И вот мы выехали на главную улицу. Народ не спал. В домах горел свет, они все носились туда-сюда, оглушая меня своими голосами. Эта улица показалась мне главной. Очень широкая, и я увидела первые лавки. Они были украшены резьбой, и висели вывески с рекламой. Сапожник, портной, кузнец. Солнце село, но было всё ещё светло. Возле каждого дома на металлической подставке висела широкая чаша с низкими бортами, подвешенная на цепочки. Хозяева домов начали зажигать их, освещая улицу. Сразу всё преобразилось, наполняясь каким-то тайным буйством. Носились дети туда-сюда, и не абы как одеты.

Не босые. Не грязные. Не костлявые. Одежды странные, похожие на наши, но материал выглядел намного дороже, да и крой немного не привычный. Да и дамы не все были в платьях. Кто-то и в повседневной жизни носил брюки. Я старалась не пялиться на кого-то слишком долго, старалась блуждать взглядом по толпе непринуждённо, но нас всё равно заметили. На улице мы были не одни верхом на лошадях, но их явно заинтересовала моя персона. Я не отвечала на их взгляды. Как только замечала, что та или иная компания смотрит в мою сторону, тут же отводила глаза, начиная разглядывать других.

– Ну, давайте, до завтра! – попрощался громко Морик и свернул в какую-то неширокую улицу.

Вскоре все разбежались. Наверное, по домам. Одни мы ехали вперёд. Я так понимала, куда-то ближе к центру.

За всё время я даже успела привыкнуть к жалящим вопросительным взглядам.

Мы свернули влево. Поехали вдоль домов. Огонь горел везде, и заблудиться тут мог бы разве что заезжий. Всё видно, не было ни единого уголка, где была бы темнота. Как ни приглядывалась, но мусора на земле не видела. Пыталась понять, кто за этим следит. Где сточные канавы? Где вонь? Где брань и ругань? Где это всё? Наверное, от такого разительного различия наших городов меня трясло ещё сильнее. Я очень боялась.

Вдруг из-за угла вырулила… бабушка. Невысокая, с низким седым хвостом, в тёмном хорошем платье и с корзиной на локте.

– О, Лорин, ты уже вернулся? – заговорила женщина приятным голосом.

Мы остановились.

– Да, Римма, вернулся, – услышала впервые тёплые нотки в голосе ликана. – Как твоё здоровье?

Это точно Лорин? Я случайно хозяев не перепутала? С тем сижу?

– Да что со мной будет-то? – усмехнулась женщина, и её взгляд прошёлся по мне. – Это кто у тебя?

Её голос был добрым, она улыбалась и разглядывала меня, не стесняясь. Я просто слегка настороженно одарила её взглядом и вновь уставилась вперёд.

– Решил помощницей обзавестись, – усмехнулся сереброволосый. – Точнее меня вынудили.

Женщина усмехнулась, продолжая смотреть на меня.

– Римма, – произнесла она вдруг, и я заметила краем глаза какое-то движение.

Посмотрела на неё и увидела протянутую руку. Почему-то испугалась, словно она в меня ножом тыкала. Пауза затягивалась.

– Она немая у тебя? – перевела она с меня взгляд на Лорина.

– Она леди, – усмехнулся он и постучал пальцами по моему бедру: – Очнись.

Я тут же вздрогнула, сбрасывая с себя оцепенение. Первая женщина ликан, которая заговорила с нами. Обычная, в принципе. Вообще никак не отличалась от простого человека.

– Моё имя Богдана, мэм, – сдержанно выдала я, и осторожно пожала протянутую руку.

Она тут же рассмеялась.

– Мэм? – переспросила она, веселясь. – Ты откуда такая?..

Она вновь ещё более придирчиво начала оглядывать меня. Стало стыдно за свой внешний вид. Позор.

– Человек, – пояснил Лорин. – Дочь Прохора.

– У этого пройдохи была дочь? Я слышала только о сыне, – продолжая улыбаться, выдала Римма. – Ох, старейшины не одобрят, сынок, ой не одобрят…

Что? Она знает о моём отце? Откуда?..

– Я разберусь с этим, – в голосе Лорина послышалась усталость.

– Она умеет что-то, да? – женщина была готова начать тыкать в меня пальцем. – Прядёт, может, рисует?..

Мой взгляд словно замёрз. Смотрела упорно вперёд. Пока ко мне не обращаются – имею право. Боги, дайте мне сил…

– Нервировать, – вздохнул альфа. – Ладно, Римма, мне ещё дела улаживать нужно. Увидимся завтра.

– Давай-давай, но девчонку ко мне приведи как-нибудь, ладно? – её милый голос начал ласкать и моё ухо, но я отдёрнула себя.

– Договорились.

И мы наконец-то поехали дальше. Я еле заметно перевела дыхание. Фух, кажется, пронесло. Я живая, от меня не отрезали кусочек на пробу – получается, живёт тут не племя, а вполне цивилизованные… существа.

Ехали мы ещё минут пятнадцать. Изредка мимо нас пробегали дети, некоторые мужчины здоровались, женщины мило улыбались.

И вот мы остановились. Моей талии коснулись руки, и я задержала дыхание от неожиданности. Руки покрепче схватили меня и… помогли спуститься на землю. Немного растерявшись, пошатнулась, когда встала на ноги, но быстро очухалась. Лорин тоже слез с лошади и накинул поводья на один остроконечный прут. Забор тут был именно таким, чуть ниже меня ростом. Мужчина толкнул калитку, и та без труда открылась.

– Заходи, – кивнул он.

Трясясь, как заяц, осторожно вошла внутрь. Тут слева и справа росли кусты. Вперёд вела каменная дорожка, крыльцо, витые перила, две колонны, держащие треугольный козырёк и массивная тёмно-зелёная дверь. Дом был… трёхэтажным и большим. Приятный тёмно-оранжевый кирпич, полукруглые окна, дорогие ставни с резьбой и элементами кованного железа. Простите, кирпич – это очень дорого. Особенно такой хороший. Не из соломы. И цвет однородный… у нас дом каменный был. Остальной город попеременно: камень-дерево. А тут… я даже растерялась, не зная, как реагировать. Ожидала пещеры. Вот как у нефилимов. Ну, может, дверь была бы и всё. Или почему-то думала, что это будет вроде большой норы. Но увидеть нечто такого рода, я даже не представляла.

Лорин прикрыл калитку и прошёл к двери. Достал ключ из внутреннего кармана и открыл дверь. Тёмный провал словно ознаменовал конец всему. Я была ни жива, ни мертва. Желудок скручивался в тугой узел, во рту пересохло, а голова вновь начала кружиться. Вот и вечер. Готовьтесь, леди, возлечь с чудищем… городским.

– Вперёд, – указал рукой на вход Лорин, внимательно глядя на меня. – Особое приглашение нужно?

Я вновь стряхнула с себя наваждение и ожила. На негнущихся ногах поднялась по ступенькам и вошла в тёмный провал дома. Лорин вошёл следом и закрыл дверь. «Ну, вот и всё», – подумалось мне. Замерев возле входа, я слышала, как перемещается альфа по своему дому. Темнота убивала меня. Я боялась. Сцепила руки перед собой, стараясь не плакать. Было кошмарно.

Темень, я в логове зверя. Одна.

Вдруг зажглась свеча. Лорин поднёс её к чему-то, и почти в то же мгновение тьма рассеялась тусклым светом лампы. Буквально за десять секунд Лорин зажёг четыре лампы, а потом нырнул в чёрный проём и оттуда тоже вскоре забрезжил свет. Я смогла оглядеться. Я была… не в коридоре. Тут была большая кухня. Прямо впереди. Буквой «П» вдоль стен стояли столешницы, сверху были шкафчики и многоуровневые полки. Было одно большое окно, занавешенное тонким тюлем. Столешницы были чистыми. На них стояло в большом горшке множество столовых приборов, в другой приборы для готовки, открытые полки были заставлены какими-то баночками, а справа была огромная плита. Два чёрных квадрата сбоку. Духовка и скорее всего сама «топка». Плита была тоже кирпичная, что удивительно. А ещё тут стоял стол. Большой такой. Почти в центре. Пять стульев с мягкой обивкой. Слева у стены было две двери. Посмотрела в сторону. За плитой была стена, а за ней лестница, ведущая наверх. Проём, ведущий видимо в просторную гостиную был словно широкой аркой. Я увидела несколько шкафов, шкуры и ковры, устилающие пол и одно кресло. Пялиться дальше не стала, поскольку увидела спину Лорина.

– Осматривайся, если не уверена – не трогай, – услышала я его чуть усталый голос. – Я сейчас уйду, вернусь где-то через час, может, попозже. Экскурсию проведу тебе завтра, пока можешь спать на диване в гостиной. Есть вопросы?

Я растерянно смотрела в пол.