- Знать, что ты счастлива – это и есть истинный подарок для меня, honey. – Он поцеловал меня в раскрытые ладошки.

- Ты такой милый, Тейлор.

- Знаю, знаю, милый – мое второе имя. – Тей поиграл на моем левом запястье подаренным им браслетом, который я не снимала, за исключением, когда принимала душ или спала.

- Счастье мое… – Я притянула его к себе, обняв за шею двумя руками, и Тейлор перекатился с корточек на колени, опустив свои ладони на мои бедра, он так естественно ответил на мой поцелуй. Лаская мои губы, позволяя мне перенимать инициативу, царапая мой подбородок своим колючим…

- Получается, за мной еще один подарок... – Тей тяжело дышал мне в шею, пока я не прекращала целовать его в точеную скулу, при этом перебирая пальчиками непослушные кудри цвета вороньего крыла. – Я не против фото-сессии, Марина, только давай организуем все ближе к новому году, раньше, боюсь, времени не выкроем совсем. Сама подумай, рождение Алекса, начало учебного года, промо-тур, и так далее, и тому подобное… – Он перечислял наши совместные планы на ближайшее будущее, постепенно восстанавливая дыхание в моих объятиях.

- Хорошо, как скажешь, любимый. – Соглашалась я. – Спасибо.

- Но на сегодня я еще кое-что приготовил тебе. – Бесхитростно улыбнувшись, он все же взглянул с лукавством.

- Что?

- Я наполнил для тебя ванну. – Поймав мой изумленный взгляд, Тейлор простодушно пояснил: – Я ведь должен поухаживать за тобой, раз ты устала.

- Ванну ты наполнил до того, как я призналась в том, что НЕМНОГО устала. – Вмиг раскусив его «коварные» планы, отшутилась я, наблюдая, как мой бой-френд поднялся с колен и потянул меня за собой.

- Пойдем со мной, сладкая, будет чудесно, обещаю…

- Ты искуситель, Тейлор Лотнер! – И все же я позволила подхватить себя на руки, привычным жестом вскинула свои руки ему на плечи и теперь смотрела с любовью в родные карие глаза. – Ну, смотри, если я, не дай бог, усну там, это будет на твоей совести...

- Эй, я этого не допущу, honey. Ты же пустишь меня в ванную? – Он смотрел с такой любовью и преданностью, а мне невольно подумалось, что когда-то где-то нечто подобное с нами уже случалось, и я уже знала ответ на вопрос своего любимого «волка», который жарко прошептала ему на ухо, пока мы направлялись в ванную комнату:

- Да куда ж я теперь-то от тебя денусь!

И было действительно чудесно…

Сдунув белоснежное облачко со своей руки, я сквозь полуоткрытые веки наблюдала, как бесчисленное множество мыльных пузырьков опустилось на пенную шапку поверх теплой воды. Я поудобней устроилась в уютных объятиях своего парня, чьи руки лежали по обе стороны от меня на бортике ванны, и прислушалась к его размеренному дыханию, а когда подняла глаза, то заметила, что он сам похоже задремал во время нашего совместного принятия ванны. Уткнувшись носом в его колючий подбородок, слегка потерлась об него – щетинки привычно защекотали кожу, начинавшую привыкать к подобному роду прикосновениям.

После окончания съемок в новом фильме Тейлор решил не менять созданный образ и теперь с удовольствием носил трехдневную щетину, за которой, разумеется, тщательно ухаживал. Ему шло, и мне он таким очень нравился, поэтому я не возражала. А еще теперь он казался взрослее, будто не на год был старше меня. И не последний отпечаток здесь наложили перенесенные переживания, но хотелось надеяться, что все самое плохое осталось далеко в прошлом, и впереди нас не поджидали новые поводы для волнений. Самое главное, что он справился со всем, а раны душевные затянутся со временем, пока не исчезнут вовсе. Это как раз было моей заботой, и, кажется, у меня все получалось, как надо. Конечно, мы оба изменились за минувший год – наш первый совместный год, и наверняка в его глазах я тоже повзрослела. В любом случае, так и должно было быть. Мы были вместе – в печали и в радости, находясь рядом или скучая в разлуке, вместе. Мы взрослели вместе. Мальчишескую привлекательность Тейлора постепенно сменяла истинная мужская красота, он становился молодым мужчиной. Мужчиной, которого я очень любила…

- Тей?.. Не спишь? – Тихонечко позвала его.

- Нет. Не беспокойся. Просто задумался. – Он открыл полусонные глаза и пару раз моргнул черными, как уголь ресницами.

- Вода начинает остывать. – Окунув руку, выдернула ее – пенную, из воды.

- Мм… Угу. – Действительно, видимо, думая о чем-то своем, Тейлор коснулся моих волос рукой и прижался губами к виску.

- Что, «угу», соня? – Заулыбалась я ему в колючую шею.

- Да не сплю я, не сплю! Говорю же тебе! – Произнес он чуть громче, чем следовало. Специально для меня. – Сама, наверное, клюешь носом уже. – И захватив пригоршню пены, стрельнул ею мне точно по носу. – Клюешь, так?

- Ты что делаешь, проказник! – Я ахнула от неожиданности и заерзала, чувствуя всем телом мокрое упругое тело своего парня.

- Куда это ты встрепенулась, желанная моя? – Вмиг прервав все мои попытки к бегству, одной ногой Тейлор прижал обе мои под водой, обнял меня крепко-крепко и как о деле решенном сказал: – Не отпущу. Никуда не отпущу, honey…

На своей щеке я почувствовала жадное прикосновение его влажных губ и интуитивно повела головой, подставляя свои губы желанному поцелую… Вскинула мокрую руку Тейлору на шею и притянула его к себе, целуя еще и еще…

Обернув полотенце вокруг бедер, Тейлор снял с вешалки второе – побольше, и подошел к ванне, вода в которой почти стекла, оставив на дне лишь остатки пены. Ну, и я, конечно, же стояла там и ждала своего любимого, который, обернув меня в сухое полотенце, приобнял за талию и с легкостью перетянул через бортик.

А после произошло то, чему я поначалу удивилась, но тотчас же сообразила, что неспроста Тей повел себя так, была у него причина – и отнюдь не радостные события тому поспособствовали.

Взяв с полки еще одно махровое полотенце, Тейлор, расправив то, накинул себе на голову и принялся вытирать намокшие пряди волос. Стоя рядом с ним, я вдруг ощутила необходимость помочь, помочь справиться именно с душевной раной, чьи последствия наблюдала в данный момент. Поэтому, недолго думая, накрыла своими ладонями его, Тейлор замер и отнял свои ладони от полотенца – позволил мне продолжить самой. Но я стянула полотенце с его взлохмаченной головы и отбросила вещицу на бортик ванны, а затем взяла любимое лицо в ладони и взглядом заставила посмотреть мне в глаза. Пусть увидит и поймет, что не надо меняться, если когда-то, поддавшись отчаянию, пообещал самому себе изменить с детства приобретенным привычкам. Ради меня не надо, потому что мне и так все нравилось в нем. Намоченные после душа простыни – это такая мелочь по сравнению с тем, каким счастливым он выглядел, заигрывая со мной в постели, разбрызгивая бисерины воды с волос.

Тейлор улыбнулся, поняв все без слов, поцеловал меня в щеку и на мгновение прижал к себе, но не успела я вскинуть руки ему на шею, как он отступил на шаг назад, смотря на меня с лукавством, но мысленно прося о чем-то. Пока я пыталась теперь сообразить, чего он хочет, Тей метнулся из ванной комнаты, но через несколько секунд вернулся с халатиком в руках и со словами, что его все-таки надо бы примерить, а то он ведь не уснет теперь спокойно, пока…

Рассмеявшись, я взяла у него Валин подарок и, скинув с себя промокшее полотенце, надела халат, запоясалась, накинула капюшон и, повернувшись на носочках, продемонстрировала его Тейлору, как он того и пожелал.

Он сравнял небольшое расстояние между нами, обнял меня за плечи и, наконец, поцеловал с невероятной благодарностью.

Со всей любовью, которую способна была выразить, я сама прижалась сильнее и положила ладошки на мокрую спину Тейлора… Несколько капелек воды соскользнули с его волос, ударились о мою пунцовую щеку и скользнули за ворот нового халата, растаяв в ложбинке груди…

Christina Perri feat. Steve Kazee, «A Thousand Years» (Part 2)

С наступлением сумерек в нашей спальне что-то изменилось. Я почувствовала это сразу, как только приостановилась на секундочку у порога. Нет, внешне все осталось по-прежнему, но вот атмосфера, навеянная этой особенной ночью, казалось, была пронизана магией лунного сияния, скользящего по предметам интерьера.