Посмеявшись, мы продолжили наш танец на еще две песни. Все это время я ловила на себе презрительные взгляды Николая и половины собравшихся девушек, а также же глубоко недоумевающий взор Кира.

− Ты не такой уж и задавала, − подвела я итог, когда мы подошли к бару.

− Ты тоже лучше, чем я думал. Берг, главное книги не читай, когда дороги переходишь.

− Мятежный, состриги локоны, а то тебя из-за руля не разглядеть, едет какое-то чучело.

− Отстань от меня с этим.

− Нет.

− Отстань.

Паша заказал для нас спиртное и продолжил:

− Это тебя не касается.

− Твоя детская глупость?

− Это ты в детстве!

− Длинные волосы тебя портят.

Похоже, у Мятежного стремительно падало настроение.

− Полина, я тебе в сотый раз говорю: отстань.

− Ладно, отстану, − посмотрела я на него.

Паша, безусловно, мне нравится, в нем чувствовалось то, что отсутствовало во всех парнях, с которыми я общалась до этого. Наверное, это передалось ему с генами от отца. Он был настоящим мужчиной, да, еще молодым, но он со временем лишь станет лучше. Естественно, я понимала, что не имею ни единого шанса, быть рядом с ним, как бы этого не хотелось, но, поскольку он мне импонировал, я решила высказать ему свою правду, помочь советом: − Я хочу сказать, что понимаю тебя. Я считаю, что твой отец неправ, − на этом лицо Мятежного перекосилось. − Мы с братом случайно стали свидетелями вашего разговора... это ужасно, и ты прав, что отстаиваешь права тех людей.

− Полина…

− Но я считаю, что тебе стоит поговорить с отцом, быть может, в сотый раз он наконец-таки тебя услышит.

− Лучше ты услышь меня. Не лезь в это!

− Я же вижу, что тебя это волнует!!

− И что? Тебе какая разница? − повысил он на меня голос. − Что ты пристала ко мне с этим? Лезешь со своими глупыми советами.

− Мои советы не глупые.

− Я в них не нуждаюсь! − он залпом осушил бокал. − Ты еще глупенькая. Ничего не понимаешь.

− Что? Как ты смеешь такое говорить, видя, что человеку, стоящему перед тобой не всё равно?

Он вздохнул и пристально посмотрел мне в глаза:

− Не все равно? С каких пор тебе не все равно, а?

− С тех самых. С того момента, как ты попытался довериться мне.

− Слава богу, удержался.

− Ты произносишь обидные слова.

− Отстань!

− Ты дурак, − поставив фужер, я поднялась со своего места.

− Ха-ха-ха! Ты ничего обо мне не знаешь! − крикнул он напоследок.

====== Двадцать четвертая. ======

Я вновь оказалась в комнате для курения, где на данный момент находились два парня, сильно похожие друг на друга.

− Привез из Финляндии, прикинь, у них там новая фишка, жвачка отпад, прилипает так, что фиг оторвешь от челюсти, прям клей.

− А ну-ка!

Они обменялись маленькими квадратиками.

− Челюсти склеивает намертво! Ужас!

− Привет, мальчики, есть покурить? − устало произнесла я, присаживаясь на диван.

Ноги уже ныли в туфлях, и я позволила себе скинуть их на пол.

− О-о-о! − мигом пересел один из них ко мне. − Для тебя все что угодно.

− А я тебя давно заметил, − произнес второй, − ты с Пашей Мятежным танцевала.

− Было дело. Ребят, мне бы сигарету.

− Уверена, что хочешь? − поинтересовался один из них, когда его друг протянул мне пачку и зажигалку.

− Нет. Не уверена. Не хочу ни о чём думать.

− Не мешай девушке расслабляться!

− Митя, закрой рот! Как тебя зовут? − последняя фраза была адресована мне.

− Полина.

− Прикольно, а меня Тарас, его вот Митяй. По какому поводу здесь?

− Брат работает.

− А у нас отец, бабки заколачивает на молодежи. Понятно. Слушай, − он присел на подлокотник возле меня, − серьезно, сомневаешься − не кури! Зачем тебе это?

− Я курила, вот только, вроде как, бросила. А сейчас хочется расслабиться.

− Я вот тоже бросаю! Съездил в Финляндию, купил жвачку, чтоб, знаешь, вместо курения.

− Круто.

− Хочешь? − он достал квадратик в яркой упаковке.

− Только будь аккуратна! Она ядерная! − предупредил его друг.

− А что такое?

− Прилипает сильно. К зубам, деснам. Настоящий клей.

− Ха-ха-ха! Ладно, посмотрим.

Я раскрыла упаковку и засунула пластинку в рот.

− Вкусная, кстати.

Жвачка на самом деле была странная, словно ириска, она легко прилипала к зубам, и чтоб отодрать ее приходилось прикладывать не малое усилие.

− Обалдеть! − закивала я головой.

Парни, обрадованные тем, что мне понравилась их жвачка, внезапно достали откуда-то две бутылки подозрительного напитка.

− Будешь? Давайте выпьем! За знакомство и жвачку!

− Ха-ха-ха!

По очереди мы пили непонятный алкоголь из потрепанной бутылки и весело, беззаботно общались.

− Так! − спустя некоторое время протянула я. − Парни, кажется все! Мне пора в туалет.

− Тебя проводить? − поинтересовался Тарас.

− Нет, спасибо! − зубы периодически склеивала жвачка. − Сама!

Подхватив туфли, я босиком направилась на поиски туалета. Поплутав по гостинице, я случайно забрела в мужской туалет, но, решив, что это не принципиально на данный момент, закрылась в кабинке.

− Ох! Как хорошо! − не смогла удержаться я.

− Прикинь! − внезапно хлопнула входная дверь, и мужские голоса испортили мне праздник. − Еду, значит! Начинаю тормозить на светофоре... но нет, блять! Тут на дороге появляется она, и я ее сшибаю, − голос Павла Мятежного был легко узнаваем.

− Да ты что? − поразился незнакомый бас.

− А ты что? − следом возник третий.

Понимая нелепость всего происходящего, я решила посидеть в кабинке, пока парни не покинут санузел. Прижав поближе к себе туфли, я невольно прислушивалась к разговору.

− А что? − ответил Мятежный. − Я как увидел, что ее сбил, обалдел! Со мной же этого почти не случалось, парни.

«Почти?» − удивилась я про себя.

− И что дальше? Что ты ей сказал?

− Сказал, что я не виноват. Нет, конечно, это неправда, но... знали бы вы, какая она вредная.

− Ха-ха-ха! Шторм! Ну, ты вообще!

− Ага. Я готов был убить ее на месте! Так взбесился! Говорю, поехали в больницу, а она еще препирается со мной! Ненавижу таких!

Ах, ненавидит? Что ж он мне такого не говорил?

− Так ты бы счет ей предъявил. Машина-то попортилась.

− Да ничего там нет! Ха-ха-ха! Разве что взять с нее за моральный вред! Нет, ну надо же быть такой дурой?

− Верно, так и сделай, может, это её чему-нибудь научит, − согласился с ним друг.

На мгновение свет в моих глазах погас. Я же на самом деле потянулась к этому ублюдку, он показался мне хорошим, воспитанным, а как оказалось, Павел позволял себе говорить за моей спиной гадости! На глаза навернулись слезы, и я даже не пыталась их смахнуть, хоть и понимала, что они испортят весь мой макияж.

− Кстати, как та девчонка? − поинтересовался второй друг.

− Полина? Нормально, ходит, да я на нее толком-то и не наехал. Так. Толкнул. Под колеса мне влезла, дурочка.

Сукин сын! Моментально нагрянувшая на меня злоба привела к решительным действиям. Завопив от обиды, я распахнула дверцу и вылетела в помещение туалета, где в немом шоке замерли трое парней, один из которых сушил в это время руки.

− Полина? − несказанно удивился Паша.

− А-а-а! − я запустила в него туфли. − Так вот значит, какой ты?

− Ты о чем? − одна туфля достигла своей цели и попала ему в нос. − Ты что творишь? Ты что здесь делаешь?

− Хорошо тебе с друзьями грязью меня поливать?! Я все слышала!

Парни растерянно наблюдали за мной.

− Как ты тут очутилась? Это мужской туалет!

− И что? Думал, раз мужской, то можно трепаться обо мне, да? − завопила я. − А я везде все услышу!

− Постой! − выставил он вперед руки, заслоняясь от меня. − Стой! Успокойся! Все не так!

− Мятежный, ты такой подонок! Да я подобных в жизни своей не встречала!

− Что? Нет! Полина, послушай меня!

Смекнув, что еще немного, и он заговорит мне зубы, я быстро подлетела к нему и, подпрыгнув насколько позволило платье, схватив Павла за волосы, потянула на себя: