Lionel Richie – How Long (with lyrics)

С такими вполне обычными мыслями я в который раз за день вернулся в гостиную. – Ты в порядке? – Тихо спросила меня мама, ожидавшая у лестницы. – В порядке. – Я поцеловал ее в щеку. – Прости меня. – Уже простила. Только не пугай меня больше, пожалуйста. – Не буду. – Я сглотнул, чувствуя, как запершило в горле. – Постараюсь. – Я все-таки сделаю всем чай. Макена, пойдем, поможешь мне, оторвись от ноутбука. – Хорошо, мам. – Сестренка положила ноут на диван и вскочила на ноги. – Прибавь звук, Райан, – я проводил взглядом маму и сестру. – Вдруг, что еще скажут. – Конечно. – Тот защелкал пультом по каналам в поисках последних новостей. Надо отдать должное, вел он себя непринужденно, будто бы я и не замыкался в себе все это время. Оказывается, мне и самому был нужен разговор с мамой Марины, общение с ней хоть немного привело меня в чувство. В новостях по-прежнему говорили об особенностях строения Боингов, что-то там плели по поводу начатого расследования обстоятельств происходящего, включали интервью с различными летчиками и авиаконструкторами. Ничего нового. – Отсутствие новостей – уже хорошие новости. – Валькирия посмотрела на меня. – И все же поскорей бы уж сообщили действительно хорошие новости. – Я постарался улыбнуться ей. – Тейлор, скоро нужно будет ехать в аэропорт, согласно изначальному расписанию самолет должен приземлиться уже часа через два, и я вот думаю, может, мне одному съездить, тебе вовсе незачем светиться сейчас там. – Дерек переглянулся с моим отцом, и тот кивнул, похоже, они обо всем договорились и теперь просто ставили меня перед фактом. – Нет! Я поеду с тобой, и это не обсуждается. – Встрепенулся я и переводил взгляд с отца на Дерека и обратно. – Я нужен Марине сейчас, как никогда. И я буду там, когда она прилетит. – Только при условии, что из машины ты не выйдешь. – Сказал отец. – Пап!!.. – Но видя, что он не приклонен, я поспешил сдаться, пока он и вовсе не передумал: – Хорошо, договорились. Все немного воспрянули духом, когда речь зашла о самых обыденных вещах, таких, как встреча в аэропорту. Действительно, время прилета неумолимо приближалось, и как бы там ни было, у нас теплилась надежда, что пилотам удастся посадить эту громадину без потерь. Раз пока не произошло непоправимое, то, возможно, уже и не произойдет? Я позволил себе немного расслабиться и сосредоточиться только на том, чтобы мысленно успокоить свою Марину… В гостиную вернулись мама с Макеной, каждая несла в руках поднос с чашками, печеньем и вареньем в маленьких вазочках, а у мамы на подносе дымился чайничек. Мэдлин помогла ей разлить чай и передавала чашки каждому из присутствующих. Когда перед моими глазами мелькнула чашка с горячим чаем, я даже не пошевелился, просто смотрел сквозь нее в экран телевизора. – Тейлор, сделай хоть пару глотков, пожалуйста. – Оказывается, это мама предлагала мне чай. – Ты ведь так ничего и не ел с тех пор, как прилетел. – Спасибо… – Я все-таки взял протянутую чашку, показавшуюся мне тяжелее свинцового слитка. – Осторожно, горячий! – Предупредила она и протянула мне салфетку. Горло обожгло кипятком, я закашлялся и, чуть было, не облился, но удержал чашку в ладонях и через силу влил в себя чай. Нужно собраться с силами и, как бы тяжело не было, продолжать ждать… Ждать хороших известий. Ждать, что все образуется. Ждать Марину. – …И только что мы получили уникальные кадры прямо с борта самолета, совершающего рейс до Лос-Анджелеса. – Телеведущая привлекла наше внимание, и мы все, как по команде, уставились в экран телевизора. Я на автопилоте отдал пустую чашку маме, благо, она подхватила ее. – Непонятно, как, но одному из пассажиров удалось снять и передать по mms сюжет, который буквально минуты назад был выложен на You Tube. Предупреждаем, что детям до шестнадцати лет просмотр данного ролика запрещен. – Какого черта!! – Взревел Райан. – Хорош трепаться, давай нам видео! – Не кричи так, Райан. – Мэдлин подошла к нему и присела рядом. – Что там произошло, вот что интересно. – Как нам стало известно, один из пассажиров захватил в заложницы девочку. Видимо, он поддался панике, требуя посадить самолет в целости и сохранности. Вымогатель закрылся с ней в кабинке туалета и грозился убить, если не выполнят его требование. Никому из членов экипажа не удалось выйти с ним на контакт, кроме молоденькой стюардессы, решившейся прийти на помощь ребенку. – Нам уже покажут ролик? – Райан в нетерпении заерзал в кресле. – А что с Мариной? Надеюсь, она не пострадала… – Только и успел сказать я, как по телевизору пошли первые кадры… Подрагивающее изображение, тем не менее, четко передавало все, что случилось в этот злополучный рейс… Крики и паника буквально с экрана полились в каждый дом, в котором сейчас следили за развитием событий. Толпа расступилась, или это снимавший, наконец, протиснулся сквозь спины людей и явил картинку, от изображения которой у меня сердце в груди замерло. Марина. Моя Марина стояла перед дверью кабинки и говорила с тем, кто находился внутри. Она повернулась и замахала руками на кричавшую женщину, затем снова продолжила вести переговоры. Рядом с ней находился парень, который не сводил глаз с моей девушки, он что-то тихо говорил ей, Марина кивала и снова обращалась к мужчине, державшему в заложницах девочку. Несмотря на панику, я почувствовал укол ревности, заметив, как он смотрел на мою любимую. Этот парень в корни отличался от всех предыдущих, которые воспылали чувствами к моей девушке. Он прямо-таки излучал уверенность и степенность, держался достойно и располагал к себе. Такой точно не будет строить козни во имя своей любви, не предаст и не бросит в трудную минуту. И каким-то шестым чувством я вдруг осознал, что и полюбить он способен раз и навсегда. “Откуда ты свалился на мою больную голову? – Я почувствовал в нем соперника. Достойного соперника! И желание оберегать и оградить Марину от него обострилось в миллионы раз! – Черт!! О чем я только думаю? Самое главное, это Марина!! Ее спокойствие и благополучие в приоритете сейчас! И хорошо, что рядом с ней в эту минуту есть тот, на кого можно будет положиться, кто поможет, поддержит, наконец. – Я убеждал себя и понимал, что так лучше для Марины, но был готов заскулить от ревности, как безумец. Ей нужен Я. И только Я! – Всеми Фибрами души я ощущал эту потребность Марины во мне”. – Что за фигня там происходит?? – Зарычал мой друг. – Райан, подожди… – Утихомирил его Макс. – Это же… это же Марина! – Почему она одета в форму стюардессы? – Задала вопрос Валькирия. – Анна звонит!... – Мама что-то быстро и тихо заговорила в трубку. – Получается, Марина и есть та молоденькая стюардесса, которая… – Мэдлин замерла на полуслове. В следующий момент мы увидели, как отворилась кабинка, и Марине навстречу выскочила девочка лет десяти, чье лицо мне показалось знакомым, будто я где-то уже видел ее раньше. Только вот, где? Девчушка плакала, прижимаясь к Марине, а та в ответ шептала ей какие-то слова, затем слегка оттолкнула от себя и, развернув лицом к экрану, подтолкнула к пассажирам, среди которых, по-видимому, была ее мама. После этого она вновь обратила свой взор на человека, который все еще находился внутри кабинки, только теперь между ним и Мариной не было никакой преграды. Я заволновался, стиснул руки в кулаки, желая в данный момент оказаться на месте того парня, что стоял рядом с моей девушкой. Мужчина что-то громко прокричал, Марина в ответ отрицательно замотала головой и вжалась в стену. – Господи! Боже мой! – Валькирия вскрикнула, увидев, как нарушитель порядка выскочил из кабинки и попытался схватить Марину с целью затащить внутрь. Похоже, она договаривалась с ним об обмене заложницами. Вот сумасшедшая! В ту же секунду парень кинулся наперевес тому мужчине и повалил его на пол. Завязалась борьба… А в это время Марина… моя Марина медленно сползла по стенке… – Нет!!.. – Простонал я, запечатлев в памяти самый последний кадр, после которого трансляция видео прервалась. – … Как нам удалось выяснить, девушка, решившаяся на подобный шаг, вовсе не является стюардессой авиакомпании «American airlines», она всего лишь одна из пассажиров. Ее имя Марина Ларина, она дочь известного международного корреспондента, Евгения Ларина. И в данный момент она возвращается в Америку с целью продолжить стажировку по программе обмена учениками между Российскими и Американскими школами. Кадры, которые мы только что показали вам, шокируют, но, как бы то ни было, этой девушке удалось сделать то, на что не решился даже опытный бортпроводник. Вступить в переговоры с человеком, который, возможно, лишился рассудка из-за переживаний и панического страха, на такое не каждый решится. Будем надеяться, что произошедшее в самолете благополучно разрешилось, и тот сумасшедший, не побоюсь назвать его террористом, больше не попытается причинить вреда остальным пассажирам… – Этого просто не может быть! – Воскликнула Валькирия, стиснув руку своего парня. – По крайне мере хоть таким образом мы что-то узнали о Марине. – Спокойно заметил Макс, но по его лицу читалось, что он безумно рад этим новостям, нет, не тому, что Марина буквально сама бросилась в руки того безумца, а то, что она дала о себе весточку. А я снова замолчал, набрал номер своей девушки, прослушал слова, означающие, что Марина по-прежнему недоступна, и уставился в экран телевизора. – … Связь с Боингом все еще прерывается из-за вышедшего из строя одного из электрогенераторов, но мы не теряем надежды, что экипаж сделает все возможное, чтобы без последствий посадить самолет, находящийся в аварийном состоянии. Напомним также, что шторм, разразившийся над Атлантическим океаном, продолжается, и это, безусловно, осложняет и без того непосильную задачу. Но, как я уже сказала ранее, все мы следим за развитием событий, переживаем за судьбу нескольких сотен людей, ждем, надеемся и верим, что вскоре сможем известить вас о том, что самолет благополучно приземлился в аэропорту Лос-Анджелеса. По единственному видео, что нам удалось посмотреть, можно смело предположить, что жизнь на борту Боинга не замерла. Большинство пассажиров поддались панике, но есть среди них те, кто всегда придет на помощь в трудную минуту, как бы им самим не было страшно. Вполне возможно, что вдохновленные примером этой смелой девочки, Марины Лариной, остальные пассажиры впредь не будут препятствовать действию членов экипажа и дадут тем благополучно добраться до цели прибытия. – В этот момент показали одну из фотографий моей Марины. – Оперативно работают. – В сердцах бросил Райан. – Уже прошуршали весь интернет в поисках информации о сестренке. Интересно только, откуда там уже столько фотографий Марины? – Тейлор! – Обратилась ко мне Мэдлин. – Ты хоть понимаешь, что сейчас произошло? О Марине узнали миллионы людей. В каждом доме. В каждом городе. В каждой точке мира. Я всматривался в дорогие сердцу черты лица своей любимой девушки, узнав фотографию, что стоит на рабочем столе в кабинете ее отца. Сколько бы мы ни пытались жить своими планами и задумками, строя свою судьбу таким образом, чтобы все события, которые должны с нами случиться, происходили ко времени, провидение вес равно возьмет свое. Я всегда старался оградить свою девушку от навязчивого внимания папарацци, оберегал ее покой и скрывал наши отношения ото всех, кроме самых близких. Да и Марина никогда не горела желанием поведать по секрету всему свету о нас, что греха таить, она не решалась даже на знакомство с моими родителями. Но стоило ей порвать со мной, сбежать на другой конец земли, в свою запорошенную снегом Москву, пройти сквозь унижение, перетерпеть горечь расставания и начать бороться за себя, за свои права, за нас, как фортуна вновь улыбнулась моей honey. Долгожданная встреча даровала возможность убедиться в том, что Марина изменилась. На смену былой неуверенности пришли непоколебимая сила воли и степенность в своих действиях. Взамен страха быть отвергнутой проснулось желание стать еще ближе, представив поочередно нас обоих нашим родителям, теперь уже официально. Даже внешне моя девушка претерпела невидимые постороннему глазу изменения, но я все подметил: походка, взгляд, речь… Объятия, поцелуи, прикосновения в самые сокровенные моменты, принадлежащие только нам двоим... И ее готовность открыться широкой общественности, признаться на весь мир в своих чувствах ко мне, поддержать, а не прятаться больше за моей спиной. А стоило Марине лишь пожелать этого всей душой, как хозяйка-судьба и тут вмешалась, внеся свои коррективы, вмиг поведав об этой девушке всем и сразу, но совсем не так, как планировали мы. О Марине узнали, как о цельной личности, но не как о моей девушке. И сразу стало понятно, что в моей тени она никогда и не будет, а мне все же придется делить ее с целым миром. Только теперь еще и неустанно повторять в каждом интервью, что с мисс Лариной я был знаком задолго до этого рокового события, что наши отношения завязались не в целях какой-то рекламы и повышения моей популярности. Никому не нужные оправдания, которые все же надо будет дать, ведь сейчас я и сам уже горел желанием как можно скорее заявить о том, что эта девушка моя. Моя. Надо бы придумать что-нибудь, некий маневр, против которого Марина уж точно не устоит, согласившись на мое предложение. А то с нее станется – возьмет и пойдет на попятную, решив, что излишняя шумиха вокруг моего имени ни к чему. Лишь бы прилетела поскорей, а там уж додумаю, как обрисовать эту ситуацию. – Наша Марина стала известной! – Звонко проговорила Макена и снова застрочила по клавиатуре, видимо, с кем-то общаясь. – Твиттер буквально взорван этим видео, и каждый пользователь либо что-то сообщает о Марине, либо, наоборот, пытается узнать о ней как можно больше. – Смотри только, не напиши чего лишнего, Макена. – Предупредила ее мама и коснулась моих волос теплой ладошкой. – Сынок, я горжусь твоей девушкой. – Мам!... – Я потер глаза, которые просто-напросто уже щипало от невыплаканных эмоций. Душу переполняло от гордости за свою девушку, от нежности и любви к самой желанной малышке на свете, разрывало на части от боязни, что так и не дождусь ее возвращения… Я чувствовал ее страх, как свой собственный, ощущал напряженное состояние и желание обрести уверенность в том, что все завершится благополучно. Я переживал за свою любимую и точно знал, что и она сейчас волнуется за меня. И эта связь между нами дарила крохотную надежду, вселяла почти мистическую веру, что мы вместе, и я рядом с ней, пусть мысленно, но рядом. – Родной, может, все-таки поднимешься к себе и приляжешь ненадолго? – Снова обратилась ко мне мама. – … Находится вне зоны действия сети. – Прослушал я самые ненавистные слова. “Что с Мариной? В порядке ли она? Чем завершилась та заварушка? Ей оказали помощь? – Мысли теснились, забивая мою голову вопросами, ответы на которые я не знал”. – Отдай мне мобильный. – Попросила мама. – Я буду продолжать дозваниваться, обещаю. – И забрала телефон из моих ослабевших ладоней. – Проводить тебя? – Не надо. Я сам. – Вскочил на ноги и, не глядя ни на кого, опрометью бросился к лестнице, взлетел по ступеням и замер перед дверью, ведущей в нашу с Мариной комнату. Дрожащими руками ухватился за входную ручку и приоткрыл дверь в комнату, в которой не был со дня отъезда в промо-тур… Моему взору предстала совсем другая обстановка, отличная от той, к которой я привык, живя тут с десятилетнего возраста. Вместо шкафа, в котором мои вещи вечно хранились вперемешку, теперь располагался зеркальный шкаф-купе, занимающий всю стену вдоль и поперек. На окнах висели новехонькие занавески, которые в данный момент колыхались от легкого ветерка, который задувал в приоткрытое окно. В углу располагалась развесистая пальма, растущая в кадке, что стояла на маленькой резной танкетке. Конечно, ведь Марина любила… любит, когда в комнате есть живые растения, вот моя мама и постаралась угодить ей, наверняка, прознав о моих проделках с любимым кактусом моей девушки. По левую сторону от меня находился небольшой столик, понятное дело, предназначенный для Марины и всяких ее девичьих штучек. Мой же стол, на котором размещались все мои вещи, включая ноутбук и прочую технику, а еще стопки со сценариями, все также стоял возле окна. Я подавил дрожащий вздох и вошел в комнату, прикрыв за собой дверь, но не запирая ее… Взамен моей холостяцкой кровати, на которой так сладко спалось нам с Мариной, добрую половину комнаты занимала двуспальная кровать, каркас которой идеально сочетался с мебелью, столиком Марины и двумя прикроватными тумбами. А покрывало, которым была застелена постель, выполнено из той же ткани, что и шторы: светло-бежевые тона с редкими вкраплениями бледно-карего оттенка создавали уютную теплую атмосферу. И конечно, мама и тут не забыла о своих любимых декоративных подушках, в небрежной мозаике разбросанных на постели. Наша спальня. Наш первый уголок, в котором мы с Мариной планировали начать совместную жизнь. А в соседней комнате ее ждал еще один мой подарок, о котором я пока умолчал, намереваясь сделать сюрприз своей девушке – рояль, на котором, я надеялся, Марина не раз сыграет мне. Но не зря говорят, хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Неужели нашим с Мариной планам не суждено сбыться?... В ногах кровати находилась тафта, на которой сидел белоснежный плюшевый медвежонок… Я сделал несколько несмелых шагов и тихонько присел на корточки перед Джулианой: – Эй, малышка... – Я взглянул в грустные глазки-пуговки. – Ну, как ты, Джул? – Спросил я ее, но скорее, самого себя. – Не грусти, я знаю, тебе очень страшно сейчас, мне тоже страшно, поверь. – Осторожно взял ее мохнатые лапы и слегка сжал их в своих горячих ладонях. – С Мариной и Джейком все будет хорошо, мы с тобой их обязательно дождемся, иначе и быть не может! – Сквозь стиснутые зубы проговорил я. – Пока Джейкоб рядом, с Мариной ничего плохого не случится. – Наверное, со стороны я выглядел, как сумасшедший, разговаривающий с плюшевой игрушкой, но мне было все равно, что обо мне подумают другие. Мне нужно было выговориться, и только этой медведихе я мог доверить самое сокровенное. – Наша Марина сильная и смелая, она не спасует перед опасностью, не сдастся, и вскоре мы снова будем все вместе, как и раньше. Мы больше не расстанемся с ней, и вас с Джейком никто не разлучит, об этом мы позаботимся. Ты ведь знаешь о нас с Мариной абсолютно все, знаешь, через что нам пришлось пройти, знаешь о перемещениях и примирении. – Мой голос сорвался на хриплый шепот. – Я не верю, что все закончится вот так. Я никогда не приму эту сторону жизни. Без Марины мне ничего не нужно. – Я уткнулся в ее мягкий плюшевый животик и закрыл глаза, чувствуя слезы на ресницах. – Что нам делать, Джул? – Обнял медвежонка и в ту же секунду ощутил, как ее лапы легли на мой затылок. – Что мне делать? Я не смогу без нее!... И тут мне послышался шорох, заметно слышимый в тишине опустевшей комнаты. – Что это у тебя, Джулиана? Что ты там прячешь? – Я приподнял медведиху и увидел маленький белый конвертик. – Откуда он у тебя? Каким образом он к тебе попал? – Я мгновенно вспомнил русскую поклонницу по имени Лиля, все слова, что она говорила мне, и ее подарок, которому я тогда не придал особого значения, на автомате запихнув конверт с посланием во внутренний карман куртки и вскоре позабыв о нем. Видимо, когда мама разбирала мои вещи, то и обнаружила его, положив на видное место. Но почему именно под плюшевую игрушку? Или все-таки Джулиана пыталась таким образом поддержать меня? Конечно, она не могла ответить мне напрямую, а так получалось, что… Я поспешил вскрыть конверт: – Когда тебе кажется, что все потеряно, продолжай надеяться и верить, и тогда обязательно случится чудо… – Медленно прочитал я заветные слова. – Так вот, что имела в виду Лиля, когда говорила о том, чтобы я прочел ее послание в тот момент, когда надежда совсем погаснет. Да, я и сам всегда так думал – та поклонница из России, словно прочла мои мысли и сейчас вернула мне их в письменном виде. Еще не все потеряно, малышка. – Обратился я к медвежонку. – Все будет хорошо. Спасибо тебе за поддержку, Джул! – Я даже позволил себе улыбнуться, воспрянув духом. – Ну-ка, признавайся мне, ты специально припрятала конвертик с посланием от Лили? Джулиана смотрела на меня со всей преданностью, конечно, сейчас мы были с ней заодно в ожидании своих половинок. Марина не бросит игрушку, подаренную мной, ни при каких обстоятельствах, значит, они прилетят вдвоем. А в том, что они прилетят, я разубеждаться не собирался. Надежда росла с каждой минутой, каждой секундой, каждым мгновением, что приближал время приземления самолета в аэропорту. Несмотря на ужасающие известия, я лелеял в себе мысль о том, что все не так уже страшно, как нам пытаются преподнести. Хотя, кого я пытался обмануть? Куда уж страшнее, чем то, что нам продемонстрировали несколько минут назад… Руки сжались в кулаки от бессилия и гнева, что разъедал меня изнутри, разливался по венам, будоража кровь, заставлял мысленно стонать в томительном ожидании. Я снова взглянул на медвежонка: – Почему все так, Джулиана? За что нам с Мариной такое? – Я сложил листок пополам и убрал его в конверт. – Это какой-то немыслимый закон подлости: когда все, казалось бы, наладилось, и подвоха ждать уже неоткуда, тогда и случается самое страшное. – И замер на полуслове. Как же тяжело дышать! Холод пробрался в легкие, медленно, тягуче сковал дыхательные пути, заморозил сердце и теперь подбирался к душе, которая трепетала от панического страха… Комната поплыла у меня перед глазами, я чуть было не потерял равновесие и уперся рукой о тафту… Попытался сфокусировать взгляд на одной точке, прогоняя наваждение… Ритм ускорился до бесчисленного количества раз ударов в минуту, кровь прилила к лицу, в ушах зазвенело со страшной силой… И вдруг все прекратилось. Будто невидимая ниточка, связывающая нас с Мариной, натянулась, как струна, и оборвалась со звонким хлопком. Не было больше страха, сомнений, метаний, обиды на несправедливость… Эмоции застыли. Исчезли. Умерли?! Я перестал чувствовать Марину!!... И эта зловещая тишина разом обрубила все мои жизненные инстинкты самосохранения... – Нет! Нет! Слышишь?! Я не отдам тебе ее! – Тихо прорычал, говоря в пустоту, но прекрасно зная, к кому обращаюсь. – Она моя!!! И если понадобится, я отправлюсь за ней, куда угодно!! Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла мама: – Тейлор… – Не говори мне ничего!.. – Прохрипел я, не поворачивая головы в ее сторону, перекатившись с корточек на колени и уставившись в глазки Джулианы. – Сыночек, родной мой, – она все-таки подошла и опустилась на колени рядом со мной, протянула ко мне руку, одернула ее и все ж прикоснулась к волосам, провела теплой ладошкой и прижала меня к себе: – Я рядом, и я разделю эту боль с тобой, только… не замыкайся в себе, пожалуйста. – Мама! Не надо! – Я замотал головой, увертываясь из ее объятий. – Не продолжай! – Милый, я знаю, как тебе сейчас тяжело, но постарайся принять это… – А я не хочу!! – Мой осипший голос еще способен сорваться на крик?! – Никогда я не смирюсь с этой утратой, слышишь?! НИКОГДА! – Тейлор… Самолет пропал с экранов радаров… – Это неправда, мам… – Я заскулил и посмотрел на нее затравленным взглядом. – Скажи, что это неправда! – Я не могу, прости… – Пожалуйста! – Что я выпрашивал? Зачем продолжал надеяться на чудо? Мама опустила голову и теребила платок в ладонях, а я следил за ее действиями и уже ничего не ждал, вернее, никого. Так вот, оказывается, что чувствуешь, когда теряешь близкого человека. Не боль, не смертельную тоску, не панический страх. Апатия. Бездонная пропасть разверзлась, и я оказался на самом дне. Мир вокруг окрасился во всевозможные оттенки серого…. Серый… Цвет, который пленил меня в самую первую секунду, как я увидел в зеркальном отражении загадочную красавицу… Глаза моей Марины. Самые любимые и родные глаза на свете… Которые уже никогда не посмотрят на меня с любовью, из них не прольются хрустальные слезинки, которые я буду собирать поцелуями… Все кончено. Для нее. Для меня. Для нас. Нас больше нет, и никогда не будет… Я остался один на один со своим горем… А Марина? Где она? Как ей должно быть страшно сейчас! Одиноко и холодно… Без меня! Я не мог допустить, чтобы она боялась! Я обещал ей, что все будет хорошо, и я сдержу это обещание! Я больше не оставлю ее! Она нуждается во мне, и я найду ее, даже если придется переступить за грань жизни… Часы на левом запястье отсчитывали секундной стрелкой время вперед. Для кого оно продолжает свой ход? Для меня? Для нее? Для остальных нескольких миллионов человек, ежедневно проживающих свою жизнь в невидимой гонке за счастьем? Уж лучше бы время совсем остановилось. Как оно может отсчитывать счет, если для моей любимой жизнь вот-вот замрет?… И тогда… А что тогда? Что означает для меня это «тогда»? НИЧЕГО! Неужели по-прежнему с утра солнце будет подниматься из-за горизонта, а по ночам в окна будет светить луна? Реки не замедлят своего хода, и листва также будет опадать с деревьев с приходом осени? Планета не перестанет вращаться, а для кого-то на земле еще останется вера в будущее? Из года в год цивилизация будет развиваться, открывая новые планеты, ускоряя ритм шумных городов, взрывая пытливые умы громкими премьерами и именами. Каждый новый день будет нести в себе какое-то открытие, будь то достижение заветной цели, победа над собственными страхами и сомнениями, улыбка любимого человека, нежный взгляд родных глаз, поцелуй, пробуждающий ото сна… Мир не прекратит свое существование, только моей Марины в нем уже не будет… Как жить дальше без нее? Как найти в себе силы смириться с этой невосполнимой утратой? Как планировать свое будущее без нее? Сниматься в новых фильмах для нее? Осуществлять планы и задумки ради нее? Исполнять ее мечты и желания? Как? КАК? Без нее все потеряло смысл. – Тейлор, ты куда? – Встрепенулась мама, видя, как я решительно вскочил на ноги, ничего и никого больше не замечая вокруг. – Я ухожу, мама… – Пробормотал, пытаясь вспомнить, куда забросил ключи от машины. Зачем-то похлопал себя по карманам, огляделся в поисках и догадался, где искать пропажу. – Подожди! Куда ты собрался? – Она поднялась вслед за мной. – Не вздумай выходить из дома! Я запрещаю тебе, Тейлор Даниель!! – Не пытайся остановить меня! – Бросил я напоследок. – Прощай, мама! – И хлопнул дверью спальни, в которую уже никогда не приведу свою любимую девушку. Значит, и мне тут делать больше нечего. Я сбежал с лестницы, перепрыгивая через три ступеньки. В последний раз. В гостиной все было по-прежнему: полумрак, приглушенно работающий телевизор, все те же лица, которые, как по команде, обернулись ко мне. Они уже все знали. Но от этого мне легче не становилось. И уже не станет. Никогда. У каждого свое горе, как бы ни пытались оказать поддержку близкие и родные люди. Схватив с журнального столика ключи от машины, я вылетел из родного дома, отрезав все пути к отступлению… Миновав точку не возврата… Не думая больше ни о чем… Я должен разыскать и успокоить свою Марину. Только это имело сейчас значение…