Зал был заполнен ведьмами и колдунами, принадлежащими почти ко всем возрастным группам, студенты и преподаватели смешались с представителями Министерства, а так же лицами, причастными к Ордену Феникса. Все они были одеты с головы до ног в черное, некоторые из находившихся по краям комнаты были погружены в беседу, в то время как другие кружились в центе, предаваясь вальсу. Спектральные цвета горели вокруг них, добавляя некий аспект нереальности происходящему.
Пяти больших столов не было и в помине, они были убраны из помещения, чтобы дать людям больше пространства, хотя было два стола в форме четверти круга, расположенных в ближайших к массивным дверям углах, нагруженные лотками и подносами с вкусной едой.
Стены были полностью задрапированы черной тафтой, скрывающей каменную кладку из поля зрения. Материал был зачарован иллюзорными огоньками, чтобы он выглядел, будто тысячи звезд вплетены в него, некоторые маленькие, как семена яблок, а другие крупнее, как персиковые косточки.
Десятки фонариков Джека так же висели в этой комнате, где парили обычные свечи. В дальнем конце, стоя на возвышении по обе стороны от портрета Дамблдора, находились две огромные тыквы, каждая размером с небольшой автомобиль. Помимо прочего, на них были вырезаны изображения эмоций, и тот, кто украшал их, думаю, почерпнул свое вдохновение в комедийных и трагических масках (3) в греческих драмах. Обе удивительно сияли, не только потому, что излучали свет от свечей внутри, но и потому, что на них также были наложены сверкающие чары. Я никогда не видела раньше тыкв, инкрустированных алмазами, и было трудно поверить, что у кого-то, вероятно, для этого заняло времени меньше, чем я бы потратила на завязывание пары шнурков. Были только одни дополнительные чары, которые наложили на них, в конце концов: дутое заклятие.
Так же на платформе находились инструменты, которые, казалось, играли сами по себе. Массивные витражи за ними тоже были зачарованы, чтобы выглядеть так, будто они излучают собственный свет, освещая каждую область поразительным образом. На мой взгляд, это придавало идеальный штрих.
Розали и Эммет прошли вперед, вливаясь в поток кружащихся танцоров, гладко и безупречно. Было прекрасной мыслью, что я брала уроки танцев в прошлом: до этих пор, конечно, я никогда бы не была в состоянии повторить движения, не устроив представления с собой в главной роли, но с помощью шарика Ньютона, однако, это было не так.
Мне не нужно было вставать на ноги Эдварду в этот раз. Он пригласил меня на вальс, и я с легкостью последовала за ним, кружась в такт с музыкой. Он просиял, пока мы двигались, и я не могла не сделать того же самого, снова потерявшись в клубничной дымке любовного тумана.
Эдвард все улыбался; он выглядел великолепно.
- Я никогда не думал, что увижу тот день, когда ты будешь танцевать по собственной воле.
- Это не так уж и плохо, когда ты можешь оставаться в вертикальном положении, - пошутила я.
Затем я осмотрелась вокруг, загипнотизированная пышными юбками, сверкающими масками и переплетениями цветов.
Эсми выглядела подобно ангелу, когда она проходила по каменному полу с Карлайлом, изящно держась за его руку. Эйфория была написана на их лицах.
Здесь уже были Рон, Гермиона, Гарри и Джинни. Парни двигались неуклюжее, чем девушки, особенно в сравнении с вампирами. Хотя этого и следовало ожидать. Каллены могли послужить причиной чьего-либо комплекса.
Лаванда выглядела сияющей в объятиях партнера, изящной, как лебедь. Я улыбнулась, когда аура Бейла запульсировала. Он был совершенно сражен. Его губы зашевелились в ответ на то, что говорила его партнерша.
Очередная порция фиолетовой энергии, очередной шанс подслушать.
- Я фанат Катапульт, - он остановился на мгновение, но по-прежнему изучающее смотря на выражение лица Лаванды. – Хоть я и жил в графстве Кент всю свою жизнь, мои мама и папа были родом из Уэльса. Они всегда брали меня посмотреть на Кёфилийских Катапульт (4), когда я был младше. Я вырос, болея за них. А что насчет тебя? Болеешь ли ты за кого-нибудь?
Лаванда кивнула: - За Стресморских Сорок. (5)
Я почувствовала, что мой нос сморщился, и я вдруг испытала сильное желание застонать. Бейл просто засмеялся, находя это забавным.
- Так ты сторонник славы, - поддразнил он игриво, его застенчивость испарилась с момента веселья.
Лаванда покраснела и прикусила губу. Возможно, мне стоило назвать Пушки Педдл (6) вместо этого.
Она выглядит очаровательно, – усмехнулся мысленно пуффендуец, окруженный внезапно розовым туманом. Вдруг он подмигнул ей уверенно: - Не волнуйся. Я научу тебя.
Было приятно увидеть, что кто-то еще краснеет, для разнообразия. Я хихикнула, когда Лаванда увидела меня поверх плеча своего партнера. Она робко улыбнулась, когда я помахала ей, что, конечно, было странно само по себе. У Лаванды, как правило, был незастенчивый характер.
Справа от меня МакГонагалл танцевала с профессором Слизнортом, а парой Хагрида была мадам Максим, которая прибыла в своем летающем экипаже только сегодня в районе полудня.
Амикус и Виола совершали свой небольшой танец на краю площадки и помахали нам, когда мы проходили мимо них. Я улыбнулась в ответ. Интересно, есть ли еще кто-нибудь с отношениями… кто пока не заявил об этом.
Так же там присутствовало несколько призраков, решивших насладиться праздником. Ник нацепил надменное выражение на лицо, когда сопровождал призрака Когтеврана. Даже Дамблдор спустился с седьмого этажа, чтобы присутствовать на этом мероприятии и в настоящее время танцевал танго с Полной Дамой в своем портрете, хоть и казалось, что их движения выбиваются из ритма мелодии.
Эдвард покачал головой и усмехнулся: - Хотел бы я встретиться с ним в реальной жизни. Мне бы понравилось заглядывать в его мысли.
- Да, - согласилась я, - несмотря на его странности, он был очень талантливым колдуном. По-прежнему трудно представить себе это место без него. Я сомневаюсь, что когда-нибудь будет другой директор, как он.
- Ты, наверное, права, - он сменил тему и выражение, его лица стало любопытным. – Итак, каково твое впечатление от Эмпатии?
- Это, конечно, интересно, - ответила я с усмешкой. – Для Джаспера это так же ощущается?
- Похоже, кроме того, что он видит вещи по-другому. Там нет участков с различными оттенками. Скорее напоминает ощущение жара или холода, поэтому, когда он манипулирует эмоциями человека, он, как бы, регулирует температуру, поворачивая вентиль крана.
Как интригующе.
- Ты все еще чувствуешь его?
- Нет, но это потому, что все, кажется, находятся в приподнятом настроении. Я не испытывал ничего плохого, чтобы ему приходилось исправлять бы до сих пор.
Я просто должна была пойти и сглазить это, да? Я просто должна была пойти и открыть свой большой рот.
Внезапно тонкие зеленые усики слева от меня направились прямиком к моему горлу. Я вдохнула, от неожиданности задохнувшись, когда жгучая кислота коснулась языка. Сразу же я отдернула руки прочь от Эдварда и поднесла их к своему горлу.
Так быстро, что все вокруг размылось, он убрал меня с пути остальных танцоров, и, прежде чем я поняла, что происходит, мы оба оказались на возвышении, расположившись близко к стене. Несколько голов повернулись в нашу сторону после такого безумного полета, но люди быстро потеряли интерес к нам и возобновили свои разговоры и веселье.
- Белла, ты в порядке? – спросил Эдвард с тревогой, успокаивающе поглаживая мою спину.
Я слабо кивнула, смотря на туман, пока не нашла его источник. На короткий миг мой взгляд встретился с Ромильдой Вейн, которая стояла рядом с парнем, чьего имени я не знала. Она не выглядела особо радостной, чтобы находиться там. Это, конечно, только добавило эффективности ее уже и так ядовитой ревности.
- Воу, - прошептала я, глядя в ее сторону. – Она действительно хочет тебя.
- О ком ты говоришь? – мягко потребовал он.
С веселой улыбкой я открыла свои мысли ему и показала место. Были и другие тоже, кто выглядел испускающим болезненный зеленый свет, их взгляд скользил по мне каждые несколько секунд.
