Де Монтрей немного подумал, невидящими глазами глядя куда-то сквозь собеседника.

- Стефания не могла просто так бросить меня, не сказав ни слова, - наконец произнес он,- мы любили друг друга! Я знаю, чувствую, случилось что-то страшное!

Гачек недоуменно осмотрел невыразительную внешность этого мужчины.

- Вы хотите сказать, что графиня была вашей любовницей?

- Я слишком любил и уважал Стефанию, для того чтобы оскорбить, когда она в столь двусмысленной ситуации,- отрезал, возмутившись, доктор, а потом уже тише добавил,- это женщина может сделать мужчину счастливым, просто находясь с ним рядом!

Гачек задохнулся от удивления. Надо же, этот невзрачный человек довольно точно охарактеризовал свое отношение к графине, выразив несколькими словами и то, что переполняло его душу.

В бордель Мами они попали на следующий день к обеду.

Славек недоуменным взглядом окинул неказистое, провонявшее нищетой и кислым вином убежище порока. Дом терпимости был одним из самых дешевых и непритязательных заведений такого рода, и надо же, что именно здесь нашла пристанище графиня де ла Верда. Про себя Гачек возблагодарил Господа за то, что дон Мигель не видит этого убожества - можно только представить, как болезненно бы ударило графа по фамильной гордости подобное унижение его жены.

Сама хозяйка неохотно разрешила посетителю увидеться с девицами, и если бы он не развязал кошелек и не отстегнул ей кругленькую сумму, то, наверное, просто выставила его из заведения.

- Ушла,- отмахнулась она от расспросов,- куда? Кто ж знает? Что я ей сторож, что ли?

Гачек с неприятным чувством брезгливой жалости осмотрел узкую лавку, на которой спала графиня, нищее убожество захламленной комнаты, и неожиданно наткнулся взглядом на стоящую на колченогом табурете черную коробочку из дорогого атласного дерева.

- Это оставшиеся после неё притирания,- неохотно пояснила Мами,- выкинуть рука не поднялась, а пользоваться никто не хочет, уж больно неприятный запах. Такой мужчину не привлечет, а скорее отпугнет.

Гачек осторожно прикоснулся к вещице, рука тут же запахла полынью.

- Я заберу её с собой! - и, не дожидаясь согласия, положил притирания в карман.

Беседа с девицами так же мало, что прояснила в этой темной истории.

- Ангелочек - настоящая милашка, и с ней было приятно иметь дело,- было единодушное мнение всех присутствующих при разговоре,- никогда никому слова плохого не сказала, всегда улыбалась и терпеливо латала любую рухлядь, которую ей подсовываешь.

Толстуха Изабо даже прослезилась.

- Ангел, светлый ангел,- пробормотала она, с шумом высморкавшись в большой платок, - не то что этот выродок - её братец!

И вот только тут Гачек вспомнил про Тибо.

- А где этот шут? Он-то куда делся?

Девки только пожали плечами, недоуменно переглянувшись.

- То же ушел вместе с ней,- неуверенно протянула одна из них,- по крайней мере, мы его больше не видели! Надо спросить у его невесты - уж Мадлен-то точно знает, где её голубок!

- Мадлен? Кто такая Мадлен?

- Помощница травницы Катрин Прель,- вежливо пояснили ему,- Ангелочек сосватала для вашего братца эту хитрую девицу. Впрочем, они с Тибо - два сапога пара!

История любовных шашней шута, с какой-то Мадлен, ваганта заинтересовала мало, так как ничего не давала для его поисков.

- А бывал ли у сестры, кто-нибудь, кроме мэтра и вас, демуазель?- вежливо он обратился к переминающимся с ноги на ногу зевающим девицам.

Женщины многозначительно переглянулись, немного помялись и все же решительно покачали головой, а мэтр почему-то стыдливо отвел глаза.

Гачек стразу же сообразил, что тут что-то не так, и все они кого-то покрывают. Но кого? Не барона же? Особенно его поразило поведение доктора - у Славека сложилось стойкое впечатление, что он молчит, о каком-то визитере графини.

Но делать нечего, пришлось убираться, несолоно нахлебавшись. Напоследок он все же закинул, на всякий случай, приманку.

- За все сведения касательно моей сестры, я щедро заплачу! Поэтому, если что-нибудь узнаете, то спросите на папском подворье секретаря графа де ла Верда Славека Гачека.

По тому, как заинтересованно встрепенулись некоторые из девиц, он понял, что кажется, попал в цель. Кто-то из этих потрепанных жизнью шлюх располагал нужными сведениями.

Расставшись неподалёку от Сите с мэтром, Гачек пустился в неторопливую прогулку вдоль Сены - ему надо было подумать.

Глядя на толпящихся на берегу реки прачек с вальками в руках, которые не смотря на довольно холодный день ловко и споро били ими по белью, разбрызгивая грязь во все стороны, он сообразил, что ему нужно делать.

Поздно вечером Славек переступил порог заведения Мами-ля-Тибод, но ни с черного хода, а с парадного, в качестве клиента. Первой, кого он увидел на входе, была сама хозяйка заведения.

- Вы решили вернуться к нам в виде гостя?- расплылась она в нарочито гостеприимной улыбке,- никак понравилась, какая-то из моих птичек?

- Не без этого,- Славек счел нужным улыбнуться в ответ,- такая черноволосая, аппетитная милашка с грустными карими глазками.

- Амбруаза,- всплеснула руками Мами,- жаль, но она уже с клиентом. Может, выберите еще кого-нибудь?

- Нет, я подожду,- отрицательно покачал он головой и прошел в большой зал, где стояли столы с лавками, за которыми веселились вместе с клиентами девицы.

Некоторые сидели у них на коленях, другие уже поднимались в обнимку наверх, а третьи ещё скромно ждали своей очереди на лавке у стены. Гачек заказал себе вина и стал ждать, когда появится Амбруаза - именно в её глазах он заметил вспыхнувший интерес при сообщении о вознаграждении, но видимо она побоялась развязать язык при всех.

Время шло, а девицы все не было и не было, когда к нему подошла белокурая худая женщина с явными признаками грядущей чахотки на бескровном лице.

- Зачем вам Амбруаза?- подсела она рядом,- пойдемте со мной, я сделаю все не хуже, чем она. И если мы сговоримся на счет платы, то отвечу на вопрос, на который никто не захотел отвечать утром.

Нужно ли говорить, что Гачек сразу же последовал за этой потрепанной жизнью жрицей любви.

- Что же от меня все скрыли? - сразу же спросил он, стоило им остаться наедине.

Девица молча вытянула ладонь. Гачек до тех пор отсчитывал монеты, пока та не кивнула согласно головой. Он недовольно поморщился - однако, получилась весьма недурная сумма!

- Итак, красавица?

- У вашей сестры в гостях любил бывать Франсуа Вийон. Они постоянно о чем-то болтали, и он даже как-то помогал ей штопать юбку Изабо. Мэтр то же сидел вместе с ними, хотя ему не нравилось, что тот крутится вокруг его девушки. Но доктор славный и мягкий человек, поэтому не выгонял его прочь!

- Кто такой Франсуа Вийон?- недоуменно спросил Славек, у него было смутное чувство, что он раньше слышал это имя.

Девица глянула на него с таким пренебрежительным презрением, что Гачеку моментально стало стыдно за свою неосведомленность.

- Это поэт!- сухо пояснила она.

- Но почему надо было скрывать, что Вийон бывал у моей сестры?

- Потому что решением капитула он изгнан из города и ему грозит виселица, если кто-нибудь из власть имущих узнает, что Франсуа обретается в Париже. А так как все девицы в нашем борделе его жалеют, ведь он пишет о нас такие правдивые стихи, то понятно, не хотят его выдавать!

- А мэтр Метье?

- Мэтр - святой человек! Он никому за всю свою жизнь не сделал ничего плохого и всегда верил людям. А между тем, Ангелочек ушла именно с этим гулякой и бражником!

- Ты уверена?- судорожно схватил её за руку взволнованный Гачек.

Неужели, после стольких неудач, он опять наткнулся на след графини!

- Я их видела собственными глазами,- даже обиделась девица,- оба мрачнее тучи, и было заметно, что недавно поссорились. Только ума не дам, куда он её повел, ведь у Франсуа ни кола, ни двора, а из имущества - одни только драные штаны, да потрепанный плащ.