Шла долго. Старалась идти достаточно быстро, чтобы никого не тормозить. Не хватало ещё, чтобы остальные мужчины взъелись на меня. Одного и так за глаза и за уши хватает.

До меня донёсся странный шум. Вода? Журчание воды. Быть того не может! Канавы вдоль дорог закончились, и впереди я увидела… реку! Прискакивая от какого-то детского восторга, устремилась вперёд. Меня никто не остановил, значит это можно было делать.

Приблизившись к воде, поняла, что это далеко не река. Очень широкий и мелкий ручей с быстротекущей водой. Кругом лежали камни, а также они усеивали дно. В солнечных лучах всё блестело словно самый дорогой шёлк. Я восторженно огляделась. Берег был обычным, и я ещё раз покрутила головой, раздумывая, в какую сторону мы пойдём. Наверное, вверх по течению, то есть вправо. Но там как-то слишком тесно сосенки растут, как протиснемся? Непонятно.

– Ну, чего встала-то? – услышала я сзади голос Морика. – Воды боишься?

Я повернулась к нему.

– Нет, – мотнула головой. – А мы разве не вдоль… ручья пойдём?

Морик наградил меня насмешливой улыбкой.

– Иди сюда, мелочь, – со вздохом подозвал меня усач. – Перевезу тебя, так уж и быть.

Покосилась на ручей. Широкий. Но не глубокий. А на той стороне даже травка есть. Улыбнувшись своей безумной идее, скинула свои кожаные туфли и начала закатывать штаны.

– Ой, дура, – покачал головой Морик, но улыбка так и играла на его лице. – Давай только осторожно, вода холодная.

До колена, думаю, хватит. Взяла туфельки в руки и, вздрагивая, ступила в ледяную воду. Мурашки побежали по всему телу. Открыв рот, ступила и второй ногой. Холодные иголочки тут же пронзили кожу, но я почему-то еле сдерживала смех. Камни под ногами были крупными и гладкими. Мне грозило только поскользнуться, и я аккуратно двинулась вперёд.

Лошади зашли в воду вполне спокойно, словно делали так каждый день. Я не стала идти впереди и сместилась влево, уступая дорогу остальным. Ручей тёк куда-то далеко вперёд, а потом сворачивал. Красота. На небольших порогах вода поднималась брызгами, но это выглядело так великолепно, что я чуть ли не прослезилась. Я и реку, как таковую, не видела никогда. Читала, представляла. Ручьи вот видела. Примерное представление имею всё-таки.

Лошадь Франка явно сильнее остальных любила воду. Она когда дошла до середины, где было чуть глубже, то начала копытом бить воду. Мужчина с тихой улыбкой наблюдал за этим действом, а потом оттянул кобылу в сторону. И чёрт меня дёрнул идти в этот момент мимо. Она взбрыкнулась и вновь пару раз лупанула копытом по воде. Столб брызг поднялся и окатил меня. Запищав от холода и неожиданности, побежала вперёд, высоко поднимая ноги. Было холодно и рубашка неприятно липла к телу. После этого послышался мужской смех, но я, осторожно перескакивая особо большие камни, выскочила на траву второй.

– Освежилась? – хохотнул усач.

Чуть постояла на траве, давая ногам чуть обсохнуть. Дождалась третьей лошади, которая прошла мимо меня, и обула туфли. Быстро раскатала штаны и отряхнула их. Я вся была в мелких капельках, а ветер подхватывал мои чуть влажные волосы и трепал их.

Дальше было идти куда лучше. Дорога вновь стала широкой, и можно было бродить вдоль пути, обходя редкие деревья. Голова была ясной. Я видела ликанов, и страха перед неизведанным лесом не ощущалось. Зато странная щемящая грусть въехала в мою грудь. Начала сильно скучать по Авдею. По его широкой улыбке и добродушному лицу. Не знаю почему, но общались мы действительно не плотно, хотя были родными братом и сестрой. Иду и думаю, а скучает ли он по мне или нет? Мы не так уж с ним и близки. Не знаю, если бы он уехал насовсем, я бы горевала. Брат всё-таки. Единственный. Даже какая-то тайная мечта влезла в голову. Он соберёт большой отряд лучших солдат, возьмёт много оружия и отправится на мои поиски. М-м-м, как сразу затрепетало сердце. Хотелось обнять его, чтобы никто и никогда больше не посмел обижать меня. Ни отец, ни поганый ликантроп. Такая вот наивная и по-детски глупая фантазия. Этого не будет. Никогда. А если бы и было, то вряд ли он и его люди сумели бы выстоять против ликанов. Обидно, конечно. Но мечтать мне никто и никогда не сможет запретить.

Моё настроение повысилось, когда я нашла куст малины. Большой такой, чуток колючий, но манящий мой взгляд. Ягоды не все ещё поспели, но кое-где уже виднелись красненькие спелые малинки. Как растёт малина тоже не видела, но много её ела, так что… думаю, что это точно она.

Залезла в куст и устроилась там на корточках. Ягод было много, и я только успевала закидывать их в рот.

– Богдана! – окрик Виера заставил меня вздрогнуть и тут же подняться.

Они далеко уехали. Испугавшись, кое-как выбралась из кустарника, но успела быстро нарвать себе полную горсть ягод. Выскочила на дорогу и припустила за остальными.

Мимо Лорина прошла быстро, сбросила скорость только, когда поравнялась с Туром.

– Это же медвежьи ягоды, – услышала я его голос.

Покосилась на горстку.

– Это малина, – пояснила я и протянула руку. – Хочешь?

Тот нахмурился.

– Они же несъедобные, – его удивлённый взгляд слегка напугал меня.

Да малина это! Сладкая! Я её узнала!

– Мы из неё варенье делаем, просто так едим, – пожала плечами, беря ещё одну ягоду в руку. – А из веток чай можно заварить.

Тур был явно незнаком с нашей «кухней».

– Вы всю траву, что ли, жрёте? – услышала я вновь басистый и голос Морика. – То-то ты щуплая такая.

Недолго думая, закинула в рот всё горстку. Вкусно…

– Я не щуплая, у меня тонкая аристократичная кость, – важно заметила я, облизывая губы. – И едим мы не только траву, но ещё и крупы, овощи, мясо и рыбу.

Будет он мне тут род людской полоскать! Но разговор у нас получался вполне добрым.

– Ой, всё равно, как бараны на пастбище! – фыркнул он, махнув рукой на меня. – У вас в городе мяса-то нет нормального, одна тухлятина.

Обиделась.

– Какое привозят – такое и едим, – тоже фыркнула я. – И я тухлятину не ела, между прочим.

– Да тебе подсунь корягу – от мяса не отличишь ведь, – продолжил мужчина подкалывать меня. – Тебе всё, что угодно скормить можно.

Скорчила ему рожицу, пока он не видит.

– Вообще-то я разбираюсь в мясе, – не уступала я. – Меня кормили лучшие повара нашего города!

Он засмеялся.

– Прям лучшие? – качал он головой. – А видела ты из чего они тебе готовят?

– Вообще-то видела, – вскинула на него гордое лицо. – И я помогала им, – подняла вверх руки. – Вот этими вот ручками!

Он ещё громче засмеялся.

– Да ты кролика-то разделать не сможешь! – поддел Морик меня.

– Зато приготовить смогу! – буркнула я.

– Ладно, – кивнул мне усач. – Я лично для тебя отловлю кролика, и ты его приготовишь, как умеешь, согласна?

Тут же сглотнула неприятный ком.

– Ну, как бы… – тут же растерянно сцепила пальцы в замок. – На костре я не могу… на сковороде – да, а так… нет.

Сразу весь запал потух. Ну и ладно.

– Значит ты – бесполезная женщина! – изрёк он, насмешливо выпучив глаза. – Что с тебя взять-то?!

Скрестила руки на груди, продолжая шагать.

– Я, да будет тебе известно, готовилась выйти замуж за лорда! – манерно поддёрнула пальчиками.

– Так что ж он, не мужик, что ли?! – удивился усач. – Жрать-то ты ему как готовить будешь? Подохнет у тебя через неделю!

Закатила глаза.

– Лорд, Морик, – это не обычный мужик! – словно малому ребёнку пояснила я. – От меня требовалось лишь бы обмахиваться веером, сопровождать его на балы и мелких паршивцев рожать! Нам бы готовили десятки поваров! Дом, в котором мы бы жили, вылизывали с низу до верху каждый день служанки! Стирали бы прачки! Я бы ничегошеньки не делала! Меня к этому и готовили!

Мужик явно был ошарашен подобной новостью. Да я же говорила вроде не раз!

– К ничегонеделанию?! – затрясся от смеха ликан.

– К красивому и элегантному ничегонеделанию – это разные вещи, – тряхнула головой.