Освободившись под самую ночь, я вновь пришла к Насте.

- Ты как? Держишься?- поинтересовалась я.

Похороны были назначены на утро.

Настя закрыла крышку монитора.

- Только одно спасает,- улыбнулась она.- Текст.

Я сделала тоже самое в ответ.

- Не бойся. Все будет хорошо.

- Я знаю,- ответила она, уставши, протерев глаза.- Я просто боюсь еще того, что будет дальше.

План, что так долго озвучивал обессиленный от усталости Дима, требовал еще некоторых доработок.

Однако парни работали в интенсивном режиме.

Сейчас мы остались втроем. Мы с сестрой и Полина. Все остальные были заняты порученными ими заданиями. Кто-то добывал средства защиты, кто-то необходимые документы, кто-то налаживал определенные контакты.

- Я очень сильно боюсь.

Молчание.

- Я тоже,- призналась я.

- Меня согревает только одно,- прошептала она.

Я смотрела на сестру.

- Завтра я увижу его.

- Насть.

Она вновь плакала.

- Ты не представляешь, что у меня внутри. Я так хочу его видеть, но я знаю, что увижу его не таким.

- Все! Хватит! Пошли спать!

- Ты останешься? Останешься со мной?

- Конечно!

Мы вместе свернулись под одеялом.

- Я не такая надежная, как твой Андрей, но-о-о… хоть как,- улыбнулась я.

Настя устроилась у меня на плече.

- Я отвратительно себя веду, Нат.

- Что? Ты о чем?- не поняла я.

- Я об Андрее. Я так благодарна ему, что он рядом, что он спасает меня, но мне просто надо время. Время для себя, время очухаться. А он, мне кажется, думает, что я избегаю его. Хотя, я действительно это делаю, но не из-за него.

- Насть, он все понимает,- погладила я ее по волосам.

- Мне нужно время пережить все внутри себя. Вот и все. Мне нужен этот день. Завтрашний день. Нужен. Мне нужно попрощаться. Может, тогда станет легче, и я смогу думать о чем-то другом.

- Конечно, Насть, конечно,- поцеловала я ее в макушку.

- А потом,- засыпала она,- а потом, мне надо будет кое-что сказать ему. На-а-адо-о…

На этом сестра провалилась в глубокий сон.

Я же, лежала в ожидании, когда вернется Мятежный.

Ребята вернулись лишь через пару часов. Оставив Настю Андрею, я перебралась в нашу с Пашей комнату.

====== Сто двадцать шестая. Полина. ======

Я проснулась, когда было еще совсем темно.

Спала очень плохо и тревожно. Сегодня был день похорон. Сегодня прощались с Сашкой. С Цепью.

С моим Сашей, который всегда выручал, спасал, помогал, которому я была обязана многим. Слишком многим.

Повернувшись на другой бок, приподнялась на локте.

Мое чудо, мое счастье, моя любовь рядом.

Он спит. Еще спит. Пускай.

Осторожно прижавшись носом к его щеке, я прикрыла глаза.

Дима.

Я смотрела, как он дышит, как приподнимается во время сна его грудь. Способность дышать, столь необходимая всем живым.

Саша, спасибо.

Уже третий день я просыпалась и благодарила его.

За спасение моего мира.

Каково это? Ощущать в себе подобное?

Это ужасно, это отвратительно, но я ничего не могла с этим поделать. Дима здесь. Он рядом. Он дышит. И это всегда будет для меня приоритетом.

Франк слегка повернул голову в мою сторону.

Дима.

Каким нужно быть выносливым, твердым, чтобы перебороть себя? Чтобы справится с тем, что произошло?

Тогда он сделал мне больно. И я опять не понимала за что, а потом… Мне было противно, противно от всего. Я ненавидела мир за то, как он обошелся с Сашкой, за то, чем он наградил моего Диму. Моего Димочку.

Я так боялась, что это сильно изменит его, наложит свой черный отпечаток, но пока не могла определить, плохо обстоят дела или нет. Да, он напугал меня своим стремлением отомстить, рискнуть собой, но я понимала, что иначе не получится. Только так у него будет шанс на прощение самого себя.

Мой Франк. Мой Дима.

Я провела ладонью по его лбу.

Кончиками пальцев пробежалась по носу и губам.

Его рот был слегка приоткрыт. Перед глазами сразу возникли картинки этой весны. Казалось, с этого момента прошло лет десять.

Я улыбнулась.

Как в тот самый раз прижалась своими губами к его. Облизала кончики зубов.

Было тепло и так по-домашнему. С ним. В одной постели.

Посмотрела на свою руку, лежащую на Франке.

Огненный зеленый изумруд на безымянном пальце никогда не переставал гореть.

Я медленно и аккуратно забралась на Диму, устроившись как можно удобней, прижалась губами к его подбородку.

Языком провела по кадыку.

У него до безумства вкусная кожа.

Она была очень сладкой. Сейчас, проводя губами по его шее, я ощущала в себе столь дикие, животные инстинкты, что стыдно было признаться.

Мой мир уже давным-давно блекнул, если я не ощущала запах корицы и мяты. Я сходила с ума, если руки с постоянно перепачканными слегка кривыми, длинными пальцами не сжимали меня в своих объятиях.

Я кайфовала, ощущая его пот, ведь, когда мы занимались сексом были всегда мокрыми, а после дико уставшими.

В эти моменты он был настолько силен, что порой, мои крики и стоны походили на призыв о помощи.

Спастись от него было нереально.

Он мог мучить меня до бесконечности своими ласками. Дима делал все для того, что бы я надолго запоминала каждый раз, когда он проникал в меня.

Он вызвал во мне зависимость.

Давным-давно.

И она только росла. Возрастала.

Он обвел меня вокруг пальца и все. Я оказалась в ловушке, из которой мне просто-напросто не вырваться. Никогда.

Это мой самый страшный кошмар. Что со мной будет, если он когда-нибудь отвернется от меня?

Сложно было признаться даже самой себе.

Невозможно было сказать кому-то об этом.

Безумно страшно стало от того, что Паша догадался, увидел это во мне.

Я болела.

Как бы я не старалась, не билась с ним, не сопротивлялась. Этот вирус поглотил меня, и он, кажется, не излечим.

Я не могла ничего с собой поделать, да и не хотела, либо была слишком слаба.

Берг!

Та самая Полина Берг.

Ты ли это?

“Люби его, но чуточку меньше.”

Это как?

Это вообще возможно?

Мам!

Смотря на Франка, позвала я свою спасительницу.

Мам, ты здесь?

Ты можешь дать мне совет?

Нет. Мама всегда молчала, когда речь заходила об этом. Она предпочитала не лесть в наши отношения.

Ну и ладно. Я справлюсь. Сама справлюсь.

Надеюсь.

Я вновь поцеловала его. Когда прикусила сосок на его груди, Франк начал шевелиться.

Было так здорово наблюдать за ним. Не открывая глаз, еще хватаясь за мягкие лапы мистера Сна, он медленно поворачивал голову.

Устроившись подбородком на его груди, я широко улыбалась, смотря на хлопающего сонными глазами Димку.

Только со мной он позволял себе быть таким.

Расслабленным, нежным, ласковым. Только наедине со мной он давал слабину и переставал быть тем колким, противным Франком, которого знали все остальные.

Дима вытянул руки и потянулся, забарахтавшись подо мной, на одно мгновение, напомнив мне Франки – нашего с ним пса, который постоянно любил завалиться спать на спине, вытянув все четыре лапы вверх, в разные стороны.

- Берг! А я-то думаю, почему во сне на меня вдруг неожиданно упал слон?- усмехнулся Дима, протирая лицо.

- Что?- возмутилась я.

- Ну и что ты на меня залезла?- поинтересовался он.- Моей смерти от удушья захотела? Ха-ха-ха!

- Ты такой романтичный,- фыркнула я.

- А то,- улыбнулся он.

- Ай! Ха-ха-ха!- он спихнул меня на кровать и придавил всем своим весом.- И кто из нас еще мамонт?

Проведя рукой по моим волосам, Дима, видимо, придя в себя окончательно, потянулся к телефону на столе.

- Ого! Так рано! Ребята, наверное, еще не начали собираться.

Настроение тот час исчезло. Растворилось. Все испарилось.

- Дим,- прошептала я, обнимая его обеими руками.- Дима.

Он молчаливо смотрел в сторону.