И тут же увидела вытянутую руку, в пальцах которой красовался позолоченный, резной кубок. Стефку даже в жар бросило, когда она поняла, что этот самый Рауль прекрасно понимает все их слова, и теперь знает, что они ему все время лгали.
Её безголовая прислуга, ясное дело, никаких выводов не сделала, лишь радостно взвизгнув при виде кубка.
Страшась даже поднять глаза на де Сантрэ, Стефка дождалась, когда Хельга наполнит кубок вином, и осторожно приложила его к губам. Такого вина графиня никогда ещё не пила! Оно было не просто сладким, а ещё настолько опьяняющим, что не успела она сделать и глотка, как веселая искрящаяся волна достигла пустого желудка, согрела все тело, и зажгла легким румянцем щеки.
- Вкусно! - удивленно прошептала юная женщина, и в несколько глотков допила содержимое.
И пока Хельга с Тибо яростно спорили, кому пить следующему, она изумленно прислушивалась к тому, что происходит внутри, наслаждаясь теплом и приятным головокружением.
Ей захотелось спать! И опьяневшая Стефка, под неумолчный гвалт своей свиты, улеглась на примятое ими ложе и немедля погрузилась в глубокий, как яма, сон.
Снилось ей нечто настолько необычное, что даже там, за пределами реальности, Стефка и то понимала, что подобное можно увидеть только во сне.
По-прежнему над её головой сияла полная луна, освещая ярким светом и дуб, под которым приютилась их маленькая компания, и лес у подножья холма, но она сама почему-то уже не спала под его утлой защитой, а стояла неподалеку, на самой вершине холма. Стояла, расправив руки и подставив разгоряченное вином лицо навстречу разгулявшемуся ветерку.
Стефка чувствовала себя странно - шальные веселые искры бежали по всему телу, делая его приятно легким, невесомым как перышко, и, казалось, только оттолкнись от земли и взлетишь высоко-высоко!
И тут она увидела, что к ней, грациозно прыгая из стороны в сторону по невидимым кочкам воздушной дороги, опускается, растопырив лапы, огромная белая кошка. Наша героиня никогда не видела барсов, но почему-то сразу же поняла, что перед ней представитель именно этого вида кошачьих.
Мягко спрыгнув с невидимого небесного пьедестала на землю, барс небрежно уселся напротив, подчеркнуто высокомерно обогнув хвостом лапы.
- Ну? - спросил он, тщательно облизавшись,- не скучно тебе брести сама не зная куда?
Стефка удивилась даже не тому, что с ней разговаривает кошка, а её осведомленности в своих делах.
- Я иду домой! - нахмурилась она.
- Дом,- мурлыкнул, лениво потягиваясь всем телом барс,- когда-то и у меня был дом... Это было так давно! А где твой дом, бедная овечка, где твой пастырь?
- Мой дом - замок Лукаши в Черном лесу!
- Да? - хмыкнула кошка, ярко блеснув изумрудом глаз. - Вещи, овечка, не всегда таковы, какими кажутся!
- Почему ты называешь меня овечкой?
- А как ты хочешь, чтобы я тебя называл? Сироткой, странницей, сестрой или, может быть, подругой?
- Меня зовут Стефания!
- Это просто кличка, разве она что-нибудь говорит о твоих чувствах, мыслях и душе?
- А как зовут тебя?- возмутилась она.
- Я? - барс внезапно вновь подпрыгнул на всех четырех лапах и оказался у самых её ног, - я тот, кто все знает и о пастырях, и об овечках, я тот, кому принадлежит весь этот мир! Хочешь, покажу тебе его?
Он был совсем рядом, и его белая шерсть в лунном свете казалось настолько мягкой, настолько пушистой, что Стефания поневоле протянула руку и очарованно коснулась пальцами меха. Он был шелковистым и приятным на ощупь!
Кошка довольно заурчала, нежась под её рукой, а потом и вовсе легла на землю, прогнув спину.
- Садись, не бойся, я покатаю тебя по небу!
Стефка невольно улыбнулась - ну надо же, чего только не приснится во сне?
- А на луну,- рассмеялась она,- ты можешь отвезти меня на луну?
- Могу,- небрежно ударила хвостом кошка,- только что там хорошего? Пусто, холодно! Садись!
Это сон, всего лишь чудесный сказочный сон! - преодолела она в себе неизвестно откуда взявшийся страх, решительно перекинув ногу через бархатистую мощную спину, и... началось!
Кошка, распушив по ветру хвост, дикими скачками понеслась прямо в высоту, туда к разбушевавшейся луне, к тускло сияющим звездам. Ветер все сильнее и сильнее дул Стефании в лицо, дуб внизу казался не больше наперстка! Буйным весельем и опьянением скачкой закружилась голова, и куда-то с тела исчезла вся одежда, но та была явно лишней в этой сумасшедшей вакханалии движения среди звезд и воздушных потоков.
- О-о-хо-хо! - в кураже закричала наша героиня, обхватив шею барса, и прилегая к нему всей грудью,- быстрее, быстрее!
- А ты смелая, малышка! - проурчал тот.
И вдруг помчался настолько быстро, что растерянная Стефка, не совладав со скоростью, почувствовала, что её руки беспомощно скользят по шелковистому меху в отчаянной попытке зацепиться, и она падает..., падает..., падает в бездну со столь головокружительной высоты...
- Ну, вот, а во всем виноват ты и твоя уникальная прожорливость,- услышала сквозь сон Стефания привычную перебранку своих слуг и обрадовалась ей, как райской музыке.
Она все ещё находилась под впечатлением от своего необычного сновидения, когда торопливо распахнула ресницы и с облегчением увидела Тибо и Хельгу.
- Ох, донна,- обрадовалась немка, завидев проснувшуюся госпожу,- вы так крепко спали, что мы испугались, как бы этот шевалье не опоил вас!
Значит это, все-таки, был сон! - почему-то сердце резануло сожаление.
Стефка села на своем импровизированном ложе с легкой головной болью и ломотой во всем теле.
- А где мессир Рауль? - спросила она без особого интереса.
Но Хельга только переглянулась с Тибо со странным выражением лица.
- Исчез,- развела та руками,- был, и нет! Зато..., вот!
И она растерянным жестом показала на расстилающийся у подножья холма лес.
Стефка недоуменно посмотрела в указанном направлении и невольно раскрыла рот от удивления.
Это не было тем лесом, мимо которого они ехали вчерашней ночью. Да что там, вообще не могло существовать в реальности!
Чистенький, как будто выметенный прилежной хозяйкой лесной массив поражал отсутствием валежника, сухих листьев или разросшегося кустарника. Могучие исполины дубы шелестели по-летнему зеленой листвой, алели живописные листья клена, а земля между деревьями была выслана настолько яркой изумрудной травой, с островками бархатистого мха, что если бы все это вышло из-под кисти художника, того обвинили в отсутствии вкуса. Лес был не столь прекрасен, сколько неправдоподобен!
И прямо перед путешественниками расстилалась вымощенная блестящими белыми камнями дорога, ведущая вглубь чащи через старинный, увитый диким виноградом акведук.
- Морок, - довольно точно определил происходящее хмурый Тибо,- такой лес без изъяна может померещиться только спьяна! Нужно побыстрее убираться отсюда, пока совсем не стало худо!
Но тут легкий ветерок донес откуда-то восхитительный запах свежеиспеченных пирогов. И наши по-прежнему голодные путники захлебнулись слюной.
- Мы только спросим, нельзя ли нам купить свежего хлеба в дорогу?- живо подскочила с места Хельга.- Одному Богу известно, как далеко отсюда находится ближайшая харчевня, что же теперь, умирать с голоду? А вы, ваша светлость, подождите нас здесь!
- Я не пойду туда,- уперся шут,- там всех нас ждет какая-то беда!
- Тогда я пойду одна!
Стефка глянула на оживившееся при запахах пищи лицо служанки, и тяжело вздохнула. Хельга носила ребенка и, конечно же, не могла долго выдержать без пищи, но и отправлять её одну в такое странное место хозяйке не позволяла совесть. Она помолилась и решительно оседлала своего ослика.
- Ждите меня здесь!
Но не успела графиня проехать и двух шагов, как сзади в седло плюхнулся Тибо.
- Если у кого-то вместо головы репа,- буркнул он,- то на ум не надо сетовать! Соваться в место колдовское сможем мы и трое!
И вслед им зацокали копытца ослика Хельги. Немка рвалась к еде!
