«Тейлор, мое самое заветное желание поскорее обнять моего Гризли! Привези мне моего парня в целости и сохранности. И матрешку!!! Передай Райану, что я люблю его! Пожалуйста!!!»

– Убедился? – Я расплылся в довольной улыбке. – Мэдлин любит тебя. И ждет дома. – Передал я ему слова, которые он и так прочел.

«Доставлю обоих первым классом, не волнуйся. Матрешку Марина передает тебе в подарок. До встречи! Еще раз спасибо за все! P.s. Райан тоже любит тебя. Он мне уже все ужи прожужжал своей необоснованной ревностью. :)))»

Мой друг удовлетворенно хмыкнул и одобрительно кивнул, позволив мне отправить последнее сообщение, ответ на которое пришел уже на его мобильник, и я не стал вмешиваться, понимая, что те слова, которые прислала ему Мэдлин, для моих глаз уже не предназначались, потому вновь мысленно вернулся к своей Марине. Две недели. Четырнадцать долгих дней жизни на расстоянии, общение посредством sms и полуночных разговоров, и то, если удастся созвониться. Марина точно не будет беспокоить, я это знал, а мне оставалось лишь надеяться, что получится урвать несколько минут, чтобы хотя бы услышать родной голос. Как бы далеко я не улетел, частичка моего сердца, моей души, всегда будет вместе с Мариной, точно так же, как и она будет думать обо мне и всегда переживать в разлуке. Так тесно переплелись наши судьбы, что порой я не чувствовал этой тонкой грани, с легкостью переступая ее. Моя и ее – наши комнаты, мои и ее – наши родители, мое и ее – наше будущее. Сколько всего у нас было общего: привычки, черты характера, взгляды на жизнь, отношения с родными и близкими, стремления и планы, взаимное чувство, которое накрепко связало нас обоих. “И конечно, мои и ее – наши плюшевые мишки”. – Я скосил взгляд на Джулиану, которая примостилась к моему боку, и приобнял ее одной рукой. В это время Райан, все еще уплетающий гамбургер, вновь скосился в нашу сторону и усмехнулся, думая о чем-то своем, в конце концов, меня начало раздражать это, и я взбрыкнул: – Что? – Хм… Вот ответь мне, Тей, на хрена ты тащишь Макене эту игрушку из России? – Он отпил кофе из своего стаканчика. – Что такие мишки в Америке не продаются? – Это не подарок для сестры, это… – Я замялся. – Мой медведь. – Когда это ты успел обзавестись им? – Поперхнулся мой друг. – Помнится, в Россию мы без него прилетели. – Это ОНА! – Я развернул голову Джул в сторону Райана. – Просто медвежонок все это время у Марины находился, сейчас я увожу ее домой, кстати, прописка у этой игрушки Американская. – А, что Марина сама ЕЕ везти не захотела? – Райан смял обертку от гамбургера и вместе с салфеткой выкинул все в стоящую неподалеку урну. – Марина прилетит с другим медвежонком. – Нехотя пояснил я, допивая начинавший остывать кофе. – С еще одним? – Вытаращил глаза этот приставала. – Лотнер, скажи честно, презервативы пригодились или вы с Мариной игрушки делили при встрече? – Иди ты к Чёрту!! – Не сдержавшись, послал я его куда подальше и рассмеялся: действительно со стороны я смотрелся довольно забавно в компании большого плюшевого медведя, но не чемодан же отдельный для Джулианы покупать?! – Малыш, я думаю, пора нам поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной. – Он положил мне руку на плечо, но я скинул ее, взглянув на него с удивлением. – Понимаешь, Тейлор, ты уже в таком возрасте, когда можно и нужно заниматься сексом с девушкой. – Райан явно издевался. – Играть в игрушки можно… Иногда. Но есть куда более приятные игры, понимаешь, о чем я? – И тут он прыснул со смеху, словив мой свирепый взгляд, и согнулся пополам. – Райан, напомни мне, когда вернемся в Америку, чтобы я тебя побил. – Не переставая смеяться, пригрозил я. – И если еще раз вздумаешь лезть в нашу с Мариной личную жизнь, то я… – Ладно, не заводись. – Он икнул. – Как ее хоть зовут? – Съездив медвежонку по ушам, спросил друг. – Не скажу. – Набычившись, я отвернулся от него. – Лотнер, да иди ты! Правда, имя у игрушки есть? – Райан прихлопнул себя по коленкам. – Я ж чисто ради прикола спросил! – Блин! – Я усадил Джул себе на колени и уткнулся ей в плюшевый животик, желая скрыть свое смущение. – Ее Марина называла. Не я. Я вообще тут не причем. Мы, не сговариваясь, закатились со смеху, наслаждаясь спокойными минутами, наконец-то, ощущая радость и беззаботность – все самое плохое осталось в прошлом, и сейчас в наших жизнях не было места тоске и отчаянию, переживаниям и грусти, разговорам по душам с желанием поплакаться в жилетку. – Что за невкусные гамбургеры продают в аэропортах! – Вдоволь насмеявшись, Райан вскрыл шоколадный батончик «Twix». – Не хочешь? – Нет, спасибо, я поужинал. – Вспомнив мамину стряпню, промурлыкал я. – Тебя, кстати, тоже приглашали! Моя девушка пекла блины. – Тейлор, не дави на больную мозоль! – Он похлопал себя по животу. – Нужно было ехать со мной к Марине, поел бы нормально. – Продолжил увещевать я. – Вот еще! Присутствовать на смотринах, нет уж, уволь! – Фыркнул мой друг. – Это ваши семейные дела, сватовство и прочее. – Райан, какое сватовство? Я мириться прилетал, заодно с родителями своей девушки познакомился. – Так надо было сразу и руки Марины просить, Лотнер! – Райан снова заржал в голос. – Теперь еще раз лететь через океан придется! – Сбавь обороты, Райан, женитьба пока не входит в наши с Мариной планы, но если понадобится, еще разок через океан перелетишь, с тебя не убудет. – Я повертел мобильник в руках: всем, кому надо было, я уже отзвонился.

Everything but the girl “I didn’t know I was looking for love”

Вдоволь пообщался с Максом и Валькирией по дороге в аэропорт, причем Маринина обожаемая подружка вклинивалась в наш с Максимом чисто мужской разговор, то и дело, прерывая меня на полуслове, в конце концов, она не выдержала, выхватила сотовый у своего парня и напрямую задала мне вопрос жизни и смерти: Почему я не увожу с собой из Москвы ее Марину?

Поначалу я честно пытался оправдаться перед этой ярой сторонницей справедливости во всем мире, что не от меня сейчас зависит возвращение мисс Лариной в Америку, а от пары-тройки документов, но Валькирия не принимала никаких отговорок, и тогда я взбрыкнул, упомянув вскользь, что мне известно про ее «предательство». Разумеется, мы с Валей тут же зацепились языками, доказывая друг другу свою правду, в итоге договорились до того, что этот маленький эльф загрустила и принялась пищать о том, что я обещал ей скорую встречу с любимой подругой, и о том, что она соскучилась по Марине, очень-очень соскучилась. В общем, я засыпал-таки ее извинениями за вынужденную отсрочку, хоть, по сути, и не был виноват в произошедшем, да только спорить с обиженной девушкой – себе дороже, поди, разберись в загадочной женской логике. Распрощались мы с ней добрыми друзьями, коими изначально и являлись. Макс, взявший потом мобильник, чтобы тоже попрощаться, тихо сказал, чтобы я не обращал внимания на слезливые причитания его девушки, поскольку она всего-навсего расстроена тем, что я отбил у нее подружку, а именно – забрал Марину из пансиона в свои апартаменты, при этом Максим пояснил, что это не его слова, а Валькирии. Тут до меня, наконец, дошло, в чем заключается истинная причина недовольства подруги, но в этом вопросе я не собирался идти на попятную, так и заявив Максу, что Марину на ночевки в пансион я больше не пущу, ни под каким предлогом, и пусть Валя уже сейчас смирится с тем, что видеться им придется в школе, ну, или, например, в кафе в свободное время, но чаще все-таки в школе. Макс рассмеялся и заявил, что передавать мои слова прямо сейчас он не будет, поскольку ему еще дорога собственная жизнь, хоть погибнуть от рук любимой девушки весьма заманчиво, но у него еще не все планы осуществились, а еще он произнес шепотом, что завидует мне белой завистью, ведь теперь я мог ночевать со своей любимой, не страшась праведного гнева миссис Бэйл. Я понимающе кивал, вспомнив и наши с Мариной утренние сборы впопыхах в желании поскорее смотаться из пансиона, чтобы не попасться на глаза сыночку этой смотрительницы, а еще хуже – ей самой. Поэтому Максим буквально считал дни до окончания школы, чтобы уже ни на кого не оглядываясь, начать совместную жизнь с Валей. В ответ я признался, что и мы с Мариной планируем то же самое, хоть мне изначально и было легче, поскольку я жил в Америке, и для меня эта страна была родной с детства, а моим русским друзьям пока приходилось подстраиваться и осваиваться на новом месте. Еще Макс поддержал меня напоследок, говоря, что две недели пролетят незаметно для нас с Мариной, ведь я столько времени провел вдали от нее, томясь в неведении, что теперешнее положение можно смело считать весьма благоприятным по сравнению с прошлыми событиями в жизни каждого из нас. Я благодарил его за поддержку, понимая, что все без исключения близкие нам с Мариной люди оказались задействованными в наших с ней передрягах, и пообещал, что впредь мы постараемся больше не доставлять столько хлопот. На что Максим рассмеялся и просил меня не зарекаться, потому что от меня и моей русской девушки можно ожидать чего угодно, только не спокойного размеренного образа жизни, мы с ней всегда найдем, во что «вляпаться». С этим я не мог не согласиться, но, все же, надеялся, что с испытаниями на прочность наших с Мариной отношений судьба временно возьмет передышку и даст нам насладиться обществом друг друга. Макс поклялся, смеясь при этом, что возьмет Валю на себя, и она точно не будет часто вклиниваться, желая урвать побольше времени для общения с Мариной, я же в ответ убеждал его, что все в порядке, без обид. Что ж поделать, девчонки все одинаковые, потому и Марина наверняка будет пытаться слинять от меня при первой же возможности, чтобы посплетничать со своей подругой. С этим высказыванием мой друг не мог не согласиться и, пожелав мне быстрого взлета и легкой посадки, сбросил звонок. *** Когда мы припарковались на автостоянке аэропорта, Джим в сопровождении Дерека отправился проверить, все ли в порядке, можем ли мы беспрепятственно пройти регистрацию на рейс, я же остался в машине в компании Райана, водителя и еще одного телохранителя. Мой друг слушал тяжелый рок, причем, так громко, что динамики отголосками отдавались по всему салону Audi, остальные присутствующие были сосредоточены только на том, чтобы к машине никто не подошел ближе, чем на пять метров, потому, набрав в легкие побольше воздуха, я, наконец, решился позвонить. Мама сняла трубку после второго гудка, ну, еще бы! Было бы странно, если бы она выпустила телефон из рук сейчас, когда я вот-вот оторвусь от земли часов на двенадцать. – Привет, мам. – Первым заговорил я в трубку. – Здравствуй, сынок. – По сердцу будто пропустили потоки живительной энергии, когда я услышал родной голос. – Ты уже в самолете, Тейлор? – Нет, еще. Сидим с Райаном в машине, думаю, часа через два вылечу. – Пояснил я, сжимая мобильник запотевшей ладонью. Да, я чертовски нервничал! – Поскорей бы ты уже вернулся домой, мы с Макеной смотрим новости, у вас там в Москве такое творится! Только бы рейс не задержали! Я так волнуюсь, родной. – Заверещала мама, мешая слова вздохами. – Да, ладно тебе, мам, все будет нормально! – Принялся я успокаивать свою родительницу. – И не в таких условиях приходилось взлетать. И знаешь… блин, мне приятно, как ты сказала… – Что сказала, Тей? – У нас в Москве. – Промурлыкал я, чуток сползая с сиденья, так, что голова вжалась в плечи. – Город тебе понравился? – Задала наводящий вопрос мама. – Я его почти не видел, как обычно, из окна машин, да Марининой комнаты, но город красивый, здесь столько всего, и все хочется обойти, но пока нет ни времени, ни возможности, лишь желание. – Ничего страшного, ты ведь не достопримечательности прилетал смотреть, верно? – Подколола она меня, а я ухватился, как за соломинку, за этот вопрос. – Ну, почему же… Главная достопримечательность ждала меня на третьем этаже новостройки, в своей комнате. – Тейлор, ты должен мне все-все рассказать! – Мама с готовностью поддержала заданную мной тему. – Почему так вышло, что ты возвращаешься один? О чем вы договорились с Мариной? Когда она прилетает? – Мам, я все расскажу, как приеду, не по телефону же! – Тихонько ответил я в трубку. – У вас с ней точно все хорошо? – Вопросы сыпались, как из рога изобилия. Хоть блокнот бери и все записывай! – Родной мой, мы с тобой все эти дни какими-то урывками общаемся, и я ничего так и не знаю толком. – Мама, мама! У нас с Мариной все хорошо, нет, все просто замечательно, потрясающе, идеально! – Я не скупился на эмоции, забыв на время обо всех, кто сидел рядом. – Мы помирились, и больше не намерены ссориться, а уж расставаться надолго тем более. Она прилетит недели через две, уладит здесь оставшиеся дела и вернется в Лос-Анджелес. Вернется ко мне. – Глубоко вздохнув, я продолжил признание: – Мамуль, Марина – самая чудесная, удивительная, искренняя. Таких, как она, в целом мире нет, поверь мне, и я больше не хочу отпускать ее, понимаешь? – Милый мой, мне кажется, после всего, что между вами произошло, твоя девушка и сама не пожелает расставаться ни на минуту. – С теплотой в голосе поддержала меня мама. – У меня такое ощущение, словно бы я уже знаю ее, хоть мы с ней еще ни разу не общались. – У вас впереди уйма времени, чтобы получше узнать друг друга. – Осторожно обошел я щекотливую тему нашего с Мариной обмена телами. – Так, что… жди гостей, мам. – И замер. – Тейлор, конечно, я жду встречи с твоей Мариной. – Она, разумеется, совсем не поняла, что именно я хотел сказать. – Мам, ты сможешь общаться с Мариной столько, сколько пожелаешь, когда она приедет к нам. – Тейлор?... – Мам, можно? – Я зажмурился и вжался в плечи еще сильнее, ожидая ответа. Ясное дело, я никого не поставил в известность о своем намерении жить с Мариной, ведь, только помирившись с ней, в тот же вечер принял окончательно решение, на которое моя любимая ответила согласием, но теперь предстояло получить разрешение. А если мама воспротивится? Тогда Марина вернется в пансион, и вопрос совместного проживания повиснет в воздухе! И почему у меня все всегда так сложно? – Пожалуйста, мама, понимаешь, я уже предложил ей, уговорил, и если я сейчас возьму свои слова обратно… – Ох, Тейлор… – Горестно вздохнула миссис Лотнер. – Мам, ты, что? Плачешь? – Просто я в который раз убедилась, что мой маленький сын уже вырос. – Прошептала она. – Что могу сказать, это было неожиданно, но вполне ожидаемо. – Ты ведь не против, правда? – С надеждой спросил я, и так уже прекрасно зная ответ. – Тейлор, рано или поздно это должно было случиться, не ровен час, как ты насовсем покинешь родной дом, начав самостоятельную жизнь. – У вас с папой так и было? – Мы с твоим отцом были чуть старше вас с Мариной, когда начали всерьез встречаться, поэтому, когда объяснились, то сразу стали жить вместе, отдельно от родителей, я к тому времени перешла на второй курс Кембриджа, и Даниель жил какое-то время в Лондоне, где мы снимали нашу первую квартирку. – Я слушал, не перебивая. – Твоя Марина только оканчивает школу, и понятно, что у нее грядет непростой год, наверняка, она планирует куда-то поступать, и вряд ли ей сейчас до поиска и обустройства квартиры. – Да, все именно так, как ты и говоришь. – Подтвердил я. – Мне самому, да и ей тоже, будет спокойнее в стенах дома, нежели пансиона. Вдруг у меня снова возникнут непредвиденные отъезды, а вы будете рядом и поддержите Марину, если что. – Хорошо, Тейлор, попробуй, я не буду препятствовать вашим с Мариной отношениям, иначе потом первая же получу от тебя упреки в свой адрес. Попытайтесь, поживите друг с другом, а там уж решите дальше, переезжать или остаться – дом большой, и вас, в любом случае, никто не гонит. – Мамочка, спасибо, ты не представляешь, как я волновался, звоня тебе! – С легким сердцем признался я. – Могу я еще кое о чем попросить тебя? – Кто-то еще приезжает к нам жить, помимо твоей девушки? – Она засмеялась, и я не смог сдержать улыбки. – Ну, разве только парочка плюшевых медведей, но насчет них не переживай – мы их в нашу комнату заберем. – Пошутил я, крепко обнимая белоснежного медвежонка. – Мам, поговори с папой сама, а? – Родной, ты только что уверял меня в том, что уже достаточно взрослый, даже девушку домой приводить собрался, а вот признаться отцу боишься, как в детстве, когда нашкодил и умолял меня прикрыть тебя. – Мама не преминула воспользоваться моментом, чтобы не напомнить мне о шалостях, на которые я был горазд, будучи еще совсем мальчишкой. – Мам, ну, пожалуйста!... – Прилетишь завтра, и сам ему все расскажешь, Тейлор. – Мама явно подкалывала меня теперь, и ведь знала, что я все равно не отстану! – Мам, я ему все расскажу, но мне будет куда легче признаться во всем, когда он уже будет в курсе, а главное, согласен. – Жалобно простонал я. – У тебя гораздо лучше получится преподнести ему эту новость, уж тебе-то он точно ни в чем не откажет. – Ты с такой уверенностью это произнес. – Удовлетворенно хмыкнула в трубку моя мама. – Кто у нас хозяйка в доме? – Задал я вопрос, желая подластиться к ней. – Правильно, ты. – Тейлор, ты, как ребенок. – Она счастливо засмеялась. – Не отвертишься, пока своего не добьешься! Весь в отца. – С любовью в голосе произнесла мамуля. – Ты мне поможешь? – При одном условии. – Мам, Макена вся в тебя! – Я не остался в долгу. – Что за условие? – Пустишь меня в святую святых? – Конечно, я и сам хотел просить тебя немного изменить интерьер в моей комнате, не знаю, там, шкаф еще один поставить для Марины, может, телек побольше… – Тейлор, ты забыл, с кем общаешься? – По голосу мамы было заметно, что она уже вовсю мысленно перепланировала мой холостяцкий уголок. – Я обо всем позабочусь, наконец-то, поменяю твои ужасные темные обои… – Эй!... Полегче!... – Я аж встрепенулся. – Обои-то трогать зачем? Они меня вполне устраивают! – Родной, когда мы только переехали в этот дом, ты сразу же уперся и запретил мне делать ремонт в твоей комнате, будто запечатлевшись на этих темно-синих разводах, которые при зашторенных гардинах приобретают почти черный цвет! Сам подумай, Марине будет приятно жить в такой темной комнате? – Да, ей… – Я запнулся, чуть было, не проболтавшись о том, что Марина уже ночевала в моей комнате, не раз ночевала, и уж обои ее мало заботили, когда я был рядом, казалось, она вообще ничего вокруг не замечала, а я и не спрашивал, кстати. – Ей понравится у меня. – Давай, я все-таки попробую сделать вашу комнату более уютной. – Теперь уже мама умоляла меня. – Ты останешься доволен, Тейлор, я уже все придумала, пожалуйста, сынок. – Рр!!... Ладно, ладно! – Сдался я, оттаскав Джулиану за белоснежное ухо. – Только не в белых тонах, пожалуйста! – Хорошо, обещаю, будет светло, но не слишком. – Проурчала мама. – А знаешь, мам, раз уж ты волнуешься, каково будет Марине в нашей комнате, может, вам… созвониться? – Родной, я даже не знаю… – Похоже, мама растерялась. – Макена, подожди, дай закончить разговор! – Мам, дай мне ее! – Тут же попросил я, услышав голосок сестренки. – Эй, привет, малышка. – Привет-привет, братик, значит, Марина переезжает к нам? – Пропела в трубку сестра. – Вот это новости! Ты везешь мне подарок? – Заноза ты, Макена, три дня меня не видела – и сразу о подарках. Как не стыдно! – Пожурил я эту девчушку, по которой успел соскучиться. – Везу, не переживай. – Что? – Это сюрприз, завтра увидишь. – Намекни хоть. – Потребовала сестренка. – Не могу, Макена, я на родной язык название этой… куклы не переведу. – Кукла?? – Засопела она. – Тейлор, я уже с мальчиком встречаюсь, если ты забыл! Черт, ты забыл! Хуже папы! – Блин, не заводись, это не совсем кукла, я просто не знаю, как ее озвучить по-американски, а русское название забыл. И знаешь, Мэдлин я везу точно такую же в подарок, а она, как тебе известно, тоже встречается с… – Я глянул на Райана, который вовсю тащился от очередной взрывной композиции. – Мальчиком одним. – И хмыкнул, наблюдая за этим беззаботным чуваком. – Ну, раз и у Мэдлин будет такая же, тогда ладно. Считай, что прощен. – Она звонко рассмеялась, и я вздохнул, вновь возвращаясь к наболевшему вопросу: – Солнце мое, помоги маме сконтачиться с Мариной, вы ведь подружились, и она, конечно, будет рада твоему звонку. – Хорошо, я позвоню ей, Тейлор, блин, я соскучилась по ней и ее блинам… Ой! Забавно, как это русские умудряются использовать еду в качестве вводных словечек, надо будет поспрошать у Марины. – Вот и отлично, пообщайтесь, а заодно, познакомь ее с мамой, договорились? – Я подавил зевок, мечтая уже поскорее оказаться в самолете и уснуть до самой посадки в аэропорту