— Идут, — равнодушно произнес голос Снейпа, что до сих пор наблюдал в окно.
— А мальчишка, они поймали его? — спросила Белла оживленно.
— Они одни, — всё так же спокойно ответил Снейп. — Нарцисса…
Интересно, в его голосе дрогнуло облегчение, или это моё воображение рисует подобные полутона? Нарцисса подлетела к окну и… выражение её лица заставило меня вновь вздрогнуть, сердце совершило кульбит. Что-то было не так. Цисси напугалась и прижала ладонь ко рту, потом ринулась к выходу из гостиной.
— Мама, что слу…
— Люциус ранен…
Шок, что-то тяжелое рухнуло вниз, заставляя легкие разорваться от внезапной нехватки воздуха. Я подскочила на месте и машинально ринулась в сторону исчезнувших в дверях Драко и Нарциссой, совершенно позабыв о том, как это может выглядеть со стороны, но вышла не я одна. Северус и Белла отправились следом.
Я застыла в проеме одного из ответвлений коридоров, глядя на то, как Пожиратели и Тёмный Лорд с каменным выражением лиц прошествовали внутрь мимо меня. Но это были не все, кое-кто остался… Сейчас как никогда мне стало страшно от вида крови, которая заливала дорогой ковер, застилающий каменный пол. И его лицо, обожженное... Господи, красивое, благородное лицо аристократа, родное лицо Люциуса, похожее на месиво крови и горелой кожи и мяса въелось в сознание, заставив одеревенеть руки.
— Драко, помоги, — скомандовал Рабастан, придерживающий одной ногой дверь, пытаясь удержать истекающего кровью Люциуса на весу заклинанием.
Мальчик придержал дверь, помогая Пожирателям переместиться. Нарцисса наклонилась над мужем, слезы на её глазах привнесли горечи, я понимала что происходит, когда увидела, как из груди Малфоя старшего торчит какая-то железка. Цисси вытащила палочку и навела её на мужа, желая привести в сознание, но Яксли оказался рядом и опустил её руку.
— Не надо, Нарцисса, он умрет от болевого шока, нужно сначала достать это, — мужчина указал на инородный предмет.
— Скорее, у нас мало времени, — строго произнес Северус, прощупав пульс, он указал рукой в сторону коридора и ближайшей двери.
— Он выживет? — Нарцисса едва держалась на ногах, но Яксли не ответил, он лишь сжал руки плачущей женщины.
Я отказывалась верить тому, что вижу. Глаза наполняли слезы, и боль сжимала сердце в тугой комок, я смотрела на то, как Люциуса левитируют по коридору к ближайшей комнате. Нарцисса с ненавистью оглядела меня, Северус тоже взглянул на меня, но не посмел усмехнуться эмоциям. Потерянность, испуг, шок…
— Я могу помочь? — вырвалось у меня, едва я нагнала процессию.
— Кэрроу, уйди, ты не к месту, — с раздражением кинул Драко и ускорил шаг, оставив меня позади с закручивающимся в спираль удушьем. Капли крови чертили дорожку вслед за ними.
Я держалась, едва ли не падала от страха, еще никогда мне не было так жутко. Еще немного и тишина, оставшаяся в холле, погубит меня. Слезы выходили наружу сотрясая каждую клеточку тела... Хотелось убежать куда угодно, лишь бы не видеть этой крови вокруг и не чувствовать как гулко стучит сердце в надежде, что и его сердце бьется, что вся моя глупая злость на его помыкание мной — только детский лепет. Он истекает кровью, из его груди торчит железный обломок... Из-за двери доносятся непонятные звуки и команды Северуса, играющего роль колдомедика в сложившейся ситуации. А мне нет места там, мне нет места в поместье, Драко и Нарцисса ненавидят меня. Ноги сами понесли на улицу, и плевала я на Тёмного Лорда, устраивающего разнос в гостиной без моего присутствия, мне плевать на всё и даже на окно, из которого можно наблюдать мой побег и слабость, страх. Гравий хрустел под ногами, поднимая небольшие клочки пыли в воздух. Не глядя по сторонам, в одиночество…
Я врезалась в кого-то совершенно неожиданно. Испуганно взглянула вверх, чтобы различить синие глаза... Непроницаемая маска без ухмылок и ужимок. Он был спокоен, я попыталась миновать его, но неожиданно он схватил меня за запястья.
— Аллегра, успокойся!
— Отпусти, я хочу побыть одна, — прошипела я, снова пытаясь вырваться.
— Посмотри на меня. Посмотри же, черт тебя дери! — он поднял мой подбородок. — Всё будет хорошо, железка не затронула жизненно важные органы.
Икая от накатывающей истерики, я с непониманием посмотрела на него, пытаясь сморгнуть слёзы.
— Откуда ты…
— Запах. Я различаю разницу, Аллегра, — сказал вампир, и сделал шаг, шаг, чтобы я смогла сделать то, что было просто необходимо — разреветься на его груди, проклиная свое сознание, что еще десять минут назад костерило мужчину, который теперь при смерти. Невесомая рука стала поглаживать мои волосы, я чувствовала, как он целует меня в макушку.
— Там… там столько крови… — задыхалась я и здесь на дороге различая следы багровых капель.
— Поэтому я и отстал, — резонно заметил Лорьен, позволяя мне еще раз всхлипнуть. — Всё будет хорошо, Аллегра, всё будет хорошо…
— Что… произошло?… — совершенно замочив его мантию, спросила я.
— Этот идиот-полувеликан взорвал мотоцикл, когда они скрылись за щитом одного из домов Ордена Феникса, Люциус был слишком близко…
Я вздрогнула всем телом.
— Вы… вы не поймали Поттера?
— Не успели, они спрыгнули с мотоцикла в зону недосягаемости. Защита, предоставленная Орденом Фениксом, остановила нас.
Ноги подкосились, но Лорьен удержал меня и поднял на руки… Мне было плевать на мальчишку, на всех и все, перед глазами встало обожженное лицо Люциуса и истерика нахлынула новой волной, заставляя сердце стучать болью. Могла ли я сдержать подобный порыв, когда мне врали, говорили, что всё будет хорошо, успокаивали как маленькую? Господи, он весь в крови…
Я пропускала через себя оглушающий стыд за то, что я не рядом с ним, за то, что чувства появляются только в критической ситуации, за то, что я не ценила его заботу и попытки отгородить меня от бойни. Там в небе я совершенно не понимала реальной опасности. Люциус кричал на меня, выгонял пинками из пекла, и сам угодил в него… Почему я не осталась среди преследователей и какое-то заклинание могло меня так просто сбить с пути? Всё могло быть иначе…
Я плакала в тишине ночного сада Малфой-мэнора на руках у самого опасного убийцы, используя его жилеткой, нянькой, другом. Лорьен спас меня от падения с метлы, если бы не он, то и мои останки, возможно, соскребали бы с асфальта тихого пригорода Лондона.
— Они должны спасти его… — плакала навзрыд я, эгоистично осознавая, что никому, кроме Люциуса я не нужна.
Но вампир молчал, он более не смел говорить слов утешения, которые казались неправдоподобными, ненужными. Он понимал мои переживания, пускай не остановившимся сердцем многие века назад, а разумом, что подсказывал ему.
Словно маленький ребенок, я сидела у него на руках на невысоком заборе, а Лорьен раскачивал меня в такт, пытаясь быть человечным. Ему это шло, он мог быть хорошим, он был им.
— Тише, тише, Аллегра, — шептал он, сжимая мои волосы, зарываясь в них.
— Он не может оставить меня...
Он не шутил и не говорил ехидных фраз, Лорьен держал мое дрожащее тело, и я не боялась вампирских клыков, находящихся так близко. Я не могла бояться мужчины, который понимает мою боль, что бы он не говорил…
КОЛЛАЖ НЕ В ТЕМУ
http://s005.radikal.ru/i212/1005/20/257a0ed7c966.jpg
====== Часть 4. Глава 6. Сука ======
Бессонные ночи и невозможность присутствия, слёзы в подушку и косые взгляды коллег, которые уже раздули из моей персоны первую девку. Нарцисса и Драко, что одним только взглядом останавливали меня на пути к заветной цели, к комнате Люциуса, что находился без сознания уже несколько суток. Северус погрузил его в лечебный сон.
И мысли, мысли, переживания и страхи, которые сложились в одну-единственную картину бушующих эмоций. Лорьен был рядом, вместо утреннего кофе с Люциусом, я находила вампира в своем кабинете, и он не был лишним. Скрашивать мое одиночество удавалось только ему — мужчине-парадоксу. Всё меньше и меньше я искала в нем монстра, всё больше человека. Он постоянно находился рядом, был со мной, развлекая разговорами на разные темы: книги, даже музыка, про существование которой я и забыла. Рояль, стоявший в музыкальной комнате, спустя много лет снова зазвучал. Сегодня он выбрал тревожную мелодию маггловского норвежского композитора Эдварда Грига «Сердце поэта». На изучение музыки у него была целая вечность. Лорьен признался, что уже давно не садился за инструмент, занятый другими делами, однако его пальцы, пускай я была далека от этого, легко и свободно перемещались по клавишам. Есть убеждение, что вампиры — мертвые тела без души, но сколько души было вложено в мелодию… и как много потеряла я, избрав вместо музицирования мужские дисциплины в надежде сломать установленные рамки и не быть такой как все. Старая скрипка давно пылится в кладовке. Отец избрал для меня именно этот инструмент, любовь к звукам скрипки привила ему мама, но недолго я старалась подражать его вкусам, коверкая любимую пятую скрипичную сонату Шостаковича так, что у Амикуса сворачивались уши в трубочку. И вот однажды он перестал воспитывать во мне Эллиан. Сколько лопнутых струн, смычков и нервов было положено на увлечение, которым я никогда не увлекалась. Воистину это было ужасно…
