Шотландия, лето 1479 года

– Я благоговейно склоняю голову перед той жертвой, которую ты собираешься принести во имя нашего дела, Уолтер.

– Только не кланяйся слишком низко, дорогой кузен. Ибо мне недолго придется изображать жертву.

– Как же это? Я полагаю, что любому, кого обвинят в убийстве одного из приближенных самого короля… срок отпущен, так сказать, очень небольшой. Ведь подобное предательство незамедлительно приведет к самой ужасной смерти.

Илзбет застыла как громом пораженная. Затевая слежку за своим нареченным, она никак не ожидала услышать слова «убийство» и «предательство». Она покинула его часом раньше и спряталась в лесу. Затем подкралась к дому в надежде узнать, почему он столь странно ведет себя в последнее время. Она подозревала, что у него есть другая. Сэр Уолтер был человеком весьма жизнелюбивым, но на нее тратил лишь малую толику своей энергии. Илзбет начала подозревать, что он удовлетворяет свои мужские аппетиты где-то в другом месте, и не собиралась это терпеть, несмотря на то что они еще не были женаты.

Но убийство и предательство никак не приходили ей на ум. Тем более убийство кого-то из людей короля! Это уже не предательство, а государственная измена. При одной мысли о подобном преступлении ее пробил ледяной озноб. Неужели Уолтер может быть замешан во всем этом? С чего ему вообще говорить о таких вещах?

Держась в тени огромного каменного дома Уолтера, Илзбет легла на живот и подползла чуть ближе. Уолтер и его двоюродный брат Дэвид сидели рядышком на массивной каменной скамье в дальнем углу сада, составлявшего особенную гордость властолюбивой матушки Уолтера. Оба пили и наслаждались наступающими сумерками, приятной прохладой после на удивление жаркого летнего дня. Странное место для беседы о таких страшных вещах, как убийство и предательство!

– Разумеется, я спасу свою дорогую невесту, – продолжал Уолтер. – Но ей придется бежать из Шотландии. У меня есть хорошенький домик на побережье во Франции. Там я ее и поселю. Из благодарности она станет согревать меня по ночам.

– Иисусе! Неужели ты все еще думаешь на ней жениться? Дело было и без того опасным, когда она была просто девицей из клана Армстронгов, но теперь ее будут считать дочерью изменников.

Дэвид говорил с ненавистью и отвращением, и каждое слово жалило Илзбет больнее, чем самая жгучая крапива. Ей захотелось кричать от злости! Но она сумела сдержаться.

Уолтер зло рассмеялся:

– Все еще? Да я никогда не думал на ней жениться. Мне казалось, ты это отлично знаешь. Господи, помилуй, она ведь Армстронг! Отец перевернулся бы в гробу, попытайся я смешать кровь нашей семьи с кровью этих грязных разбойников и воров. А матушка бы просто умерла. Нет, я вел свою игру. Однако, как бы то ни было, Илзбет – прелестный лакомый кусочек, и я не желаю, чтобы она сошла в могилу раньше, чем я успею ее распробовать.

– Хочешь сказать, ты с ней еще не переспал?

– Я пытался. Но очень быстро выяснилось, что кто-то научил ее дорожить девичьей честью.

– Ну и ну. Я-то думал, что ты обручился с ней как раз затем, чтобы с легкостью затащить к себе в постель.

– Нет. Но так было проще всего подобраться к ее родственничкам, понятно? Вижу, что сделал ошибку, не посвятив тебя в свои планы. Нужно же было свалить на кого-то всю вину. Я решил, что ее семья как раз подойдет. Теперь я не просто буду вне подозрений, но избавлюсь заодно и от ее проклятой семейки. Если сумею вести себя правильно, урву кусок их земли, как только король избавится от ее владельцев. Или получу эту землю, когда на трон сядет новый король.

– Умно. Если план сработает. Все знают, что такое эти Армстронги, и хорошо, что бремя вины ляжет на их плечи. Но если обман откроется? Мы очень близки к тому, чтобы избавиться от дурака-короля, его подхалимов и всех тех, кто заставляет его глядеть туда, куда им нужно. Нельзя допустить, чтобы на нас легло хоть малейшее подозрение.

– И не ляжет. Сторонники короля будут слишком заняты охотой на Армстронгов, чтобы смотреть по сторонам. – Встав со скамьи, Уолтер потянулся. – Пойдем-ка лучше в дом. Мошкара начинает сосать мою кровь, и нам пора обдумать наш следующий шаг, причем самым тщательным образом! Когда мы встретимся с нашими союзниками в следующий раз, я хочу предложить им отличнейший план, которому они охотно последуют.

Дэвид направился вслед за ним.

– А я надеялся пораньше отправиться спать, да еще в компании с горячей девчонкой.

– Эти радости от нас не уйдут. Ждать осталось недолго. Мне тоже не терпится устроиться поуютнее и наблюдать, как этих воров Армстронгов скрутят и уведут в цепях.

Илзбет боялась пошевелиться. Убедившись, что мужчины действительно ушли в дом, она начала отползать обратно под надежный покров леса, отделяющего земли ее отца от владений Уолтера. Очутившись в глубокой тени деревьев, она встала и, шатаясь, направилась к ближайшему стволу. Там ее вырвало. Тошнота разрывала ей внутренности, пока желудок не заболел, а горло не начало саднить. Тогда, спотыкаясь, Илзбет побрела к соседнему дереву и осела на землю, привалившись к стволу спиной. Руки нащупали бурдючок с сидром, притороченный к поясу. Пришлось обильно побрызгать на себя прохладным напитком и сделать несколько больших глотков, чтобы избавиться от мерзкого привкуса во рту. Она знала – горчит не только из-за тошноты.

– Ублюдок, – прошептала Илзбет, хотя больше всего ей сейчас хотелось крикнуть это на всю округу.

Какой она была дурой! Позволила обмануть себя красивому мужчине, поверив в то, что наконец будет иметь свой дом, семью и детей. Уолтер ее использовал, использовал и ее родных, которые приняли его как сына!

Ее семья! Ледяной страх охватил душу Илзбет. Ей даже захотелось снова спрятаться в кустах, но она поборола свою слабость. Нужно сохранять ясную голову, нужно оставаться сильной. Она должна предупредить семью.

Приподняв юбки до самых коленей, Илзбет бросилась бегом через лес в отчаянном желании как можно скорее добраться до дому. Она не знала, когда убили королевского посланника, или что вообще он тут делал, или где его тело; но инстинкт подсказывал, что его скоро обнаружат. Что еще хуже – она была уверена, что Уолтер позаботился о том, чтобы оставить на мертвеце достаточно улик, направить, так сказать, палец правосудия прямо на ее семью.

– Погоди! Туэй[1], погоди!

Услышав знакомый голос, Илзбет остановилась как вкопанная. Даже чуть было не полетела на землю лицом вниз. Удержав равновесие, обернулась и увидела, что к ней скачет кузен Хэмфри. Переводя дух, она ни с того ни с сего снова задумалась о собственном ненавистном прозвище – Туэй! Имя Илзбет досталось ее старшей сестре, которая затем стала сестрой Беатрис. Тогда семья попросила ее взять это имя, ведь оно так нравилось маме! Ей не очень нравилось собственное – Клара, и она с удовольствием согласилась. Но, вместо того чтобы называть ее новым красивым именем, братья, сестры и кузены стали звать ее Туэй. Когда Хэмфри встал рядом с ней, она шлепнула его по руке, скорее по привычке. Странно, подумала она, как глупые мысли о житейских делах помогли ей успокоить бушевавший в душе панический страх.

– Тебе нельзя домой, – сообщил Хэмфри, рассеянно потирая руку там, куда она его шлепнула.

– Но мне нужно, – возразила Илзбет. – Против нашей семьи затевается заговор! Я должна их предупредить.

– Хочешь сказать, тот самый, из-за которого в наши ворота ломятся солдаты короля, обвиняя нас в предательстве и убийстве?

Илзбет выругалась вполголоса так, что юный Хэмфри слегка покраснел.

– Я опоздала. – Ноги больше не держали, и она села на землю. – Это все Уолтер!