— Это была моя добыча, профессор, — хищно улыбнулся Ланс, обращаясь к Грюму, который спешил на завтрак.
Старый мракоборец остановился в дверях и улыбнулся почти точно таким же пиратским оскалом, как и сам Проныра. Что вызвало у последнего какие-то смешанные чувства, в которых превалировало подозрение, никоим образом не связанно с тем, о чем вы подумали.
— Знакомые слова, мистер Либ... Ланс. Приятного аппетита юноша.
— И вам... приятного, — задумчиво произнес Геб.
Грюм, кивнув, поспешил в трапезную, а Ланса кто-то шлепнул по плечу. Юноша обернулся и увидел своих немного сонных друзей. Миллер так и вовсе беспардонно зевал во всю пасть, за что получил неприятный тычок от Анастасии. Давид потер ушибленный бок и что-то пробурчал о «кровожадных леди», за что получил второй тычок. Признав свою неправоту, поляк полностью капитулировал и следующий зев уже прикрыл кулаком.
— Мы что-то пропустили? — спросили близняшки.
— В сущности — ничего, — развел руками, улыбающийся Геб.
Одним своим присутствием друзья разгоняли тоску зимнего утра. На душе стало легче и даже несколько оптимистичнее.
— Тогда, — подмигнул Крам. — Как насчет очередной порции овсянки?
— Мы — за! — хором крикнули ребята и поспешили на обед.
Одну овсянку спустя
— Точно не хотите? — переспросил Ланс.
Дурмштранговцы (п.а. гори в аду Ро!!!!) переглянувшись, разве что не синхронно вздохнули.
— Нам вообще никак, — сказала Инна.
— Даже если захотим, — вторила ей Жанна.
— Ага, — грустно вздохнул Миллер. — После вашего с Крамом представления на финале, Каркаров основательно гайки закрутил.
— Если в до следующих выходных чего-нибудь отчебучим, — качал бутербродом Крам. — То он на вообще на корабле запрет.
— Да и тебе бы лучше по тише быть, — наставническим тоном советовала Яковлева.
— А, — отмахнулся Ланс. — У нас в Хоге порядки мягче. Еще недельку отработок за самоволку я переживу.
— Думаешь оно того стоит? — поинтересовался Миллер, стреляющий глазами в сторону Анастасии. Ты привычно делала вид, что не замечает этого.
— Мне мой курс уже вот здесь стоит, — Геб провел ладонью по горлу. — Проветрюсь хоть немного.
— Ну смотри, — покачала головой Анастасия.
— Если что — прикроем, — пообещали близняшки.
Ланс не знал, как они собрались его прикрывать, но поверил сразу и беспрекословно. Если сказали — «прокроем», значит действительно прикроют. Остальное было уже не так важно. Для настоящих маргиналов не существует слово — невозможно.
Проныра закинул сумку на плечо и поспешил на выход. Занятия начинались всего через несколько минут.
— Эй, котяры, — Геб обернулся и увидел Крама и Миллера, показывающего ему знакомый жест. — Не забудь сувениров купить.
— Сорока градусных?
— Смекаешь, — хором сказали ребята, а девушки лишь закатили глаза.
— Заметано, — кивнул Проныра, сверкая пиратским оскалом.
Несколько лекций спустя
Класс вновь потонул в приступе неудержимого смеха. Не было ни шанса, что можно будет безэмоцианально и спокойно взирать на Гермиону, танцующую на столе нечто, похожее на латино. Вообще, заучка скорее безудержно дрыгалась, так её пластика лишь называлась «пластикой», а так и кукла на ниточках лучше исполнит.
При этом на лице Дэнжер стояло такое небесное наслаждение, что Проныра резонно опасался, что это заклятье имеет какую-то пошлую подоплеку. В конце концов именно так выглядели леди, имитирующие удовольствие, в фильмах, которые не-нет, да посматривали старшие из приюта.
Грюм отменил проклятье и класс вновь взорвался смехом. Грейнджер медленно приходила в себя. Сперва оно осознала себя стоящей на столе, потом поспешно с него спрыгнула, залилась краской и стрелой рванула за стол. Народ гоготал. Но на это нельзя было обижаться, так как был уже почти конец списка и под проклятьем успели побывать все.
Кто-то пел, кто-то декламировал пафосные речи, иные читали стихи, признавались в любви, устраивали любительский стриптиз и делали что-то совсем из ряда вон выходящее. В общем, посмеяться успели все и надо всеми. В списке оставалось лишь двое.
— Поттер — к доске, — с хищной улыбкой, позвал Грюм.
Очкарик, взлохматив и без того лохматые волосы, вышел вперед. Он встал перед классом и зачем-то крепко-крепко зажмурился. Народ с предвкушением, держась за болящие животы, смотрел на Героя, ожидая очередного спектакля.
— Imperio! — произнес профессор.
Поттер вытянулся по струнке. Лицо его разгладилось, но Ланс понял, что что-то было не так. Лохматый не выражал той покорности, что и остальные.
— Прыгай на стол, — любезно попросил Грюм.
Поттер остался стоять на месте, чем взывал волну вздохов по классу. Герберт же смотрел на лицо парнишки, где можно было прочитать явно нешуточную борьбу. Мышцы так и сводило, так что становилось похоже на бездарное гримасничание.
— Прыгай на стол, — несколько более резко произнес профессор.
Очкарик продолжил стоять, подражая знаменитой картине «Крик». Ну, не то чтобы он так же кричал, но экспрессия была на лицо. Причем — в буквальном смысле.
— Прыгай на стол! — рявкнул Грюм, наводя палочку на Поттера.
— Нет! — крикнул он, но все же прыгнул.
Видно было что Лохматый сопротивляется изо всех сил и в конце ему удалось на мгновение сбросить чары. Вследствие чего грффиндориц не прыгнул на стол, а протаранил его коленом, кубарем прокатившись по проходу. Но Поттеры битый парень, его шкурка и не такой удар держит. Ланс знал это как никто другой, так как когда бил поджарого, то чуть себе костяшки и коленку не подломил.
— Вот! — радостно воскликнул Грюм, помогая Поттеру подняться и одновременно с этим магией чиня ему очки. — Прекрасное проявление силы воли! Тебе не хватило лишь чуть-чуть, чтобы выйти из под контроля. Непросто из тебя будет сделать врага, Поттер.
— Да, сэр, — процедил Поттер чуть морщась от боли. — Спасибо сэр.
— Возвращайся на место малец.
И Поттер вернулся, провожаемый аплодисментами Гриффиндора и кислыми физиономиями Слизерина. Проныра, обнажив пиратский оскал, дал финала весьма любопытного занятия.
— Мистер Ланс, остались только вы, — с той же хищной улыбкой, «обрадовал» Грюм.
Юноша в очередной раз подметил, что из учеников профессор ЗоТИ, только к нему обращается с уважительной приставкой и в подобающем тоне. (п.а. напоминаю — в англ.языке нет «Вы»). Герберт, поправив шляпу, нашарил в кармане мантии свою Зиппо и вышел к доске. Его провожали ехидные и предвкушающие взгляды слизней, а так же подбадривающие со стороны алых. Приятельницы МакДугал, Браун и Парвати даже помахали руками и показали большие пальцы. Юноша ответил им обычным подмигиванием.
Без лишних прелюдий, Грюм выкрикнул:
— Imperio!
И... ничего не произошло. Совсем. Ланс просто достал зажигалку и продолжил ей играться.
— Мистер Ланс...
— Да сэр?
— Может снимите шляпу?
— Сэр! — возмутился Ланс. — Как можно! Да что бы я — и без шляпы. Это все равно что если бы попросили Гринграсс снять трусики, которые она с третьего курса не носит.
В классе повисла ошеломленная тишина, а Дафна начала стремительно зеленеть от гнева. Грюм немного задумался.
— Действительно не носит...
Девушка вскрикнула, когда заметила, что всевидящее око Саур, кхм, — профессора Грюма смотрит туда, где должно быть то, что слизеринка не надевает.
— Так, Фау... Герберт! Кончай паясничать! Снимая шляпу, засранец!
— Студентов обозвать не хорошо, — Ланс спародировал голосом МакГи, что получилось у него не так чтобы плохо. Во всяком случае узнать профессора трансфигурации было можно.
— Не буди во мне мракоборца, студент. Иначе я припомню, кто на прошлой неделе в кабинете мисс Комеденти...
— Все-все-все! — замахал руками Ланс. — Слушаюсь и повинуюсь.
Ланс, с неподдельной опаской, стянул с себя шляпу. В этот момент, без головного убора, он ощущал себя словно голым вышел на центральный пляж. Хотя нет, нагота на пляже нисколько бы его не смутила, а вот отсутствие шляпы порождало жуткое неудобство.
