Странно жить в стране, где нет ни травы, ни кустов, ни деревьев — кругом камни. Все строения светло-желтые. Кроме лазурного неба, ничто не радует глаз. Мы, жители нашей страны, имеем столько зеленого богатства! Только здесь начинаем это остро ощущать. Где-то плещется море, но свободно подойти и искупаться просто невозможно. Чтобы опуститься в прохладу волн, нужно пролететь на самолете 86 километров до купального острова под названием Сицил. Не оттого ли мальтийцы такие строгие, гордые, словно сами созданы из камня? Говорят, где-то над городом Ла-Валетта растут два-три дерева, похожие на хвойные, с длинными острыми ветками-иглами.

Неожиданная встреча

Документальный рассказ

Вчера заходила к Людмиле Федоровне Воробьевой — первому секретарю обкома КПРФ, депутату тверского Законодательного Собрания. В подвальном просторном помещении обкома всегда гости. Неожиданно в сопровождении русской переводчицы, кстати, директора Бежецкого интерната, словно высеченные из камня, возникли три фигуры. При знакомстве оказалось, что это мальтийцы, посетившие нашу область. Зашел разговор о Мальте. Я посетовала на то, что в 1985 году, когда во время круиза увидела эту страну, то очень посочувствовала мальтийцам, как они обходятся без травы, кустов, деревьев, летают на самолете, чтобы искупаться. Мальтийцы, молодые мужчины в возрасте примерно тридцати пяти лет, в 1985 году были мальчишками, но помнят то время.

— А вы сейчас прилетайте к нам на Мальту. Всего восемь часов лету! У нас и деревья растут, и берега имеют пляжи, мы утопаем в зелени.

Я порадовалась за них и с горечью подумала о своей стране. С того времени прошло двадцать пять лет. А у нас? За эти годы сколько деревень и сел пришло в запустение, с непахаными полями, с домами, похожими на обглоданные костлявые скелеты рыб. Один хребет, стропила с висящими полусгнившими досками, с пустыми проемами вместо окон.

Закончился шестой день круиза. Два дня будем в море. 7-8 ноября — праздничные дни. Но праздник не получился.

— Как бы мне хотелось, — мечтательно говорила я до этого, — испытать шторм в девять баллов, но только на пятнадцать минут!

О боги Олимпа! Попутчики круиза моего желания не разделяли. Вскоре действительно в Средиземном море начался шторм.

— Я же просила девять баллов на пятнадцать минут! — взмолилась я, обращаясь к морю. — А не семь баллов на двое суток!

Если бы не противоштормовые надводные крылья, нас бы закачало еще больше. Шторм привел всех в такое состояние, что мы не могли подняться с коек и пойти на праздничный обед. Нас качало и выворачивало наизнанку. Одним словом, морская болезнь заключила в свои объятия. Но, несмотря на то, что я была не в лучшем состоянии, чем все, все же решила подняться в ресторан хотя бы взглянуть на праздничные блюда. Вот где пригодились поручни в узких коридорах! Швыряло так, что летала от стенки к стенке. Наконец уцепившись, приспособившись, дотащилась до лестницы. Вот и она. Высота взята. Вот и двери ресторана. Глянула в зал. Он почти пустой. Только за столами сидели литовцы, не обращая внимания на резкие наклоны судна, спокойно обедали. Я взглянула на приготовленные праздничные столы. На металлических блюдах, тоже закрепленных, были разные деликатесы. Чего там только не было! Кроме красной и черной красовалась икра даже зеленого цвета. Осмотрев скользящим взглядом праздничное убранство ресторана, опасаясь, что со мной произойдет непоправимое, отступила к дверям, держа наготове непрозрачный кулек. Потом в каюте долго возмущалась: где же латышские гены дочери моряка? Вот литовцам морская качка нипочем, а меня закачало. Наверное, потому, что это не Балтийское море, а море среди других земель — Средиземное!

— Жаль. Сколько там всего вкусного! — говорю соседям.

А праздник мы так и не отметили.

На другой день, когда море успокоилось, я вновь высказалась:

— Хочу девять баллов на пятнадцать минут!

В ответ мои сотоварищи испуганно замахали руками и стали просить:

— Гайда, не надо! Пожалуйста! Не надо! — словно я повелительница моря.

Но прочувствовать морскую стихию мне было полезно для написания фантастической сказки «Семь королевских жемчужин», где один из героев был царь моря Ером.

9 ноября. Вот она — Испания. В переводе на русский язык слово «Испания» означает «кролик». Здесь, как и в Австралии, в дикой природе, наверное, раньше водилось много кроликов.

Наша очередная точка круиза — южная провинция Андалузской Испании — Малага. Современный город с более чем пятьюстами тысячами жителей. Даже на длинной дамбе, выходящей в море, возвышаются многоэтажные дома. Деньги — песеты. Один доллар равен 152 песетам.

В городе прекрасный Благовещенский собор, построенный в 1670 году, уцелевшая часть которого сотворена из красного дерева. Изумительная по красоте фигура святого Моисея, выполненная художником-скульптором Пьедро Данило. Великолепный орган, третий по величине в Европе, в котором сорок тысяч труб, сделан в Германии руками одного человека, трудившегося над его созданием более сорока лет. В соборе много розового, черного и белого мрамора. Поразило полотно размером 4x6x7 метров «Усеченная голова святого Павла», который был убит в Афинах.

На автобусе едем в замок старой крепости. На горе — древние развалины, полуразрушенные лестницы домов. На одной из притолок дома Роман Карцев оставил свой автограф, написав одно слово: Рома.

Далее наша поездка делается более увеселительной. Возвратившись в Малагу, стали зрителями корриды. Каждое воскресенье сюда поставляют бычков для зрелища. Но для этого предварительно отбирают самую агрессивную резвую корову и хорошего быка. Родившегося бычка отправляют в горы и четыре года пасут на сочной траве. Затем перед корридой держат в стойле, в последний день в темноте и не кормят, чтоб был злей.

Помещение для спектакля похоже на цирковое под открытым небом. Арена примерно около сорока метров в диаметре. Дразнят бычка красным капотом весом в два, три и более килограммов. Группа получает за спектакль два-три миллиона песет, иногда и до восьми.

Матадор — тот, кто убивает. Бандерилио тычет в бычка мелкими кинжалами. Пикадор отвлекает на себя. Тарела дразнит бычка плащом. На убиение отводится десять минут (ну еще минуты две).

Тореадор должен вонзить между лопаток животного кинжал. Если бык не погибает, то тореадора с позором изгоняют. Если да, то награждают. Тореадор получает одно или два уха от убитого животного. Если еще и хвост, то это большая оценка.

Для сравнения оплаты всех видов работ и по специальностям приведу примерные цены 1985 года.

Квартира стоит 20 тысяч песет.

Дача — 10 млн. песет.

Рабочий в день зарабатывает 3 тысячи песет, то есть около 17-18 долларов.

Врач — 20 тысяч песет в месяц.

Гид — 10 тысяч песет в день.

Образование — 6-10 тысяч песет.

Обучение в институте платное.

В городской семье — два-три ребенка, в сельской — более пяти.

Побывали на дегустации трех видов вин. Спрашивают по-русски: «Стаканчик налить?»

А вот в обед чуть зубы не поломали. В рыбной таверне длинные столы. Рис плюс мидии, а они были в раковинах! Креветки? Надо тоже уметь с ними обращаться. Жареные осьминоги — как колечки из свиной кожи!

Побывали в местечке, которое называется Марвея — как нам пояснили, место отдыха миллионеров. Бухта полна яхт. Магазинчики набиты товарами, но с нашими сорока шестью долларами на все страны много не купишь. А впереди Италия, Франция, Турция. Одеты богачи, по нашему тогдашнему понятию, очень бедно. И причесок нет, так себе. Сидят в кафе, пьют напитки. А яхты оставляют до следующего сезона, естественно, за плату. Подумаешь, миллионеры. Мы у себя дома тоже можем так, развалясь, в кафе сидеть и пить на свои русские рубли.