Когда Мария оказалась под ним, и Евгений уже хотел ворваться в её лоно, она вдруг открыла глаза.

– Подожди! – одной рукой она уперлась в его грудь, украшенную растительностью, другой рукой стала шарить под простыней.

– Чего ждать-то?

– А вот и сюрприз! – в её руке вдруг оказалась резиновая палка. Такие палки Евгений видел у полицейских, а ещё у охранников.

– Что?

– То, – Маша хитро улыбнулась, легко выскользнув из-под Евгения. – Давай-ка ложись на бок, а я тебе покажу, что такое настоящее удовольствие.

– Ну, хорошо, – Евгений, хоть и нехотя, но подчинился. Он лег на бок. Маша устроилась сзади него и тут же принялась гладить его ягодицы, лизать шею и покусывать мочку уха. Она делала это так интенсивно, что от её слюны его шея и ухо быстро стали влажными. Конечно, это было не так приятно, как в начале, но всё равно хорошо.

Её рука легла ему на плечо, нежно погладила, потом юркнула через подмышку и начала гладить его грудь, поигрывать сосками. Даже во сне он ощутил, как его соски твердеют и превращаются в рубильники, от которых по телу начинают пробегать искорки наслаждения. Спиной и ягодицами он ощутил легкое покалывание, словно Маша надела на себя шерстяной костюм, но Евгений не придал этому значения, полностью погрузившись в свои ощущения. А они были необычайными. Внизу живота опять зашевелились бабочки – сначала тихо, едва заметно, потом сильнее и сильнее. Взмахи их крылышек почти вызвали волну наслаждения, но в какой-то момент Маша стала крутить соски Евгения слишком сильно, грубо. Ему даже стало больно. Бабочки тут же улетели, растеряв все свои крылышки. Ток наслаждения по телу бегать перестал.

– Машуль, можно понежней?

– Ага, – грубым голосом даже не ответила, а прорычала Маша. Она прекратила облизывать ухо и шею Евгения, но больно ухватила его за грудь. В ту же секунду резиновая палка уперлась Евгению в зад и стала протискиваться между ягодиц, входя глубже и глубже, вызывая резкую неприятную боль.

– Маша, прекрати! Мне больно! – закричал Евгений, сжимая ягодицы.

– А мне насрать, – ответила Маша, дыша Евгению в затылок зловонием. Она ещё сильнее сдавливила его грудь, пытаясь протолкнуть палку глубже.

– Да больно мне! – закричал Евгений, открыв глаза. – Убери палку из моей жопы! И руку свою убери!

И тут до него дошло, что это был всего лишь сон. Идиотский сон! И не было никакой Маши, ведь он так и не нашел её. Значит, не было секса с ней и не было дубины. А он по-прежнему находится в женском теле. Но непонятно, откуда боль в заднем проходе и почему что-то теплое и упругое всё ещё трется об его ягодицы? И почему шея и ухо мокрые наяву, когда Маша обслюнявила их во сне? Сон закончился, но левая грудь всё ещё была сдавлена. Если Маша тут ни при чем, то что это?

Свет фонаря уличного освещения, пробивающийся через окно, очерчивал знакомые силуэты мебели. Евгений был в спальне, той самой спальне, с которой он начал жизнь в женском обличии. Воняло давно не стиранными носками и ещё чем-то более противным. Фекалиями?

Давления слегка усилилось. Евгений хотел хлопнуть рукой себя по груди, но ладонь наткнулась на что-то покрытое шерстью. Сначала ему подумалось, что это какое-то животное – кошка или собака небольшого размера, но тут он вспомнил, что не видел в доме даже тараканов. Осторожно ощупав это «что-то», Евгений понял, что на его груди покоится чья-то большая волосатая рука, с длинными пальцами. Когда подушечками своих пальцев Евгений ощутил большие когти, заостренные книзу, ледяной страх сковал его сердце и парализовал всё тело, а по лицу и по спине побежали ручейки липкого пота. Кто мог быть ночью с ним в одной постели? Как он попал в дом и как вошел в спальню так тихо, что Евгений этого даже не заметил? Это точно была не Маша, ведь у неё были изящные руки с длинными ухоженными пальцами, лишенные всякой растительности. И от неё не воняло, как из выгребной ямы.

Нечто сзади пошевелилось, в очередной раз в затылок ударила горячая волна смрада. В задний проход опять стало протискиваться нечто теплое и твердое. Это вывело Евгения из состояния оцепенения. Насколько это было возможно, он повернул голову, но ничего не смог увидеть сзади, кроме большого темного пятна. И тут он решил, что пора действовать. Резким ударом руки он сбросил с груди волосатую ручищу, быстро вскочил с кровати и включил свет. Дыхание его было частым, как после многокилометровой пробежки, а коленки тряслись от страха. Но после того, как глаза привыкли к свету, у него волосы встали дыбом на голове, а из горла вырвался крик ужаса.

На кровати лежало рогатое существо с телом человека и головой дикого кабана, полностью покрытое густой черной шерстью. Это чудовище было таким огромным, что занимало большую часть сильно просевшей двуспальной кровати. Ноги его при этом были согнуты в коленях. Этого монстра Евгений назвал про себя свинорылом. Когда-то, ещё будучи мальчишкой, Евгений играл в компьютерную игру, в которой нужно было ходить по городу и убивать из разных видов оружия таких же существ. Но компьютерные свинорылы выглядели просто малыми детьми по сравнению с этим. И это была не игра, а реальность.

– Что ты орешь? – проревел монстр, глядя на Евгения маленькими, налитыми кровью глазками. – Подойди ко мне, детка! Обещаю, что тебе не будет больно. Мы просто развлечемся, и я уйду.

– Нет! – орал Евгений, вжавшись спиной в стену, всё ещё не веря, что это не сон. – Нет! Нет!

– Да! – свинорыл встал с кровати, сделал шаг вперед. Его эрегированный член размерами и формой напоминал булаву.

– Нет! – продолжал истошно вопить Евгений. – Нет!

– Да, – чудовище приближалось к Евгению, и его фаллос с каждым шагом становился всё больше и больше. Глядя на это безобразие, Евгений понял, откуда у него такая сильная боль в заднем проходе. А ещё у него в голове промелькнула мысль, что, если бы член свинорыла вошел в него хотя бы на одну четверть, то порвал бы все внутренности. И хорошо, что не вошел. И слава Богу, что он, Евгений, проснулся. – Не бойся меня…

– Да пошел ты! – крикнул Евгений, соображая, что ему делать – убежать через дверь, выскочить в окно или попытаться предпринять что-то другое. Глядя на бугристые мышцы свинорыла, которые ходили ходуном под шерстью, он подумал, что далеко убежать вряд ли получится. И тут он увидел дамскую сумку, валяющуюся на полу между трюмо и кроватью. Вспомнил он и про кортик. Сорвавшись с места, он метнулся к сумке. В этот момент монстр ринулся за ним, выставив перед собой когтистые лапы. И он бы схватил Евгения, если бы тот не нагнулся, пока доставал из сумки кортик.

– А ну, отвали от меня, урод! – закричал Евгений, держа в вытянутой руке кортик.

– Опусти эту игрушку, – монстр засмеялся, обнажив острые клыки с черным налетом и обдав Евгения очередным шлейфом зловония. – Да я в жопе такими ножичками ковыряюсь, когда чешется…

Рука Евгения вдруг задрожала. Нет, это не был страх. Как только рукоятка кортика оказалась в его ладони, на него вдруг накатило необычайное спокойствие и уверенность, что он не даст себя в обиду этому свинорылу, кем бы тот не был – оборотнем, мутантом или представителем неизученного наукой вида животных.

А дрожь не унималась. Вместе с ней по руке стало распространяться тепло. Оно растекалось от запястья к предплечью, от предплечья к плечу, потом по груди и по спине, разливаясь по всему телу под кожей. Кортик вдруг заблестел так ярко, что его ослепительно-белый свет на мгновение ослепил свинорыла, который зарычал и закрыл глаза волосатой лапой, отступив на шаг.

– Я тебе сейчас так жопу почешу, что кровью срать будешь, – Евгений сделал два шага вперед.

– Ой, боюсь-боюсь, – налитые кровью глаза монстра стали привыкать к свету. Он убрал лапы от морды и расставил их в разные стороны, будто намереваясь обнять Евгения.

– Убирайся отсюда! – Евгений шагнул вперед, сделав ложный выпад кортиком. Впрочем, на свинорыла это не произвело никакого эффекта. Он как стоял, так и остался стоять, даже не шелохнувшись.