание секундной стрелки, он уже выгнулся мостиком, после того как чье-то колено вбило его нос ему же в череп. Удары сыпались один за другим.
Герберт держал Веласкесса левой рукой за грудки и лупил всем, чем мог дотянуться до тела иностранного подонка. Кожа с костяшек давно уже сползла, обнажая пластины хрящей, а Ланс все бил и бил. Обломки зубов впились в запястье, кровь забрызгала лицо Проныры, а он продолжал лупить подонка. Палочка выпала из рук Веласкесса, а глаза закатились... а может и нет — они уже давно превратились в два фиолетовых каштана.
Проныра остановился только тогда, когда сломал все пальцы на правой кисте и уже просто не мог занести руку, вывихнув плечо. Рука повисла плетью, и парень разжал захват. Мафиози свалился на пол, его лицо больше походило на очищенную свеклу. Вспухшее, окровавленное, с перебитыми зубами и раскрошенным носом.
Герберт перешагнул через тело и подошел к погасшему пламени, оставившему только горку пепла. Волшебник сел на корточки и левой рукой откинул проклятую чашу. Через сколько приключений они прошли с Роджером плечом к плечу. Побег от беснующихся леди, жаждущих заполучить юношу в качестве дополнительно приза к Святочному Балу; они выдержали догонялки с Филчем, мечтающем заточить Ланса в подвалы и пытать до второго пришествия; преодолели такую трудность, как закладывание бомб в спальню МакГи; они даже сделали несколько фотографий в женских душевых Хогвартса; но самое главное — Роджер прошел с Гебом через его турне, поддерживая и веря в друга даже в те моменты, когда он не верил в сам себя. И вот теперь он превратился в груду гари и тлена, только потому, что Проныре захотелось приключений и опасности.
— Avada… — Ланс резко обернулся и увидел Веласкесса.
Тот стоял на коленях, двумя руками держа дрожащую палочку, направленную на юношу. На её кончике уже загоралось зеленое пламя, готовое превратиться в смертоносный луч. Вокруг рушилась столица огненных Фейри, погибая в пламени и золоте, обернувшимся всепоглощающей, раскаленной лавой.
Ланс находил несколько ироничным и патетичным то, что он — пусть и недо-Фейри, но все же последний, умрет вместе со своей исторической родиной. У него не было и шанса на спасение. Так что юноша просто принялся ждать. Он не боялся смерти, глупо боятся того, чего не понимаешь. Нет, Проныра никогда не боялся непознанного. Возможно, там даже будет с кем выпить, сыграть в покер, побренчать на инструментах и, что не мало важно — славно помахаться.
Но время шло, а последнее, заветное слово все никак не могло сорваться с губ бандита. Вдруг палочка выпала из его руки, а сам он завалился лицом в пол. Из затылка торчала длинная, окровавленная сосулька. Это было чем-то довольно сюрреалистичным. Посреди огненного хаоса кусочек мерцающего льда.
Изабель опустила палочку, она потратила последние силы на это заклинание.
— Как-то не по фен-шую, да? — пиратский оскал сполз, превращаясь в само-ироничную улыбку. — Я тебя спасать приперся, а в итоге вдвоем помрем.
Да’Силва ничего не ответив, поднялась с колен и, так как же, как и недавно сам Ланс — перешагнула через тело, подойдя к юноше. Леди уселась за Гебом, прислонившись к нему спиной. Так они и сидели спина к спине, пока вокруг рушился некогда прекрасный город. Герберт думал, что навсегда запомнит запах её волос — запах утреннего кофе, вперемешку с каким-то цитрусовым фруктом. Впрочем, в этом не было ничего романтичного, просто сложно забыть то, что «чуешь» в последние минуты своей жизни.
— Золотая могила не самый худший вариант, — произнесла девушка. — У тебя закурить есть?
— Обижаешь, — фыркнул слизеринец.
Левой рукой он вытащил смятую пачку «Pirate’sdream», аккуратно вытянул сигарету, стараясь не разорвать её неловким движением пальцев. Проныра протянул ракового солдатику за спину, чувствуя, как горячие, мягкие пальцы на миг задержались на его собственных — загрубевших и перетруженных, покрытых давно уже закостеневшими мозолями.
— А прикурить?
— Нагла без меры, — хмыкнул парень.
