- Да ведь это касторка! - говорит он с отвращением.
- Давай-давай пей, она прочистит тебе мозги и желудок!
Амедео крайне оскорблен.
- Я не буду это пить!
Один из бандитов, бывший боксер, подонок по фамилии Негрини, обхватывает его сзади и силой усаживает на стул. Потом с двух сторон нажимает большими пальцами на то место, где верхняя челюсть соединяется с нижней, заставляя Амедео открыть рот.
Один за другим ему вливают в горло три стакана касторового масла. Шишка, инвалид и все остальные бандиты с удовлетворением взирают на эту сцену.
Уже очень поздно - может, час, а может, два часа ночи.
У ворот дома Миранда дожидается возвращения мужа. С тревогой и тоской вглядывается она в глубь плохо освещенной, пустынной улочки, ведущей к центру. Она еле сдерживает рыдания.
Вот кто-то появился вдали. Маленькая мужская фигурка. Миранда отделяется от калитки и устремляется навстречу.
Синьор Амедео бредет медленно, неверными шагами, словно пьяный. Жена бросается к нему с криком:
- Амедео! Амедео!
Он поднимает на подбежавшую жену усталые глаза и молчит. Его вид говорит обо всем... Миранда сперва берет его под руку, но затем оставляет и бежит вперед, словно указывая дорогу.
Немного спустя отец Бобо уже сидит в большой деревянной лохани. Одежда его свалена в кучу в углу кухни. Миранда то и дело прерывающимся голосом повторяет:
- Вот, не хотел меня слушать!
Муж не отвечает. Он позволяет мыть себя, как ребенка. На пороге кухни появляется Бобо. Он босиком и в трусах. В глазах у него жалость и тревога. Но, пытаясь хоть немножко развеселить родителей, он говорит, зажав нос:
- Черт побери, папа, ну и вонь!
Отец не реагирует даже на эту выходку. Миранда оборачивается в сторону сына и грозным взглядом приказывает ему вернуться в постель. Амедео поднимается, вылезает из огромной лохани и выходит из кухни в коридор. С него еще капает вода, но он не спешит вытираться. Останавливается посреди коридора. Пристально смотрит на закрытую дверь, за которой спит брат его жены Дешевка, и из уст Амедео вырывается свистящий шепот:
- Если на меня донес этот мерзавец, а я уверен, что это сделал именно он, то пусть меня посадят за решетку, но я проломлю ему башку!
Издав страшный, полный бессильной ярости стон, Амедео разражается потоком таких проклятий, что только стекла дрожат в кухонном буфете.
8
В Гранд-отеле и вокруг него работа в самом разгаре. Маляры красят оконные рамы, садовники поливают клумбы, горничные вытаскивают на балконы матрацы, чтобы проветрить их на солнышке. Снуют плотники с досками на плече, на террасе рабочие покрывают белой краской железные стулья, заржавевшие от соленого морского воздуха.
В одном из кресел на террасе гостиницы сидит невысокий худощавый человек. Его волнистые волосы зачесаны от висков кверху, чтобы хоть немного скрыть сияющую на макушке лысину. Лицом он похож на англичанина: у него пышные, аккуратно подстриженные усы, которые он то и дело приглаживает пальцами, и молодящие его лицо, несмотря на морщины, светлые глаза с мягким, добрым выражением. Он говорит:
- Меня зовут Лалло. Я все лето не вылезаю из Гранд-отеля. Я, что называется, здесь завсегдатай. Зимой я служу в банке. Заместителем директора. А летом беру отпуск и провожу два месяца в Гранд-отеле. Официанты, бармен и весь персонал относятся ко мне весьма почтительно. Я окрестил Гранд-отель "старой дамой". Каждый год я прихожу сюда, как пчеловод к улью, собирать мед любви. Я дарю свою нежность и жду нежности в ответ. Я - единственный из жителей городка, кто посещает Гранд-отель. Правда, три года назад, зимой, сюда, говорят, наведалась Угощайтесь. Даже более того, именно в результате этого приключения, которое я лично считаю маловероятным, ее якобы и прозвали "Угощайтесь". Не знаю, известно ли вам это, но ее настоящее имя Нинола. Если верить слухам, дело было так...
На заднем сиденье длинной черной "диланды" сидят Угощайтесь и посланный за ней служащий муниципалитета, мужчина лет сорока. Машина не спеша едет по аллее, ведущей к морю. Холодный зимний вечер. Служащий что-то говорит жалобным просительным тоном. Угощайтесь слушает его слегка встревоженно.
- Нинола, ну постарайся, чтобы мы не ударили в грязь лицом. Князь мужчина что надо. Когда увидишь, что дело идет на лад и он доволен, намекни ему, как бы между прочим, нам, мол, необходимо закончить строительные работы на побережье. Только он может нам помочь. Покажи свое воспитание, говори с ним не на диалекте, а по-итальянски, ведь это все-таки принц крови, а не какое-нибудь дерьмо собачье.
"Диланда" въезжает на набережную, сворачивает в ворота Гранд-отеля и останавливается у лестницы.
В сопровождении управляющего Угощайтесь пересекает гостиничный холл, где диваны еще упрятаны в белые полотняные чехлы, поднимается по ведущей на второй этаж широкой лестнице, идет по длинному коридору. Управляющий замедляет шаг перед номером, в котором остановился князь. Деликатно стучит, потом приоткрывает дверь и знаком приглашает Угощайтесь войти.
Когда она входит в комнату, взгляд ее прежде всего привлекает потолок очень высокий, лепной. Комната большая, с огромной постелью под балдахином; у другой стены - широкий диван; белая мебель покрыта лаком.
Потом Угощайтесь замечает и князя. Он стоит у окна спиной к двери. Это высокий, худой господин в визитке. Угощайтесь подходит к постели. Она настолько взволнована, что не может даже как следует раздеться. Спускает чулки, еще не разувшись, снимает трусики, прежде чем снять платье. Однако, сбросив наконец одежду, она вытягивается на постели, не забывая покрасивее расправить на подушке волосы, и охрипшим от волнения голосом обращается к князю:
- Ваше высочество, угощайтесь!..
Мы вновь видим Лалло, который невозмутимо и бесстрастно продолжает:
- Я-то не слишком верю этой истории. Как не верю и всему тому, что рассказывает Заклинатель Змей. Он, как известно, прирожденный враль. За выдумкой в карман не полезет. Но зимой я люблю послушать его вранье все-таки время коротаешь... Правда, два года назад сюда действительно приезжал эмир со своими тридцатью наложницами. Это я видел собственными глазами.
