VIP

клиент. Еще бы! В моем заграничном паспорте теснились, почти накладываясь друг на дружку, печати всевозможных цветов и национальностей, и это означало лишь одно: съемки, фото сессии, пресс конференции, встречи с фанатами, многочисленные интервью различным телеканалам, и все это порой впихивалось в жесткие временные рамки, в течение которых необходимо было налетать тысячи километров. В самолете приветливо улыбались стюардессы, ставящие профессионализм превыше всего, они-то привыкли наблюдать известных личностей день ото дня, потому меня провели к моему месту и помогли поместить багаж на верхнюю полку. В проходе уже маячила бледная физиономия Райана, у которого, похоже, было одно желание сейчас – просто телепортироваться в Америку. Я посадил Джулиану с краю и, уже было, собрался сам занять место возле окна, чтобы взять медвежонка к себе на колени, как заметил, что ко мне, улыбаясь, направляется девчушка лет семнадцати, я скинул куртку на голову игрушке, чтобы хоть как-то скрыть ее от посторонних глаз, и тоже нацепил улыбку, уже готовый расписываться и фотографироваться. Время, отведенное на личную жизнь, теперь безоговорочно уступало место работе.

====== Глава 6. Рейс: Москва-Лос-Анджелес. Крушение надежд? Марина Часть. 1. ======

Dido “Quiet Times”

Я переступила порог своей школы, куда несколько лет назад меня впервые привели мама с папой, и в который раз задумалась о том, что уже больше никогда не пройдусь по родным коридорам, не посижу на уроках, не прогуляюсь с подружками по школьному двору. Все это осталось в прошлом, к сожалению, но ведь даже если бы я не улетала в Америку, через несколько месяцев я все равно бы окончила школу и поступила в институт. Поэтому горевать было не о чем, учитывая, что все это я с успехом реализую в Лос-Анджелесе, и Тейлор будет рядом, а это самое главное. “Мой любимый…. Любимый!” – Я мысленно повторила это слово, смакуя его, пробуя на вкус, думая о парне, встреча с которым была предначертана мне судьбой. Как все сложно и, одновременно, просто в нашей жизни. Мы сами создаем себе неразрешимые проблемы, ломаем голову из-за пустяков, бежим от своего счастья, прикрываясь собственной неуверенностью. Тогда как нужно ценить каждый момент, проведенный вместе, радоваться новому дню, который начинается с мысли о самом близком человеке, думать о том, чтобы как можно больше времени проводить вдвоем, когда предоставляется возможность, а не жить от встречи до встречи. Я улыбалась всякий раз, стоило лишь мысленно произнести имя Тейлора, вспомнить какую-нибудь фразу, обороненную им, или же его поцелуи, которые ощущались в памяти, будто наяву. Мама, периодически наблюдавшая за мной, улыбалась в ответ, едва я поднимала на нее глаза, чувствуя ее взгляд, но ничего не говорила и не о чем не спрашивала, и так все прекрасно понимая. Для нее важнее всего было знать, что я успокоилась и перестала грустить, что я счастлива и готова к жизни, которую планирую начать со своим парнем, что я любима и люблю. Теперь даже сны были наполнены лишь радужными картинками, невесомыми прикосновениями, тихим шепотом… Тейлор обнимал во сне так крепко, прижимал к себе со всей страстью, дарил сладкие поцелуи, признавался в любви, клялся, что больше никогда не отпустит… Я просыпалась, не в силах поверить в то, что мне все приснилось – так ощутимы были его горячие руки, скользящие по моей коже и стискивающие ладошки, трогала губы, хранившие вкус его жадных ненасытных губ, готовых зацеловать меня… жаль, что пока только во сне. Рычала в подушку и накрывалась одеялом с головой, скучая по объятиям Тейлора, мечтая почувствовать его рядом хотя бы на несколько минут – драгоценных минут, в течение которых можно воспарить к небесам, и тем выше воспарить, чем сильнее Лотнер прижал бы к себе… Оборотень и ворожея больше не приходили во сне, и я догадывалась, что вряд ли в ближайшее время мы с Тейлором еще «встретимся» с нашими далекими предками. Они появились в наших грезах в самый тяжелый момент, чтобы показать нам обоим, как много мы значим друг для друга, как прочна наша связь, как сильно чувство, дарованное нам обоим, и теперь, успокоившись, их души вернулись в прошлое, чтобы прожить свою судьбу, претворить в жизнь свои желания, посвятить свою жизнь друг другу… Я всегда буду благодарна той Марине за то, что вселила в меня уверенность и научила бороться за свое будущее, за то, что помогла осознать, что нельзя отталкивать того, кто верен до последнего, того, кто любит всей душой, того, кто готов защищать ото всех невзгод ценой собственной жизни. Конечно, на нашем с Тейлором жизненном пути не повстречаются вампиры, но, в любом случае, забот и проблем на наш век хватит, и я, наученная горьким опытом, больше не предам нашу любовь, которая чуть было не погибла из-за ошибок, которые я совершила. Сейчас на душе было спокойно и безмятежно, и это означало, что и Лотнер не переживал, хоть и скучал в разлуке со мной. Моя половинка… зеркальное отражение моей души, как никто другой чувствующий мое настроение, и я знала, что все взаимно, поэтому старалась грустить как можно реже, вспоминая только прекрасные моменты, мысленно признавалась ему в любви, посылая невидимые сигналы через океан, разделяющий нас. И рассматривая поздними вечерами его фотографии с ковровых дорожек в различных городах, куда он прилетал с коллегами по фильму и режиссером, я замирала от счастья, видя родные карие глаза, которые сияли от вспышек сотен фотокамер, любимую улыбку, на которую он не скупился, заставляя поклонниц по всему миру визжать от эйфории, когда он подходил ближе, чтобы оставить автограф на постере и сфотографироваться. Я наблюдала за знакомыми до боли жестами, взглядами, мимикой, чувствуя его волнение и адреналин, гоняющий кровь в разы быстрее от осознания значимости момента. И на душе теплело, когда я улавливала исходящий от Тейлора внутренний свет, разглядеть который могла лишь я, ведь он предназначался для меня, казалось, Лотнер смотрел сквозь всех и вся, зная, что в этот самый миг я также не свожу с него глаз. *** Тихонько постучав в дверь, я приоткрыла ее, уловив негромкую размеренную речь директора: – Можно, Ольга Владимировна? – …Поэтому я и предлагаю тебе подумать, пока еще есть время, Яна… Мариночка! Входи, входи. Здравствуй. – Она приветливо мне заулыбалась, а девушка, что сидела спиной, обернулась на звук моего голоса: – Ой, привет. – Незнакомка Яна махнула рукой. – Здравствуйте. – Поздоровалась я со всеми, входя в кабинет. – Простите, если помешала, я вполне могла бы подождать за дверью, пока вы… – Все в порядке, мне уже пора бежать. – Девчонка вскочила со своего места, и я приметила, что мы с ней почти одного роста, хотя сейчас она казалась чуть выше из-за каблуков, я же теперь не расставалась с унтами, в которых и впрямь было гораздо легче передвигаться по скользким и заснеженным улицам Москвы. – Ольга Владимировна, я подумаю, но не буду ничего вам обещать заранее. Еще раз спасибо за предложение. – Иди, Яна, и помни, я жду ответа, но время не терпит. – Директриса попрощалась с девушкой, и та застучала каблучками, направляясь к двери, возле которой все еще стояла я. Поравнявшись со мной, она снова улыбнулась, и я пропустила ее. – Проходи, Марина, садись. – Ольга Владимировна поднялась из-за своего стола и подошла к стеклянному стеллажу, чтобы извлечь пластиковый конверт. – Все документы в порядке, я лично проверяла, смотри. – Она положила передо мной раскрытый конверт, в котором заключалось мое будущее. – У нас тут извинительное письмо из твоей школы, утвержденное в американском посольстве, пропуск в пансион с правом проживания на время учебы, рекомендательные письма, виза с открытой датой… – А билет? – Заерзала я в нетерпении, рассматривая листы и пластиковые карточки, ища самое главное. – И билет тоже здесь, не волнуйся…вот он. – Она рассортировала ворох из бумаг и вручила мне конверт с символикой компании «American airlines». – Прекрасно! – Я раскрыла конверт и достала билет, первым делом глядя на дату вылета. – Третье декабря… Уже послезавтра, Ольга Владимировна! – Вот ты и дождалась, Мариночка. – Директор сложила руки перед собой и с улыбкой наблюдала мое волнение. – Я желаю тебе удачи, пусть все твои планы обязательно реализуются, и каких бы высот ты не достигла, запомни, что главное, оставаться собой, чтобы ни случилось. – Спасибо вам большое за все, что вы для меня сделали. – Расчувствовалась я, понимая, что пришел черед прощаться. – Спасибо за предложение учиться в Америке, за поддержку, что вы оказывали мне в тот период, когда я переживала неудачу, за веру в мои способности, за шанс вернуться к намеченному пути. Я никогда вас не забуду, Ольга Владимировна, и всех своих учителей, и одноклассников, и свою родную школу. – У меня на глазах навернулись слезы, но я и не думала стесняться их. – А мы и не дадим тебе забыть, Мариша, потому что будем следить за твоими успехами за границей. – Она поднялась со своего места и, обойдя стол, встала напротив меня. – Иди-ка сюда, Ларина. – И раскрыла объятия, в которые я незамедлительно юркнула, пряча слезы и всхлипы. – И перестань реветь, ведь все же хорошо закончилось. – Она растирала мне плечи. – Знаешь, а ведь я прекрасно помню, как ты пришла в первый класс, таща огромный малинового цвета рюкзак и букет ромашек, но со слезами на глазах. – Неужели, вы помните? Это ведь было так давно. – Шмыгнув носом, улыбнулась я сквозь слезы. – Конечно, помню, и сейчас, спустя почти десять лет, ты, будучи уже взрослой девушкой, все также плачешь по каждому поводу, Марина. – Продолжала успокаивать меня директриса. – Смело иди вперед и больше ничего не бойся. Я уверена, что ты справишься со всеми напастями и неудачами, которые, конечно, будут подстерегать на каждом шагу. – Я обещаю вам, что не подведу. – Высвободившись из ее объятий, я принялась поспешно собирать все документы в конверт. – А мы будем растить новых учеников, вкладывая в них знания и опыт, которыми обладаем сами. – Она снова улыбнулась. – Вот, например, Яна, которая была здесь до тебя. Никак не могу уговорить ее поехать учиться в Америку в следующем году. У девочки есть все данные, но она жутко боится и никак не может решиться. – Узнаю себя. – Смущенно потупила я взор. – Не отчаивайтесь, может, ей просто нужно немного времени, чтобы подумать. – Я тоже на это надеюсь. – Мне пора, Ольга Владимировна. – Я посмотрела на директора. – Всего хорошего, Марина. – Она приобняла меня и поцеловала в щеку. – Прощайте. – Никогда не говори «прощай», только «до свидания». – До свидания.